Там, где дым
Шрифт:
– Да.
– Я понимаю, ее там не было. Неудивительно. Полночи она бегает на свои мессы.
– Мессы? Какого рода мессы?
– Мистер Смок, – сказала она. – Я не хочу, чтобы мою дочь принудительно отправили в психиатрическую лечебницу. Я знаю, сейчас она находится в состоянии стресса, странно ведет себя, но я склонна думать, что это временное явление, она сумеет выбраться, это просто следствие шока после смерти Гарри. Она очень любила своего брата, мистер Смок. Разница в возрасте между ними – всего семь
– В любом случае у меня нет таких полномочий, миссис Флетчер.
– Ну, хорошо, – сказала она, – Натали ходила на черные мессы.
– Куда?
– Не знаю. В подвале какой-то церкви в центре города. Они вызывают дьявола. Они делают кровавые жертвоприношения.
Миссис Флетчер умолкла. Я ждал. Она снова покачала головой, уставившись в свою чашку.
– Порой мне думается, да простит мне Господь, – проговорила она, – порой мне представляется, что смерть Гарри была вызвана колдовством. Не сделал ли кто-то из дружков Натали нечто, послужившее причиной инфаркта? Не наслал ли проклятие на моего сына?
– Колдовства не бывает, – заявил я.
– Разве? – спросила она, подняла голову, и ее глаза встретились с моими.
– Не бывает, – сказал я твердо. – И дьявола вызвать невозможно.
– Ах, если бы вы могли сказать это моей дочери, – вздохнула она.
– Миссис Флетчер, у вас есть хотя бы предположение, где она может находиться?
– Никакого.
– Разговаривали ли вы с ней, начиная с субботы?
– Мы говорили по телефону вчера ночью.
– То есть в воскресенье?
– Да. В воскресенье. Мы снова начинаем путаться, верно? – спросила она.
– Мы не будем путаться, если будем считать, что сегодня ночь с понедельника.
– Да, – сказала она. – Сейчас у нас ночь с понедельника, а она позвонила мне прошлой ночью. В воскресенье.
– О чем вы говорили?
– Она казалась вполне счастливой. Сказала, что переходит в новую жизнь. В ту минуту я надеялась (но я надеюсь на это уже очень давно), я надеялась, что она готова оставить свою иллюзию по поводу Клеопатры.
– Она это имела в виду?
– Не знаю. Она не объяснила. Только сказала, что я, возможно, какое-то время не буду получать от нее вестей. – Миссис Флетчер нахмурилась. – Это был очень странный разговор. И чем больше я вспоминаю, тем мне страшнее. Нет ли вероятности, что она попытается покалечить себя, как вы считаете?
– У вас были основания заподозрить какие-либо мысли о самоубийстве?
– Нет. Но вся эта история... Кровавые жертвоприношения... Вызов дьявола... Не знаю. Я напугана. Я не знаю, что она натворила или что собирается сделать.
– Миссис Флетчер, – сказал я, – вам ничего не известно о полуночной мессе, которая должна состояться завтра?
– Нет.
– Это может быть одна из черных месс вашей дочери?
– Понятия не имею. Но полагаю, не исключено.
– Имя Сузанна вам что-нибудь говорит?
– Да. Это подруга Натали. Сузанна Мартин. Это не настоящее имя. Но ее настоящего имени я не знаю. Она пользуется этим. Это имя женщины, которую повесили как ведьму в 1692 году.
– Вы знаете, где она живет?
– На Девяносто шестой улице, ближе к авеню Ферли. Я не знаю адреса. Это краснокирпичное здание с зеленым тентом. Однажды я встречала там Натали. Мы пошли за покупками, но ей вначале надо было увидеться с Сузанной, и она попросила меня встретить ее у этого здания. – Миссис Флетчер посмотрела мне прямо в глаза. – Вы сейчас поедете туда? – спросила она.
– Да.
– Будьте осторожны, – сказала она. – Сузанна Мартин – злая женщина.
Глава 18
Девяносто шестая улица и Ферли-авеню находятся в Шринк-сити. Этот микрорайон, состоящий из трех кварталов, буквально напичкан кабинетами психиатров. С запада к нему примыкает парк, с востока – Ферли-авеню, на севере располагается пуэрториканское гетто. В южной стороне – Ферли-авеню и еще пара широких проспектов устремляются в самое сердце деловой части города. На Девяносто Шестой улице было только одно здание с зеленым тентом. Я вошел в вестибюль и направился к почтовым ящикам. Ко мне быстро подошел ночной дежурный.
– Эй, вы! – крикнул он. – Что вам здесь надо?
– Я офицер полиции, – сказал я и показал ему значок. – Я ищу женщину по имени Сузанна Мартин.
– По фамилии Мартин здесь никто не проживает, – заявил он.
– А есть какие-нибудь Сузанны?
– Есть две Сьюзан, а Сузанн нет, – ответил он. – В квартире 12С проживает Сьюзан Хауэл, в 8А – Сьюзан Кан.
– Давайте попробуем обеих, – сказал я.
– Что значит «попробуем»? Вы хотите звонить в квартиры?
– Да.
Он посмотрел на часы:
– Сейчас полтретьего ночи.
– Я знаю.
– А нельзя ли подождать хотя бы до восхода солнца?
– Речь идет об убийстве.
– Соболезную, – проговорил он. – Но если я стану будить жильцов посреди ночи, я лишусь рождественских чаевых. Может, департамент полиции возместит мне чаевые?
– На ваше усмотрение, – предложил я, – или вы звоните и говорите, что пришли из полиции, или я сам постучусь к ним.
– Идите сами, – сказал он. – И вообще, я не видел, как вы вошли, – прибавил он, повернулся ко мне спиной и пошел в свою каморку в глубине вестибюля.