Там, где цветут аквилегии
Шрифт:
Свечи оказались в буфете, как и предположил Дерек. Гарди запалила пару штук, но, обнаружив лампу из ракушечника, все фитили потушила. Камень давал света с лихвой, не обжигал и выглядел чрезвычайно красиво – переливался внутри зеленоватым туманом, отчего по углам кухни поползли загадочные тени.
Наведавшись в уборную, Гарди поняла, что чаша весов сдвинулась в сторону городского жилища. Квартира в Альбигштайне по меньшей мере обещала унитаз, а не дыру в полу. Тем не менее, неприятного запаха в туалете не было, очевидно, по тому, что комнатой давно никто не пользовался. Надо будет разведать, как тут устроена канализация, подумала Гарди и отправилась за водой к колодцу, о которой ей рассказал
На верхнем этаже дома имелся вместительный бак, из которого вода под собственным давлением поступала в душевую на первом. Однако для того, чтобы помыться емкость нужно было наполнить, а воду предварительно подогреть. Наверное, если в доме полно слуг, процесс помывки проблемой не был, однако смерив глазами высоту и крутизну лестницы, ведущую на второй этаж, Гарди решила от душа отказаться. К тому же, бак нужно было еще найти, а она еще не разобралась с ключами – все двери второго этажа были заперты.
Зато в кухне она нашла большой чан, которой, как подозревала, использовался прежней хозяйкой вместо ванны. И правда – куда легче было натаскать воду на кухню, подогреть ее в кастрюле и тут же, рядом с плитой, помыться. С колодцем, правда, пришлось повозиться. К тому времени на улице окончательно стемнело, а когда Гарди попробовала взять лампу из ракушечника, то едва не уронила ее на пол – приспособление было неподъемным. Свечи быстро задул ветер, который поднялся еще в обед. Плюнув на свет, она побрела к колодцу наощупь, благо он находился на возвышенности, и его темный силуэт хорошо выделялся в лунной ночи.
Собрав на себя всю паутину, Гарди с трудом добрела до цели, где успела хорошенько обжечь руки о крапиву, прежде чем смогла добыть ведро, прятавшееся в сорной траве. Она уже привыкла к темноте, и заглянув в колодец, с облегчением вздохнула, заметив отблеск воды, блюдце которой дрожало в трех метрах внизу от нее. Если бы колодец оказался пересохшим, она бы в ту же секунду отправилась пешком в Альбигштайн, но на этот раз ей повезло, и чаша весов снова качнулась в сторону поместья. Погруженное в ночь, с яркой россыпью звезд над крышей, в окружении благоухающих диких цветов и загадочных сумеречных птиц, оно очаровывало.
Добывать воду оказалось непросто. С непривычки Гарди вылила первое ведро на себя, второе – обратно в колодец, зато третье, довольная, потащила в дом. Уже у крыльца она потеряла тропинку и наступила на какой-то куст, который, если ей не изменяла память, днем здесь не рос. В саду было много растений, и Гарди не знала название ни одного из них, но точно помнила, что оборвала все высокие сорняки, которые росли у перил, когда бродила днем вокруг дома.
Затащив ведро в дом, она взяла свечу и, тщательно прикрыв ее руками, вынесла свет на крыльцо. Вездесущий ветер тут же задул пламя, но она успела кое-что разглядеть. На земле распластались несколько стеблей растоптанных цветов, а взрыхленная земля вокруг них говорила о том, что растение посадили недавно. Цветы она узнала, ведь Голубой Ключ теперь навсегда был связан в ее памяти именно с аквилегиями. Пока она спала, кто-то пробрался и посадил куст у крыльца.
Если это были извинения, то более нелепого способа Гарди не видела даже в своей прежней жизни, а уж нелепиц она повидала достаточно. Вот и появился повод явиться на праздник. Надо будет найти этого Кира и растолковать ему понятие частной собственности.
