Там, на неведомых дорожках...
Шрифт:
Если подробнее, то обработка кожи сводилась к шести основным этапам: отмока, мездрение, сгонка волоса, разрыхление кожи и дубление.
Отмока — это подготовка к обработке. Отмачивать можно просто в воде, около суток, но я планировал сделать слабый раствор из соли, перетёртой дубовой коры и ивовых листьев.
Мездрение тоже простая операция, надо соскоблить с внутренней стороны шкурки остатки жил, пленок, мяса и прочей органики.
Сгонка волос мне была без надобности: накидку, юбку, рюкзак и мокасины вполне можно было сделать из меха. Собственно, для удаления волос достаточно передержать шкурку в воде, ну или после мездрения свернуть ее и закинуть в тепло,
Разрыхление — это, по сути, придание мягкости. Самый простой вариант — мять шкурки вручную, сушить и опять мять, и так пока они не станут гибкими. Это долго и трудоемко, легче использовать химический состав — обработать кислотой или щелочью, например обычным уксусом или кислым молоком. Сейчас самым простым мне виделся вариант натереть шкурку содержимым желудка животного, или сварить и растолочь в пасту печень и натереть получившейся пастой, затем либо свернуть конвертом, либо попарно сложить мездра к мездре и оставить. Главное не передержать, как только волос начнет выпадать то операцию пора завершать, если хочу оставить мех.
Дубления тоже было много вариативно, для себя я выбрал дубление дымом, чтоб еще и запах отбить съестной. Классический же вариант — это замачивание в отваре дубовой, ивовой или еловой коры.
Ну, а, собственно, подготовку к битве я разместил третьим пунктом повестки. Запасусь мясом, одеждой и если к тому времени местный барин не появится, то начну мастерить баллисту и снаряды к ней. К слову, медведем я его считал условно, а ведь он мог оказаться каким-нибудь реликтовым динозавром, или абсурдным тентаклевым монстром. Я ж на другой планете. То есть даже если я подготовлюсь и приму бой единственным способом выжить может оказаться бегство.
Рыба пожарилась, я пообедал и оставил часть на ужин и завтрак. После этого завис на Огромке, вылепив там два довольно глубоких корыта из глины. Пока они подсыхали я натаскал подходящих для сооружения коптильни камней с реки. Их, кстати, становилось все меньше, надо будет либо дальше по течению отходить, либо в горы забираться. Также начал стаскивать кору к логову, для чего обрубал крупные ветви с деревьев или подбирал сухие ветви или небольшие стволы, а ошкуривать их буду уже непосредственно на месте.
Корыта подсохли, я наполнил их свежей глиной и перетащил к логову. Там вложил корыта одно в одно и, завалив дровами, поджег. Из булыжников и глины соорудил высокую коптильню. Развел в ней огонь чтоб немного просушить и скрепить. Время до вечера еще было, и я потратил его, запасая кору, лыко и крапиву. Вообще, веревки были самым ходовым расходником, поэтому лыко и крапиву я таскал к логову при любом удобном случае.
В планах на завтра было начало промысла и заготовка пушнины.
Глава 22. Выживание — словить белочку (ночь 10, день 11 — день 17)
Ночью мне ничего не приснилось, а жаль. Мне нравились те необычные сны, которые я начал видеть попав сюда. Они были настолько близки к яви, что мне порой начинало казаться словно я вместо одной жизни проживаю две, дневную и ночную. При чем ночная была не в пример интереснее чем дневная, приключений там пока было больше, а рутины намного меньше.
Вот уж никак не ожидал что, став попаданцем мне придется работать. Оно конечно логично, сначала был период неустроенности, когда ничего нет, жизнь под угрозой, кризис, форс-мажор, но затем ситуация постепенно налаживается, выравнивается, стабилизируется, постепенно вырисовывается график и составляется
Препод по металловеденью рассказывал, что есть у него знакомый, который занимается необычной деятельностью. Его назначают директором абсолютно убыточного завода, он за год-два поднимает его на ноги, выводит в рентабельность и увольняется. Так и живет. Кризисный менеджер какой-то. Вот и мне понравилось решать кризисные ситуации, то, что последовало за этим — рутина — мне по душе не пришлось.
Рутина началась не сразу, первый день фарма выдался более чем увлекательным. Я уже заметил, что местная живность порядком отличалась от земной. Вернее, не так, были образцы почти один в один с нашими, а были другие, более «прокаченные» что ли. Вот у прокачанных белок оказался более пушистый мех, более длинные хвосты, более короткие морды и более плотоядные зубы. А, да, еще у них были крылья-перепонки, на которых он планировали с дерева на дерево. В первый день охоты я натолкнулся именно на прокачанные версии белок, и это чуть было не отвратило меня от охоты как таковой.
Мега-белки оказались агрессивными. Мне не посчастливилось напасть на группку из пяти или шести особей, прокачанных особей. Когда белки поняли, что их товарка мертва, они напали на меня! Пять белок спустились с деревьев, скалили вполне себе плотоядные клыки, шипели, верещали и кидались шишками. Не подпускали меня к падшей товарке. Когда я попытался приблизиться, то одна из белок накинулась на меня и, приземлившись на плечо попыталась, впиться в него клыками.
Я сперва усмехнулся, ну крыса же, хоть и пушистая, куда ты лезешь, я ж тебя раздавлю одной рукой и не замечу. Схватил ее правой рукой и начал сжимать. От чего белка как-то неестественно задергалась, затрещала и — шандарахнула меня током! От удара по телу прошла волна судороги и меня скрутило пополам и поставило на колени. И тут же на меня накинулись еще две злодейки. К такому меня жизнь не готовила…
Повалившись на землю, я пропустил одну белку над собой, но вторая прыгнула и вцепилась мне в руку, а при попытке снять её я получил повторный разряд тока. Словно подмышки кто-то схватил и щекочет, щекочет, щекочет, а сбросить этого кого-то не могу, стою и дергаюсь как припадочный. Пальцы не сгибаются, общая координация нарушена, тело не слушается. В общем, тогда я чудом умудрился схватить подстрелыша с земли и ломануться куда подальше на заплетающихся ногах.
Это ж надо, в первый день охоты озвиздюлиться от белочек, курам на смех…
Трофейная тушка и впрямь мало походила на белочку, скорее на бесенка или импа. Вероятно, экология тут была настолько хороша, что позволяла белкам эволюционировать сначала в летяг, а потом и в электрических импов.
Разделал я этого импа по туториалу от нейросети, он услужливо подсвечивал, где разрезы делать, в какую сторону шкуру тянуть, где придерживать, где поджимать.
На вкус мясо импа ничем особым не выделилось, ну может только тем, что его оказалось мало. Электрического привкуса или какой иной изюминки не нашлось. Может способность бить током он получал от своей повышенной лохматости? Тогда есть вероятность, что одежда из импьих шкур будет биться током, или давать сопротивление к ударам электричества.