Тамада 2020. Исповедь с микрофоном. «Спешиал»
Шрифт:
Проводница проверила билеты, указывая на плацкартные места в середине вагона. Загружая аппаратуру в тесный тамбур и поочередно растаскивая свои пожитки по вагону, чем вызывали крайнюю заинтересованность среди пассажиров, парни расположились возле окна. Впереди десять часов пути, делать особо нечего, Иштван решил осмотреться. Большинство мест вагона занимали вахтовики, мотавшие месячные сроки в условиях крайнего севера. Прокладка газопровода, строительство мостов, дорог, возведение сооружений федерального значение – любое направление с лихвой закрывалась руками простых мужиков. Среди них, естественно, находились прорабы, мастера участков и инженеры-геодезисты, но те мужчины держались чуть обособлено от остальных. Какие – никакие, а начальнические полномочия имелись. Рабочие мгновенно облачились в домашние штаны и вытянутые майки, ровным строем маршируя в сторону «титана». Да-да, к агрегату напротив купе проводника, отвечающего
Водонагреватель до сих пор, как и двумя веками ранее, топился на дровах, только теперь дерево заменили прессованными угольными брикетами. И это в двадцать первом веке, когда космос освоен, «теслы» мчатся по дорогам, а порно – реальность не такая уж и виртуальная. Хотя, однажды в тайге произошел случай, доказавший целесообразность технологии из прошлого. Поезд сошел с рельс из-за мощного снежного сибирского бурана. И угольные «титаны» в каждом вагоне продолжали держать тепло, пока готовилась спасательная операция, тем самым спасая сотни жизней от неминуемой гибели. Сейчас же, водонагреватель спасал мужиков от голодного обморока, заваривая очередную порцию лапши. Острая, говяжья, куриная, с грибами и специями – вагон заполнялся удушливым ароматом химии, перемешенным с запахом гнилых носков. Остальные счастливчики, кто успел вернуться на свои места с запаренной добычей, откупоривали бутылки с водкой и нарезали закуску. Первый день вахты непременно нужно отметить, иначе утверждённые сроки сдачи объектов будут посланы в х*й. Милые мужские суеверия.
Ведущий протиснулся сквозь очередь к мавзолейному бойлеру, и, постучавшись, открыл купе проводницы. В стране вовсю бушевал антитабачный закон, запрещающий всякие вольности в общественных местах и поездах дальнего следования. Но, как и всякий запрет в России, его возможно обойти ценой договоренности с властью имущими. В поездах, безусловно, главными считают себя бойкие проводницы, дополняя свои профессиональные обязанности навыками прямых продаж.
– Два лотерейный билета и тапочки. И хоть закурись, мой сладкий. – прошептала проводница в синей юбке и белой блузе, просвечивая черным узорным бюстгальтером. На вид ей около сорока, но дама пока не растеряла своих сексуальных флюид и привлекательных форм. Чем, собственно, и пользовалась. Отчитав назначенную сумму, Иштван забрал ржд бонусы, и улыбнувшись женщине, вышел в тамбур. Напоследок проводница отвесила ему жирный воздушный поцелуй.
Лотерейки оказались просроченными, а тапочки не по размеру, но главное, что Иштвану выдали вольный билет на курение. Все-таки десять часов без никотина для зависимого человека невыносимо долго. В зарешёченном окне, хвойные леса медленно сменялись пшеничными полями, предвкушая горные хребты и одинокие деревушки с каменными печами. Здесь – совершенно далеко от технологичного «урбана». Люди спокойно доживают свои дни, обустраивая ветхое хозяйство, с годами покосившееся на одну сторону, и всячески наслаждаются природой, так и не тронутой разрушительной силой цивилизации. У них не становилось выбора, где и когда родиться, быть может, другой жизни люди и не представляют вовсе, но здесь им крайне спокойно. Только познавший всю красоту России – ее вкусный туман, свежесть горных речек и запах стогов сена, способен полюбить свою Родину.
Иштван вернулся в плацкартное купе. Макс презентовал сюрприз – домашнюю настойку на клюкве, заботливо приготовленной тестем в прошлом месяце. Парни накапали по стопочке, и, чокнувшись, опрокинули содержимое. «За будущий успех мероприятия». Иштвана чуть «трусило» от первого в жизни командировочного выезда, и так кстати, что сладостная теплота настойки быстро обволокла его организм. Парни повторили еще по пятьдесят грамм. Мгновенно вспомнились случаи из жизни, с которыми непременно захотелось поделиться. С каждой новой рюмкой истории становились всё смешнее и красочнее, а женщины в них – буквально раскрепощённые горячие нимфы. Быстро справившись с бутылкой, душа просила добавки, но как резонно заметили парни – завтра ответственный день, лучше хорошенько выспаться. Тем более, что поезд прибывал ночью, а когда там они ещё заселятся в гостиницу – непонятно. На том и решили, что на сегодня отбой.
– Поезд прибывает к станции «снегири» через восемнадцать минут. Стоянка полторы. – отрапортовала проводница, тормоша Иштвана за бок. – Сдаём белье, быстренько.
