Там, где дым
Шрифт:
– И вы сразу приступили к бальзамированию?
– Да, как только близкие уехали.
– В какое время ушли вы?
– Около полуночи.
– И в какое время вы открыли контору сегодня утром?
– Я был здесь в семь тридцать. Позвонил вам, как только обнаружил пропажу. Вы поможете мне, лейтенант?
– Не исключено, – сказал я. – На трупе были драгоценности? Кольца, наручные часы, браслет с его собственным именем?
– Ничего такого.
– Хорошо, Абнер. У вас есть личные враги или конкуренты?
– Способных на такое нет.
– Вы не волочитесь за чьей-нибудь женой, сестрой или
– Я счастливо женат.
– Вы не получали угроз по телефону или писем с угрозами?
– Никогда.
– Может кто-то хотеть помешать вашей профессиональной деятельности?
– Ни один человек.
– Не было ли у вас в последнее время споров с семьями, которым вы оказывали похоронные услуги?
– Нет.
– Не донимали ли вы кого-нибудь настойчивыми требованиями оплатить счета?
– Нет.
– А что вы скажете о ваших служащих? Как у вас с ними?
– Я работаю один, если не брать в расчет моих шоферов. У меня очень маленький бизнес.
– Кто-либо из водителей не просил о прибавке в последнее время?
– Нет. Лейтенант, зачем кому-то красть труп?
– Не знаю.
– Неужели мертвых больше не уважают?
– Никогда и не уважали, Абнер. Еще что-нибудь украли? Кроме тела?
– Ничего. Вы поможете мне?
– Да, – ответил я.
Возможно, я схватил наживку слишком быстро.
В нашем штате Уголовный кодекс кражу покойника рассматривает отдельно. Относящийся к данному вопросу раздел назван безыскусно, но вполне соответственно: «Похищение трупа». И вот что там говорится:
«Раздел 2216. Тот, кто осуществит перемещение трупа человека, или любой его части, из могилы, склепа или любого иного места, где он был захоронен, или из того места, где он находился в ожидании похорон, без надлежащего законного разрешения, с целью продажи его, или с целью расчленения его, или с целью получения выкупа за возвращение его, или со злым умыслом, или беспричинно, получит наказание в виде заключения на срок до пяти лет, или наказание в виде штрафа до одной тысячи долларов, или оба наказания».
Когда проберешься через лес слов, станет ясно, что закон довольно точно перечисляет все то, что законодатель считает допустимыми мотивами для похищения трупа. То есть любовь, деньги или безумие. Строго говоря, независимо от того, что говорят криминологи, у любого преступления могут быть только названные мотивы: любовь, деньги и безумие. В разделе 2216 безумие определяется терминологическими словами «беспричинно» и «с целью расчленения» – последние, видимо, перенеслись к нам из эпохи доктора Франкенштейна и ему подобных; в настоящее время поголовье безумных ученых весьма сократилось. Тем не менее в этом огромном городе, для которого я трудился на государственной службе, можно раскопать очень много клопов-шизофреников. И нельзя исключить такой вероятности, что какой-нибудь вредный клоп выскочил на секунду на поверхность, укусил и снова спрятался в пружинном матрасе. Если преступление совершил сумасшедший, то мне это неинтересно. Сдвинутые мне наскучили.
Любовь как мотив определяется в этом разделе простыми словами «злой умысел» – последний вместе со злобой и мстительностью составляет обратную сторону любви. Возможно, это был простой случай, когда кто-то, обиженный на семью усопшего, пожелал усугубить горе семьи, похитив покойника. Такое дело мне тоже неинтересно.
Что касается денег, о них в разделе говорится в следующих выражениях: «с целью продажи его» и «с целью получения выкупа за возвращение его». Насколько мне было известно, на тот момент не существовало процветающего рынка трупов, и, хотя за мою практику я встречался с тремя-четырьмя похищениями людей, похитители ни разу не требовали выкупа за украденного покойника. По сути я ни разу за двадцать четыре года работы в полиции не сталкивался со случаем похищения тела, и именно поэтому, полагаю, я тотчас сказал Абнеру, что разыщу пропавшего мистера Гибсона.
– Но сколько я должен вам заплатить? – спросил Абнер. – За то, чтобы тело снова оказалось у меня завтра к десяти утра?
– Почему к десяти? – удивился я.
– В десять придут его близкие. Мне надо подготовить покойника.
Я не знал, что сказать по поводу гонорара. В нашем городе частному детективу не нужна лицензия, если он не выставляет счета за свои услуги. В конце концов, закон не запрещает быть бесплатным сыщиком. Четверо моих предыдущих клиентов щедро отблагодарили меня за раскрытые дела. Честно говоря, я чувствовал, что оправданно получаю подарки – в качестве компенсации за разочарование, что снова раскрыл очередное дело. Мог ли я сказать Абнеру, что мне для счастья нужно не найти тела мистера Гибсона? Мог ли я сказать ему, что если не справлюсь, то не приму никакого вознаграждения, а, напротив, сам поведу его в лучший ресторан у нас в городе, и мы до рассвета будем пить шампанское, поднимая тосты за превосходство мозгов преступника?
– У меня нет разрешения выставлять счет, – сказал я. – Давайте просто надеяться на лучшее.
И, воодушевленный, я приступил к делу.
Глава 2
Узкий переулок отделял заднюю сторону морга Абнера от глухой кирпичной стены многоквартирного дома. Одним концом этот переулок выходил на Хэннеси-стрит, всего в нескольких сотнях футов от взломанной двери, а второй его конец был тупиком, он упирался в другую стену. И в ней была дверь, а еще светилось несколько окон на первом этаже. Я подошел и постучал.
– Кто там? – спросил женский голос.
– Полиция, – ответил я. Это было ложью, но я не вижу вреда во лжи, если она облегчает мне жизнь. Я услышал, как поворачивается ключ в замке. Дверь открылась. За ней стояла женщина – чуть старше сорока, распущенного вида брюнетка в мужском шерстяном банном халате с завязанным поясом и закатанными рукавами.
– Что это у вас? – спросила она. Рассмотрев мой золотой полицейский значок, она кивнула.
– Можно войти? – в свою очередь спросил я.
Она оглядела меня сверху донизу.
– Я как раз завтракаю, – сказала она.
Обождав, когда я пройду в комнату, она заперла за мной дверь. Эта комната была кухней. Стол с белой, покрытой эмалью столешницей был придвинут к стене – над ним два небольших окошка, выходившие в переулок. На столе стояли только бутылка виски и стакан с кубиками льда. Так эта женщина завтракала. Цветастая занавеска не полностью закрывала проход в спальню. Виднелся край кровати. Она не была застелена.