Помывка в чане удовольствие не доставила. Дрова в камине чадили, дымили и разгораться не желали, в результате, Гарди решила не тратить время и искупалась в холодной воде, отчего сразу захотелось вернуться к теплому свитеру и брюкам.
Однако твердо решив из толпы не выделяться, девушка заставила себя заглянуть в теткин сундук, отыскавшийся рядом с кроватью. Ей повезло, потому что
Довольная, что рыться в шкафах не придется, она выволокла весь старушечий хлам на кровать и задумчиво оглядела коллекцию тряпья, которое когда-то носила Алисия. Впрочем, привередливой Гарди не была и остановилась на том, что не так сильно пахло старостью. Длинная цветастая юбка была ей большой, но выручил пояс, который нашелся на дне сундука. К юбке подошла бежевая блуза с открытыми плечами и завязками на груди. Гарди в жизни не носила такой одежды и сейчас чувствовала себя по-настоящему новой. Пожалев, что у нее нет длинных волос, которые можно было красиво распустить по плечам, она пригладила свой короткий рыжий ершик мокрой рукой и решила, что собой довольна. Главное, что она себе нравилась, а что там подумают местные, было все равно. Не ради Аса же она наряжалась. И точно не ради Кира.
И все же, спускаясь с крыльца, Гарди не удержалась и сорвала цветок с раздавленного куста аквилегий. Растение вряд ли выживет, а вот его цветы ей безумно понравились. Воткнув затейливый цветок в петлицу блузки, девушка направилась к воротам. Луна поднялась выше, налилась и, похоже, светила с удовольствием. В отличие от дороги к колодцу путь до решетки оказался приятнее. По крайней мере, она сумела вовремя разглядеть паучьи сети и не раздавить лиану какого-то растения, перекинувшегося через тропинку. А вот с комарами ничего нельзя было поделать, и Гарди, размахивая руками, поспешила на открытое место.
По дороге она шла не одна. Люди оглядывались, робко улыбались, но не получая улыбки в ответ, поспешно уходили вперед или отставали. У Гарди было хорошее настроение, но улыбаться каждому она не привыкла.
Зайдя в тень, Гарди какое-то время изучала гуляющих и только потом поняла, что действовала опять по старинке – смотрела на селян, как на противников, которых прежде нужно изучить. На освещенной огнями поляне перед домом выделялись три группы. Дерека она заметила сразу. Вместе с Гойдоном и еще парой бородачей адвокат сидел за столом под раскидистым деревом, украшенным фонариками. На столе среди посуды, бутылок и свечей возвышался знакомый ей бидон с грибами, и Гарди решила, что к этой компании она подойдет в последнюю очередь. На площадке неподалеку тоже было светло. Лампы из ракушечника и факелы создавали чарующую атмосферу, а вот музыка ей не понравилась. После работы ритм барабанов навсегда закрепился в голове, как гимн войны. Однако девицам, лихо отплясывающим на полянке в кругу парней и других девушек, музыка явно была по душе.
Третий круг гуляющих собрался на холме у берега. Из-за спин зрителей было трудно понять, что происходило, но по звукам можно было догадаться, что там дрались. Драка идеально соответствовала ее душевному настрою, и Гарди направилась к реке.
Работать локтями она умела и через минуту уже стояла в первом ряду, прижимаясь животом к изгороди, которая чудом не слегла под напором толпы. Гарди ошиблась. На огороженном участке размером с маленькое футбольное поле драки не было, хотя происходившее очень походило на побоище. С десяток вспотевших парней, мужчин и даже мальчишек беспорядочно бегали по вытоптанной траве, то и дело сталкиваясь друг с другом, но продолжая свое бестолковое занятие. Они так пристально глядели себе под ноги, что и Гарди стала смотреть на землю, благо достаточное количество факелов и ламп из ракушечника, установленных вдоль ограды, позволяли не напрягать зрение.