Тальниковый брод
Шрифт:
Рассевшись на диване, мягком, но с деревянной спинкой (Лиза тихонько присела с краю, рядом с дядей Геной, который ободряюще похлопал её по плечу), мужчины вопросительно глянули на рейна.
— Вы попали сюда стараниями магов, которые не обладали таким искусством и силой в перемещениях, как я. Не хвалюсь, а констатирую факт. Они… (видимо, рейн замолк в поисках нужного слова, и ремешок-переговорник перевёл несколько насмешливо то, что он сказал далее) напортачили. Учли не все условия и обстоятельства, отчего затронули часть чужого мира. Так появились здесь вы.
Лиза исподтишка всматривалась в его лицо и поражалась. Нет, он остался задохликом, потому что выглядел задохликом. Но сейчас, пока он говорил о происшествии, в нём появилось нечто, что заставляло верить: рейн и правда не хвастает.
— Если вы такой мастер, можете ли вы вернуть нас в свой мир? — тревожно спросил дядя Митя.
Рейн еле слышно вздохнул и признался:
— Нет. Я не видел тех формул, которые использовали наши городские маги. Единственно… Я мог бы положиться на пространство, чтобы оно исправило всё, как… надо. Но сейчас не хочется давать надежду.
— Что это значит — пространство исправило? — тут же спросил дядя Лёня.
— Когда городские маги допустили ошибку, она произошла неспроста, — спокойно ответил рейн Дирк, внимательно глядя на собеседников. — Что-то в реальности требовало, чтобы именно эта частичка вашего мира попала сюда. Несколько причин тому я уже вижу. Пространственная реальность исправляет содеянное дилетантами. Ведь попала сюда, в изоляцию, часть мира, которая помогла нам избавиться от смертельной болезни. А не будь вас в доме Ориана в момент, когда сюда прошли порталом некроманты, я не сумел бы перенести поместье на ваш берег.
— Я не понимаю, — смущённо сказала Лиза.
А мужчины оглянулись на неё с признательностью. Они тоже не понимали, но не знали, как расспросить мага.
— Когда я создавал тальники, чтобы и мертвец, разносящий заразу, и бандиты не прошли реку и не попали к вам, я понял, что ваш берег — это целый мир, который потенциально мог и не пустить врага к себе. — Рейн отдышался, выговорив огромную фразу, и продолжил: — Он отторгал чужеродность, которой являлась наша часть мира. Он отторгал даже котчиков, которые обычно могут пролезть в любую нору и дыру. Не то, что людей. Я расспрашивал Ориана. И понял: не будь рейн Сергей внутренне готовым к встрече с новыми друзьями, они не сумели бы перейти тальники, а потом ещё и приходить в его дом. Но тогда, в самом начале, понимание было слишком смутно, и я всё же создал преграду между нами. Вы — часть своего мира. В доме Ориана вы появились вовремя — и это создало маленькую ветвь в моей формуле для переноса. Вы стали почти приглашением, которым я и воспользовался. Если б вас не было, я даже и не подумал бы о том, что можно спастись, перенеся поместье на ваш берег.
— Во как… — задумчиво сказал дядя Митя.
А Лиза снова спряталась за дядю Гену, сделав вид, что всего лишь откинулась назад, выпрямив спину. Задохлик задохликом, но чем дальше, тем этот тип ей нравился всё больше и больше. Он будто оживал и наполнялся силой с каждым объяснением. И эта сила в нём чувствовалась впечатляюще. Так, что Лиза уже начинала побаиваться того, которого недавно пренебрежительно обзывала про себя. «И всё равно задохлик!» — мысленно проворчала она, поймав себя на последней мысли.
— Рейн Дирк, вы же понимаете, что нас всех интересует откровенный ответ на единственный вопрос: сумеете ли вы нас отсюда вытащить? — настаивал на своём дядя Митя — услышала девушка, едва очнулась от размышлений. — Нам нужно только одно, последнее слово: да или нет? Вы уже говорили, но…
— Нет, — категорически сказал рейн, и его костлявое лицо внезапно стало высокомерным — лицом человека, который знает.
— А из этой дыры? — встрял дядя Лёня.
— Могу.
— Куда?
— Туда, куда направит пространство.
— То есть не к себе?
— Да. В любую чужую реальность, которая нас примет.
— Когда?
Рейн вдруг ссутулился и сам исподлобья взглянул на мужчин. Усталость и упрямство одновременно проступили в горестных морщинах вокруг рта.
— Я могу в любой момент, но… — заговорил он и тут же осёкся. А потом сморщился и попросил: — Не подумайте, что я вас шантажирую… Но на нашем берегу осталось несколько домов, в которых всё ещё живут ни в чём не повинные люди. В своей надменности некроманты не собираются помогать кому бы то ни было. А туман изоляции начинает сжиматься. Вы ходили к дальнему дому — вы видели, что там происходит. Я морально не сумею выполнить нужное перемещение, зная, что здесь, в пространственной ловушке, останутся живые люди. Что они обречены на медленную страшную смерть, когда сомкнутся туманные стены изоляции. Пожалуйста… Помогите!
Рейн сказал это с такой страстью и отчётливым страхом за тех, кто остаётся, что Лиза почувствовала, как заныла душа, и поразилась своим ощущениям: разве такое может быть? Но по-другому она сказать не могла. Она представила, как люди сбиваются в кучки, прижимаются друг к другу, с ужасом глядя, как к ним приближаются клубящиеся стены убивающего тумана… И сердце плакало вместе с обречёнными.
— Бандитов эти ваши некроманты с собой не берут?
— Вряд ли, — ответил рейн Дирк, с тревогой всматриваясь в лица мужчин. — Зачем брать их, если они не берут с собой даже высокочтимых?
— Этих отморозков осталось человек пятнадцать, — заметил дядя Гена. — Примерно столько сигануло от ворот, когда упали первые. Придётся опять выжидать ночи. Да, кстати, а что с мертвецом?
— Когда туман сомкнётся, это будет единственной надеждой на его уничтожение.
— Но сюда он не прорвётся?
— Нет. Если не пойдёт по следам магов.
— Тогда проблема, — вступил в беседу дядя Митя. — Мы должны привести высокочтимых, как вы называете магов. Если мертвец их увидит — он пойдёт за ними, и что нам тогда делать?
— Мертвец светится в темноте, — объяснил рейн. — Мы будем видеть его свечение — и оно поможет нам обойти его.
— Стоп, — удивлённо сказал дядя Митя. — «Нам»? Вы собираетесь идти с нами?
— Конечно, — в свою очередь удивился рейн Дирк. — Я окреп в достаточной мере, чтобы осторожно передвигаться рядом с вами. И без меня вам будет трудно убедить соседей Ориана, что мы пришли помочь им.
— Ну… Хорошо, — с сомнением глядя на рейна, сказал дядя Митя, и Лиза припрятала улыбку, понимая сомнение мужчины: несмотря на оживлённое лицо рейна Дирка, сам по себе смотрелся он до сих пор довольно плачевно.