Там, где я тебя нашёл
Шрифт:
— Джесмин?
— Уже всё?
— Да, — ответил он.
Глаза настолько привыкли к темноте, что я сперва не поняла, где мы находимся. А потом как поняла и чуть не потеряла сознание.
— Ты с ума сошел?! Смерти моей хочешь?! — крепче вцепившись, в него в ужасе прохрипела я. Страх сковал все мышцы.
— Доверься мне, — спокойно сказал он, погладив своей рукой мою ногу на своем плече.
Мы стояли на деревянном мостике над обрывом. Нет, это даже мостиком назвать нельзя! Это дерево, которое случайно упало между скалами, а люди решили, что по нему можно ходить. Высота была такая, что подобное я
— Джим, пожалуйста, отнеси меня обратно. Я сейчас сознание потеряю, — еле выговаривая слова, попросила его. Смотреть вниз было невыносимо, потому что от этого троилось в глазах, и кружилась голова.
— Джесмин, успокойся. Я рядом. Страхи нужно побеждать. С тобой ничего не случится. Я не позволю, — сказал он, и сделал шаг вперёд, и я услышала треск.
— Боже, боже, — зажмурив глаза и вцепившись в него мертвой хваткой, взмолилась я, а он хохотнул.
— Джес, ты меня задушишь, и тогда мы точно упадём. Расслабься и насладись видом.
— Легко сказать, — сквозь стиснутые зубы едва вымолвила я.
Снова раздался треск, и мои ноги непроизвольно сжались на его плечах.
— Пожалуйста, давай вернёмся назад. Дерево трескается, Джим, пожалуйста!
— Это всего лишь лёд. Всё хорошо, — его спокойствие сводило меня с ума.
«Всего лишь лёд», — эти слова отдавались треском в моем сознании. Это ещё хуже! Такой паники я не испытывала даже при ограблении.
— Ты сумасшедший!
— Назад пути нет. Если ты выберешь меня, то наш путь будет выглядеть именно так, — тихо сказал он. — И от того, как ты себя поведешь, будет зависеть исход. Если ты со мной, то мы пройдем его до конца. Если ты передумала, то я выполню твою просьбу, и мы вернёмся назад. К машине, — его голос звучал серьезно. Он ставил мне ультиматум.
Отпугивает, сравнивая наш путь со смертельной опасностью. Думает что я трусиха? Но мне чертовски страшно. Мы стоим на середине и разница лишь в том, в какую сторону двигаться. Но в любом случае, путь опасен.
— Так что ты ответишь, Джесмин?
— Тебе придется отработать моральный ущерб, — дрожа, ответила ему, а он рассмеялся, чем ещё больше вызвал желание придушить его.
— Тогда расставь руки в стороны и наслаждайся!
— Что? — было последнее слово перед тем, как я сама себя перестала слышать, потому что визжала на неестественно высоких тонах. Джим побежал по этой проклятой деревяшке, пока перед моими глазами проносились страшно красивые пейзажи и жизнь.
Глава 21
Иногда, всё чего мы боимся, мгновенно теряет смысл. Стараясь избегать опасности, окружаем себя подушками безопасности, которые в итоге становятся бесполезными. И в момент столкновения со своими страхами, мы обретаем свободу. Если их не удалось избежать, значит, самое время их оседлать.
Именно так я выгляжу в этот момент, сидя верхом на человеке, который до недавнего времени вызывал странные чувства. Я боялась его, винила в своих бедах, даже где-то ненавидела. Это не я, а он ковырялся в моей душе, вытаскивая на поверхность то, что зарыто под толстым слоем правильных установок. Безбашенный человек, для которого пробежать над пропастью вовсе не проблема, а что-то в порядке вещей. Я же из другого теста, в которое по мере созревания добавляли особенные специи,
Не знаю, чего мне сейчас хочется больше, убить или расцеловать Джима. Он дал мне то, что сделало меня сильнее. Я с гордостью расскажу своим внукам о безбашенной молодости полной приключений. Разве такое могло со мной произойти без наличия этого здоровяка, что так весело смеётся сейчас?
Осознание того, что мы стоим на твердой поверхности, вскружило мне голову после безумной и смертельно опасной прогулки над пропастью. Джим присел на колени, осторожно спуская меня на землю, а мои ноги совсем не слушались. Едва не упав, он подхватил меня и заключил в объятья.
— Зачем? — уткнувшись в его грудь лицом, спросила его охрипшим от эмоций голосом.
— Хотел, чтобы ты увидела как здесь красиво, — просто ответил он.
— Ты сейчас серьезно? — меня поражал его ход мыслей и действий. Почему-то ожидала продолжения разговора о выборе, который он начал стоя над пропастью.
— Я бегал здесь с самого детства. Это было единственное место, куда никто и никогда не совался. Духа не хватало ни у кого, чтобы пересечь эту пропасть. Будучи мелким пацаном, я считал себя крутым воином, который преодолеет все беды. Главное не сдаваться, и смело смотреть в глаза своим страхам. Я тут даже домик построил. Хочешь, покажу?
— Спрашиваешь ещё?! Протащить меня над пропастью и не показать тайны непокорённых земель, — ехидно отозвалась я, ведь его рассказ помогал сложить недостающие паззлы таинственной биографии.
Он повел меня через лес прямо к поляне, с которой открывался безумно красивый вид. Невероятно красиво смотрится с высоты спящая природа. Это действительно необычное место. Удивительно, но этот кусок скалы имел ровную поверхность, будто кто-то срезал верхушку, и свой небольшой лес. Ненароком я даже подумала, а что если Джим сам завалил дерево, чтобы проложить маршрут в это недостижимое место? И представила себе мальчика, который ежедневно приходит с топориком в лес, чтобы выпустить пар из-за семейных конфликтов и строит дорогу в личное пространство. Глядя на этого упертого мужчину, казалось, что ему всё по силам.
Держа меня за руку, он вёл меня к тому самому домику, который я заметила не сразу. Под толстым слоем снега стояло приличных размеров деревянное сооружение, с полноценной крышей, как у нормального дома.
— Ты это в детстве построил? — изумленно спросила его, понимая, что до шестнадцати лет умела только рисовать и плести фенечки.
— В четырнадцать начал, к пятнадцати годам закончил, — ответил он, дёргая за дверную ручку, распахнув примерзшую дверь в темное помещение. — Подожди, я сейчас свет зажгу.
Его силуэт слился с темнотой, а затем пламя керосиновой лампы озарило помещение, и я вошла внутрь. Это место без слов описывало внутренний мир Джима. Тут стояла импровизированная кровать, табурет, стол и много инструментов. На стене висел лук для стрельбы, по углам стояли стопки книг. По-видимому, он много читал. А так сразу и не скажешь, что этот человек интересуется литературой. Возле окна стояла самодельная печь. Он явно проводил тут немало времени. На столе лежали старые тетради, и что больше всего привлекло внимание, альбомные листы с рисунками. Это были портреты людей, причем довольно качественные.