Ведущий подскочил с кровати, разбудил диджея и помчался в тамбур, напяливая по пути второй ботинок. Крайне вредная привычка, которую парень никак не мог бросить – первая утренняя сигарета. Все вместе взятые блага мира и близко не смогут сравниться с затяжкой никотина после сна. «Сладостная, слегка дурманящая голову, зараза». Если люди, дымящие от случая к случаю, могут противостоять пагубной традиции утра, то ведущий не был способен сопротивляться. Вообще. Лютая стужа, адовая жара и прочие катаклизмы не имели шанса притупить желание позавтракать дымом. Так же, как и в тот день, когда его любимая пассия назло скурила последнюю сигарету, а парню пришлось топать четыре километра до магазина. Злым и крайне нервным.
Поезд подъезжал к посёлку. «Снегири» – типичное провинциальное поселение, коих в России великое множество. В советское время градообразующим предприятием, обеспечивающим население работой, служил кирпичный завод. Работая на полную мощность, мануфактура обеспечивала строительными материалами весь Дальний Восток и экспортировала продукцию ближайшим соседям – Китаю и Индии. Затем, как водится, нагрянул развал страны. Если после смены власти завод ещё как-то просуществовал несколько лет, то дефолт девяносто восьмого года окончательно уничтожил производство. Закрытие предприятия спровоцировало массовый отток населения на более благоприятные территории, а те, кто остался, как могли приживались к новым условиям. Благо, богатая экосистема тайги, рек и горных хребтов не давали людям умереть от голода. Сначала занимались собирательством – на территории произрастает большое количество редких ягод, грибов, папоротника и женьшеня. Корни последнего высоко ценятся своими удивительными целебными свойствами, используемые преимущественно в восточной народной медицине. Затем сельчане перешли на ловлю осетровых рыб для последующей продажи черной и красной икры. Естественно, никакой документации и гарантийных талонов качества. Апофеозом переориентации местного населения стала охота на медведей. Опасная профессия бывших каменщиков, милиционеров и председателей колхозов хорошо оплачивалась, ведь за медвежий жир, когти, мясо и шкуру отдавали баснословные деньги на чёрном рынке. Основными бизнес – партнерами для «снегирей» – так в шутку называли местных экспортёров природных богатств, остались китайцы. Бизнесмены из поднебесной скупали весь нелегальный товар, щедро выплачивая авансы и премии. С тех пор в посёлке началась новая жизнь – сытая, ленивая и сезонная. Люди существовали сами по себе, независимо от государственных реформ, организовав внутри посёлка местное самоуправление, более похожее на общину. Этакий вариант княжества Монако с королём Валерой из суровых таежных территорий.
– Хватай колонку и усилитель. – скомандовал Макс, закидывая на себя оставшуюся аппаратуру. В тамбуре стояла очередь из сходивших на станции людей, крепко затрудняя парням выход. За полторы минуты требовалось вынести багаж, себя и мозги проводнице, подгонявшей нерадивых пассажиров. Прозвучал «пшик» электропневматических тормозов и поезд окончательно остановился, пока вагоновожатая отворяла железную дверь, спуская лестницу на перрон. Началась эвакуация. Пассажиры спрыгивали вниз на край платформы, минуя ступеньки лестницы, а оставшиеся в тамбуре – выбрасывали сумки из поезда. Со стороны могло показаться, что в посёлок прибыла группа быстрого реагирования в полном боевом обмундировании – с задачей захватить оккупированный перрон. Парни поступили так же. Макс спустился с вагона, забросил сумку ноутбука через левое плечо и готовился принимать аппаратуру. Послышался сигнал от машиниста – поезд вновь начинает движение. «Нужно ускоряться». Иштван взгромоздил колонку на грудь, будто пауэрлифтер, желающий поднять очередной камень на вершину постамента и, приготовившись, выбросил её из движущегося вагона. Так же поступил со второй колонкой. Затем настал черёд усилителя звука, стоек и сумки с проводами. Диджей еле поспевал за вагоном, принимая багаж на ходу, как «волк ловил яйца», но тут же выбрасывая их на землю. Когда Иштван последним выпрыгнул из поезда, локомотив набрал приличную скорость, оставляя ведущего в километре от места первоначальной высадки. «Успели».
Отряхнувшись от привокзальной пыли, парни собрали оборудование в центре перрона. Прибывшие пассажиры рассаживались по автомобилям встречающих их друзей и родственников, стремительно скрываясь в ночной тиши. Остальные с интересом наблюдали за чужеземцами с большими чёрными коробками непонятного происхождения – парни явно выделялись среди местного колорита. Возле перрона компания молодых людей шумно отмечали окончание рабочей недели в зелёной беседке. Или любой другой сельский повод, пьянящий своим разнообразием. Из жигулей вопил выкрученный до хрипа «нурминский» под аккомпанементы криков и свиста, возле – покорно ворковали дамы с детскими колясками, употребляя «пивчик» по-македонски – с двух рук одновременно. А те дети, что постарше, отпугивали местных собак от мангала, швыряясь в них увесистыми камнями с дороги. «Вот такая мама, папа, я – спортивная семья».
– Эй, Денис. Как добрались?
Откуда-то из темноты, появился щупленький мужчина лет тридцати в «германке» и потертых кроссовках. Чёрная, красная и желтая боковые полосы сияли на груди белоснежной олимпийки и повторялись на штанах, вытянутых в коленях. Писк моды, комфорта и пацанской мечты. Ведущий не мог поверить своим глазам – спец одежда школьных гопников дожила до наших дней. И всё так же отвратительно выглядит. Поверх костюма на мужчине красовалась рыжая цепь под золото, размером с большой палец.