Там, где тепло
Шрифт:
– Можно подумать, можно подумать! – пробурчал пиромант. – Я непьющий, между прочим.
– Замечательно, мне больше достанется. Еще кофе остался, никто не хочет?
– Нет, спасибо.
В этот момент сзади послышался требовательный автомобильный сигнал, и, выбрасывая из-под шипованных колес снег, на обгон обоза пошел серебристый пикап, кузов которого закрывала самодельная брезентовая палатка со вставками из оргстекла. Водителя габаритного внедорожника с наглухо тонированными окнами нисколько не волновало, не создаст ли он таким маневром аварийную ситуацию, и на приличной скорости пикап промчался мимо. В одном месте его мотануло, но, едва не зацепив бортом ближайшие сани, массивная машина выровнялась и вскоре скрылась из виду.
– Уроды, – коротко, но емко прокомментировал возница манеру вождения обогнавших нас отморозков. – Что хотят, то и творят!
– И не боятся ведь отхватить! – фыркнул Напалм.
– Все ж крутые, – пробурчал нахмурившийся дядька. – Сколько таких по кюветам закопано…
Дальше разговор затих как-то сам собой, и я обернулся посмотреть на оставшиеся позади развалины, темными громадами маячившие на фоне посветлевшего неба. Солнце только-только начало подниматься над горизонтом и потихоньку подкрашивало розовым светом половину мира, лежавшую слева от нас. Справа по-прежнему царствовал мрак ночи. Небо там казалось бездонно черным.
Холод к этому времени стал беспокоить несколько меньше – потеплело или просто свыкнуться успел? – и, откинувшись спиной на деревянный ящик, я завертел головой по сторонам. Поля, поля, поля. Кругом одни заснеженные поля. Лишь на обочинах дорог рос редкий кустарник да несуразные ветви бархатников – длинные, шипастые и лишенные листьев – под порывами ветра скреблись по снегу.
Оно и понятно: обычные деревья в окрестностях Форта давным-давно на дрова пустили, остались только кусты да ядовитые бархатники. Вид донельзя однообразный, зато засады можно не опасаться – обзор неплохой, незаметно не подберешься. Другое дело в лесу!
Внезапно над полем разнесся странный вой, и по спине у меня побежали мурашки. Лошади испуганно заржали и, запрядав ушами, сбились с размеренного шага. Вознице не без труда удалось их успокоить, а Марина передвинулась поближе ко мне.
– Это что еще такое?
– Не знаю. – Я ослабил контроль над даром, и ясновидение немедленно охватило растянувшийся по дороге обоз, но ничего опасного уловить не удалось. – Что бы это ни было, оно находится очень неблизко.
– Километра два, не меньше, – с уверенным видом подтвердил мое предположение возница. – В любом случае бояться нечего, у нас с охраной порядок.
– Понятно, – поежилась девушка.
– Слушай, а тебе таблетки не пора пить? – напомнил я ей.
– Да уж, не помешает, – вздохнула Марина и принялась искать экомаг, – а то знобит чего-то.
Она запила таблетку парой глотков кофе, я забрал у нее термос и налил себе. От горячей жидкости моментально начал подниматься пар, но остыть кофе, разумеется, не успел.
Ух! Хорошо!
– Нап… – Я едва не назвал пироманта прозвищем, но вовремя вспомнил, что этого делать не стоит. – Костя, кофе будешь?
– Не, спасибо, – отказался парень и закурил. – Оно на сердце плохо влияет, и печень от него увеличивается.
– А курение постоянное как на сердце влияет? – не смогла промолчать Марина.
– Не очень хорошо – факт. Но я лучше вместо кружки кофе сигаретку лишнюю выкурю.
– Уважаемый, – окликнул я возницу, – вам кофе плеснуть?
– Пожалуй, не стоит, – отказался дядька. – Может, позже. Позавтракал плотно.
– Если что, говорите. – Я привстал, оглядел пустынную дорогу и уселся обратно. – А чего это никто нам навстречу не едет?
– Рано еще. Те, кто из Песчаного или Лисьих Выселок с утра выехал, сейчас только к Рудному подъезжают, – пояснил возница. – Позже повалят…
– Ты как себя чувствуешь? – толкнул я скукожившуюся Марину. – Нормально все?
– Да, просто холодно. Ты сам не мерзнешь?
– Вроде привык уже, – прислушался я к своим ощущениям. – Не уверен, правда, что ходить смогу, когда из саней выберусь.
– Нормально все будет, – решил поддержать нас пиромант. – Скоро привал.
– Ты откуда знаешь? – удивилась девушка. Пусть уже рассвело, но делать остановку, скорее всего, было слишком рано.
– Сейчас поворот на Октябрьский должен быть, – пояснил Напалм. – Я как-то раз в Рудный мотался, на местности чуток ориентируюсь.
– Твоими бы устами. – Я пошевелил ногами, пытаясь разогнать по жилам кровь. Мороз хоть особо и не беспокоил, но подкрался исподтишка и потихоньку делал свое черное дело.
Какое-то время мы молча катили дальше, потом обоз начал замедлять ход и жаться к правой обочине.
– Чего еще? – встрепенулся Напалм.
– Грузовики пропускаем.
Ехавшие в санях позади нас охранники рассредоточились по обочине и взяли на изготовку жезлы «свинцовых ос» и дробовики, а один с крупнокалиберной винтовкой и вовсе забрался в сугроб.
– Не опасно это? – забеспокоился я.
– Не, – легкомысленно отмахнулся возница. – Тут до Октябрьского недалеко, шалить не должны.
– А эти чего? – указала Марина на настороженных охранников.
– Работа у них такая, – ответил и не подумавший взять двустволку дядька. – И подстраховываются, конечно, не без этого.
Поравнявшийся с головными санями тентованный КамАЗ с прицепом замедлил ход, и из приоткрывшейся двери высунулся водитель. Перекинувшись парой фраз с Михаилом Григорьевичем, он спрятался в кабине, и вскоре фырчащий грузовик проехал мимо нас. Следом прокатил тяжелогруженый «бычок».
– Фу! Ну и вонища! – сморщился Напалм и демонстративно зажал варежкой нос. – Какой тухлятиной они заправляются?
– Бывает и хуже, – усмехнулся возница. – Как газанут, аж глаза лопаются.
– Это ты не про своих лошадей, часом? – подколол его пиромант. – Они уже газовали, я видел.
– А что коняги? – хмыкнул дядька. – Конягам сена со снежными ягодами намешаешь – и проблем не знаешь. А с автомобилями одна морока. То сломается что-нибудь, то бензин кончится.
– Тоже верно, – согласился с ним я. – Но на машинах быстрее.