Тамбовский волк
Шрифт:
— Нет. Но ночью он не вернулся домой…
— У него был свой ключ?
— Да, конечно.
— Так, может быть, он пришел позже обычного, и вы этого не заметили?
— Каждую ночь, ровно в полночь, мы пьем кофе… Сегодня он не пришел.
— Предпочел другой сорт?
— Я бы это почувствовала, женщины тут ни при чем.
Лолочка задумалась. Вспомнив о чем-то, Лолочка встревоженно посмотрела на Старицкого:
— Неужели эта кретинка… решилась на то, что обещала?
— Кто и что обещал?
— Шалава одна с Патриарших
Отдав рисунок натурщице, Вадим и не предполагал, какую бурю вызовет в ней этот портрет. Вначале она даже не узнала себя. Но когда всмотрелась в выражение нарисованных глаз, заплакала и бросилась Вадиму на грудь. Обвив руками его шею, она затихла.
В общем никакие уговоры на нее не действовали, и она бродила за ним весь день, как собачонка. А когда Вадим ее не впустил в свою квартиру, она пригрозила, что натравит на него своих ребят.
— Вы ее видели?
— Нет. Я ведь практически не выхожу из дома, клиенты все приносят с собой. Тетя Соня ее видела. Из-за двери послышался голос старушки:
— Не вмешивайте меня в свои темные делишки!
Принц встал, подошел к двери и, распахнув ее, прямо с порога приказал:
— Опишите, как выглядела девушка.
— Не буду я вам ничего писать! Кто вы такой?!
Старицкий раскрыл удостоверение. Увидев в документе Принца указанную должность — советник первого ранга, тетя Соня опешила. Она знала, что советники в России могут быть только при президенте. Рейтинг Старицкого резко взлетел вверх. Старушка всплеснула руками и вскрикнула:
— Господи!
Лолочка удивленно спросила:
— Тетя Соня, что вы там вычитали? Старушка еще раз всплеснула руками и затараторила:
— Какой чести-то удостоились! Я сразу поняла, что эта девочка не чета Вадиму Николаевичу! У нее только вид соплячки несмышленой. А глаза-то ее и выдали! Боже, какие у нее глаза! Точь-в-точь как… как на рисунке, который Вадим Николаевич нарисовал!
— Так вы и рисунок этот видели?
— Видела? И разговаривала с графиней этой!
— Почему графиней?
— А ее этот… тот… так назвал, который к нам в подъезд за ней приезжал!
— На мотоцикле?
— Нет, на машине. Он все графиня да графиня. А она в машину к нему так и не села. Гордая!
— Как он выглядел?
— Боюсь напутать…
— Не бойтесь, говорите.
— Ему, наверное, лет пятьдесят… Видный такой мужчина. А он что натворил?
— Пока ничего. Но чтобы не успел натворить, необходимо его как можно быстрее найти.
— А вы у графини спросите. Думаю, она его хорошо знает.
Принц смотрел на старушку и искал способ с большей пользой успеть воспользоваться той эйфорией, в которой тетя Соня пребывала. Он спросил:
— Значит, он все-таки с почтением относился к графине?
— С большим почтением! А она его в грош не ставила! Все кричала на него: "Слышал, что я сказала!"
— А он?
— А он — молчит, да виновато так на нее смотрит…
— А что он от нее хотел?
— Чтобы она с ним поехала.
— У него были борода, усы?
— Нет. Голова у него была круглая и лысая. Глаза рыбьи какие-то. И уши больные.
— Гноились?
— Не знаю. Они были пластырем заклеены.
— Все уши?
— Нет. Мочки у него отрезаны. А на то место, где резали, он пластырь наклеил.
— Номер машины случайно не запомнили?
— Да я на Кристину все больше смотрела. Понравилась она мне очень.
— Чем?
— Шибко бедовая! Я сама такая в ее возрасте была. Только бог родственников таких, как у нее, не дал!
— Это вам Кристина про родственников сказала?
— Да. Когда мы с ней на подоконнике сидели.
— Она вам про брата своего рассказывала? Старушка удивленно вскинула брови:
— Нет!..
— Значит, еще расскажет. Она когда обещала прийти?
— Вчера вечером, да до сих пор идет.
— Она для Вадима Николаевича телефон свой оставила?
— Оставила.
— Вы его пока у себя держите.
— Хорошо. Но она два телефона оставила.
— Дайте-ка посмотреть…
Тетя Соня достала из кармана два вырванных из блокнота листка и протянула Принцу. