Там, где цветёт огнецвет
Шрифт:
– Если духи захотят, то вы увидите цветок жизни. Если нет -- вам его не найти.
Кар решили перегнать ближе к становищу. Юма показала ребятам небольшую пещерку, вход в которую был надёжно скрыт в неглубокой лощине. Даже случайно наткнуться на вездеход теперь оказалось невозможно, да и при попытке искать его целенаправленно, найти машину было бы очень затруднительно. Погрузив контейнер с солнцецветами, ребята вернулись на стоянку таргов.
– Смотрите, вулкан проснулся!
– - крикнула Зуйка, указывая на горизонт. Над острым пиком вулкана курился белёсый дымок.
– Он ещё не проснулся, он пока что только курится, -- успокоил
– Значит, со дня на день может проснуться, -- возразила Луйка.
– Я связалась с мамой, -- ответила Алька.
– - Вечером Зуйкин папа с Таном прилетят к нам на катере. Мы будем участвовать в большой экспедиции.
***
Становище таргов опять бурлило. На пеньке, запахнув плащ, ("Ну, прямо Наполеон Бонапарт!" -- прокомментировал увиденное Павлик) возвышался С'хар и произносил "пламенную" речь. Впрочем, автором её скорее всего был вовсе не шаман, который, судя по нездоровому блеску в глазах и резким порывистым движениям, был не в себе, а скромно стоящий сзади Крогг, метнувший на Юму и ребят полный ненависти взгляд. Здесь подземные толчки было сильнее: многие шатры покосились, а шатёр шамана и вовсе упал. "Плохой знак", -- усмехнулась Юма, снова "превратившаяся" в дикарку-тарга.
– Урул'пат гневается, тарги!
– - вещал шаман.
– - Потому что вы позволили чужакам войти в священные земли!
– Это звёздные люди и фаргоны, неуч!
– - крикнула ему Ю'рла, -- Они вольны ходить куда захотят и когда захотят!
Крогг тем временем что-то шепнул С'хару.
– Это они привели чужаков!!!
– - взвизгнул шаман, указав на Юму и Ю'рлу.
– - Мы принесём их в жертву! Тогда Урул'пат успокоится и не будет рушить наши жилища!
– Это ведь ты, К'рок, вызвал гнев Урул'пата, когда украл священные камни, а теперь свалил свою вину на звёздных детей!
– - выкрикнула Ю'рла. Но шаман уже успел завести толпу, и гнев и злоба племени были готовы обрушиться на головы старой ведуньи и её ученицы.
– Надо что-то делать!
– - испуганная Зуи оглядела друзей и вдруг прижалась к мальчишке.
– - Павлик, сделай что-нибудь!
Форгары вышли вперёд, скаля зубы и злобно рыча, а Мулька, неожиданно для всех встав на дыбы, издал оглушительный рёв. Это несколько охладило пыл таргов, испытывавших перед форгарами священный трепет. Ведь теперь ярость их тотемных зверей, которых тарги считали защитниками и покровителями племени, обрушивалась на них самих. Многих дикарей это заставило задуматься: а правильно ли они собираются поступить? Минутным замешательством воспользовался Ох'ан, столкнув с пенька шамана и провозгласив, воздевая руки к небу:
– Гнев Великой матери Лурги обрушится на таргов, если мы тронем форгаров и их повелителей!
В следующее мгновение по знаку вождя два воина подхватили Крогга древками копий под мышки и швырнули под ноги вождю.
– Ты, чужак, пойдёшь к священной пещере, вернёшь украденное у Урул'пата и принесёшь жертву.
Но реакция Крогга оказалась неожиданной: вместо того, чтобы пасть ниц перед Ох'аном, лжетарг вскочил на ноги и выкрикнул:
– Плевать я хотел на ваши жертвы, раскрашенные идиоты!
И в следующий миг земля ушла из-под ног находившихся на поляне людей...
– Вот это тряхнуло!
– - сказала Юля, потирая ушибленный бок.
– - У всех всё цело?
– Относительно, -- проворчала Яся, снимая с пояса разбитую коробку с аптечкой.
На этот раз толчок действительно был куда сильнее: все шатры оказались повалены, некоторые тарги ранены. Шаман и Крогг куда-то смылись. Впрочем, недалеко: вскоре ребята увидели, как два дюжих воина тащат Крогга к вождю.
Несмотря на то, что сложившаяся ситуация была явно не в его пользу, Крогг продолжал настаивать на своём. Да и мнение племени разделилось почти поровну, и часть таргов была теперь настроена к ребятам уже не так дружелюбно, как поначалу.
– Лу, дай проектор. Срочно!
– - обернулся Павлик к девочке.
– Зачем?
– Сейчас увидишь. Я этому Кроггу устрою представление!
– - коварно усмехнулся мальчишка, что-то шепнув на ухо Юле и Вале.
Крогг продолжал визгливо отпираться, поддерживаемый частью племени, когда над становищем раздался звонкий мальчишеский голос:
– Вам мало того, что произошло из-за К'рока?! Так получите ещё, теперь уже от меня, звёздного фаргона Па'йки!
– - Павлик взмахнул рукой красивым театральным жестом, и в следующее мгновение кристалл на его лбу загорелся красным, а над поляной пронёсся крик ужаса -- становище таргов оказалось охвачено пламенем. Однако пламя было призрачным -- оно полыхало, но не жгло.
– Вы ещё не знаете силы звёздных людей, тарги. Если я захочу, -- зловещим голосом продолжал мальчишка.
– - Я сделаю это пламя настоящим и сожгу здесь всё, что горит и даже то, что гореть не может. А захочу -- уберу его, и никто из вас не пострадает, -- с этими словами Павлик показал рукой на растущий вблизи него куст, похожий на горную смородину, и куст мгновенно охватило самое настоящее, жаркое и трескучее пламя, за считанные секунды превратившее куст в угли (это Юлька ловко кинула из-за Пашкиной спины в самую середину куста пиропатрон, с помощью которого разжигались костры).
– - А что я захочу, зависит от вас, глупые тарги. Вы разозлили нас!
– - Павлик кивнул Вале. Девочка, выйдя вперёд и изобразив на лице злобную усмешку, включила свой фонарик и стала что-то ритмично напевать на странном гортанном языке. Призрачное пламя начало потихоньку набирать силу. Павлик вновь поднял руку, и племя пало ниц.
– Останови это, звёздное дитя, -- ответила Ю'рла, с низким поклоном обратившись к Павлику (при этом незаметно подмигнув мальчишке).
– - Тарги и впрямь глупы, как ногры, если поверили приблудному и забыли заветы предков. Они больше не обидят вас.
– Остановись, Па'йки, я не хочу зла вам, -- поддержал её Ох'ан.
– Я прощаю вас, тарги, -- ответил Павлик, подхватив игру и сменив гневный тон на снисходительный.
– - Сейчас будет говорить мудрый Ох'ан и то, что он скажет, будет для вас законом. И законом для вас будут слова скар'хи Ю'рлы и Ю'мы. Потому что Ю'ма носит знак звёздных людей...
Поднявшие головы тарги увидели, как кристалл на лбу девушки медленно разгорелся белым светом, так же, как и кристаллы ребят.
– Ну ты артист, Павлик!
– - с восхищением произнесла Валя.
– - Молодец! Вот уж не ожидала!
– - и абсолютно неожиданно для мальчишки чмокнула его в щёку.
– Валь, я... это...
– - растерялся Павлик.
Между тем Ох'ан степенно, как и подобает вождю, подошёл к пню, у которого сидел Крогг и гневно произнёс:
– К'рок! Ты оскорбил духов племени таргов, оскорбил детей Великой звёздной матери Лурги, -- вождь показал рукой на ребят, -- навлёк беды на племя, приютившее тебя! Но ты ещё можешь искупить вину, принеся жертвы Урул'пату и Великой Матери.