Там (Город крыс)
Шрифт:
Врач-психокорректор: Люциус Шейлис Пациент: Стили Блум Пол: мужской Возраст: 32 года Предполагаемый диагноз: – В последней графе он оставил пробел. Уже не в первый раз.
– Это всё? – продолжая перебирать пальцем клавиши, спросил Шейлис.
– Да. Всё, – быстрым, ненужным движением Блум смахнул со стола несуществующую соринку. – Почти всё…
– Что было еще, Сти?
Блум быстро взглянул на Шейлиса и снова отвел взгляд.
Теперь он внимательно рассматривал свои ногти.
– Сти, я смогу тебе помочь только в том случае, если ты будешь со мной предельно откровенен, – у
– Я снова видел тот же самый сон, – старательно не глядя на собеседника, произнес Блум.
– Расскажи мне его, – мягко, но требовательно попросил Шейлис.
– Нет.
– Нет? – переспросил Шейлис так, словно хотел убедиться в том, что ослышался.
– Нет, – твердо повторил Блум.
– Ты отказываешь мне в доверии, Сти?
– Нет. Я просто не хочу рассказывать свой сон.
– Если я правильно тебя понял, это тот же самый сон, о котором мы с тобой говорили неделю назад?
– Да.
– Но ты ведь уже рассказывал мне его.
– Тем более, – к чему повторяться.
– Возможно, на этот раз появятся какие-нибудь новые детали. Давай попробуем вместе проанализировать их…
– Я не буду рассказывать!
– Тебя что-то смущает?
– Просто не хочу.
– Сти, посмотри, пожалуйста, мне в глаза, – попросил Шейлис, положив палец на клавишу снятия моментальной иридиограммы.
Блум мгновенно выполнил просьбу. Взгляд его, вопреки ожиданиям Шейлиса, был ясным и твердым. Никакой растерянности, ни намека на подавленную неуверенность или скрытые сомнения.
С несколько озадаченным видом Шейлис надавил на клавишу. На горизонтальный экран, расположенный слева от гостевого, так, чтобы он оставался невидимым для собеседника, начали поступать результаты анализа. Практически все показатели теста соответствовали норме. Незначительный всплеск наблюдался только в одном узле: любопытство, агрессивность и недостаток информации.
– Ну, и как, с моей головой все в порядке? – саркастически усмехнувшись, поинтересовался Блум.
Шейлис непроизвольно дернулся в сторону от экрана с данными, иридиограммы, но тут же взял себя в руки.
– С чего ты взял, что я проверяю тебя?
– Мне приходилось бывать у тебя дома и я прекрасно помню расположение всех узлов на твоем терминале.
Шейлис натянуто улыбнулся, – конечно, все очень просто…
– Ну, так я ещё не сошел с ума? – снова спросил Блум.
– Не валяй дурака, Сти, ты и сам отлично знаешь, что твоя психика в порядке, – от минутной растерянности Шейлиса не осталось и следа. Он снова контролировал ситуацию, уверенно взяв в руки нить разговора. – Твое нынешнее состояние обусловлено тем, что ты не можешь разобраться в своем сне. Он волнует, тревожит тебя, но ты не в силах понять причину этого беспокойства. И это, в свою очередь, раздражает и злит тебя. Для того, чтобы выйти из этого замкнутого круга, тебе необходима моя помощь.
– Наверное, ты прав, – не очень уверенно согласился Блум.
– Так в чем же дело?
Снова воцарилось молчание. Блум встал, прошелся по комнате, взял со стола бутылку с лимонадом и до краев наполнил высокий стакан.
– Ты хочешь лимонада? – как бы между прочим спросил он, обернувшись в сторону Шейлиса.
– Нет, спасибо, – отрицательно качнул головой тот.
– Прошу тебя, Люц, выпей! Не отказывайся! – Блум подошел к столу, по другую сторону которого находился Шейлис, и резким, порывистым движением протянул ему стакан. Стекло звякнуло о невидимый экран инфора. Часть содержимого стакана выплеснулась на стол и растеклась прозрачной пузырящейся лужицей, не затекая при этом на половину Шейлиса.
Шейлис откинулся на спинку кресла и поднял руки, соединив кончики пальцев на уровне подбородка. В положении его тела и выражении лица читалось мягкое неодобрение и легкое осуждение столь необдуманного, импульсивного поступка друга, – все то же следствие хорошей профессиональной подготовки.
– Ну, и что ты хотел этим показать? – с легкой укоризной спросил он.
– Ты даже не можешь взять в руку предложенный мною стакан воды, – Блум посмотрел по сторонам, ища, куда бы поставить уже ненужный ему стакан, и в конце концов попросту поставил его на пол, – а берешься при этом судить о моей душе.
– Это не одно и то же…
– Брось! Между нами стена! Нам только кажется, что мы рядом, – на самом деле между нами стоит этот экран! И у меня нет никакой уверенности в том, что он показывает мне тебя таким, каков ты есть на самом деле. Я не могу быть уверен в том, что он не перевирает твои слова!..
Резким движением руки Блум смахнул на пол разлитый на столе лимонад.
– Не говори глупостей, Сти, – Шейлис выпрямился в кресле. – Ты же не параноик. Зачем инфору искажать мои слова?
– Не знаю, – развел руками Блум. – Но, вспомни, когда мы с тобой последний раз общались непосредственно, не прибегая к помощи инфора?
– Когда учились в Нормальной школе? – подумав, высказал свое предположение Шейлис.
– Именно! – щелкнул пальцами Блум. – И это было пятнадцать лет назад!
– Но инфор создает полную иллюзию непосредственного общения…
– Вот именно – только иллюзию. И какова доля правды в этих иллюзорных образах, известно лишь одному инфору.
– Тебе не кажется, что ты слишком уж антропоморфно рассматриваешь действия обычной информационно-коммуникативной сети?
– Тебе виднее, ты – психокорректор.
– Да?.. В таком случае я бы предложил забыть об этом и вернуться к началу нашего разговора.
– А что было в начале?
– Твой сон, который ты не желаешь рассказывать. И теперь я знаю почему: ты не хочешь, чтобы о нем узнал инфор.
– В точку, док! Угадал!
– Но неделю назад ты не боялся этого.
– Я и сейчас не боюсь. Просто не хочу. Инфор знает обо мне все. Его видеосенсоры наблюдают за мной день и ночь, отслеживая каждый мой шаг, каждый жест. Он выступает посредником при моем общении с друзьями и знакомыми. И даже врачебная тайна, – легкий кивок в сторону собеседника, – для него не секрет. Он знает, какие товары я заказываю в магазинах, какие книги читаю, какую музыку слушаю, какие фильмы смотрю… Так пусть хотя бы мои сны останутся только моими… Я понятно объясняю?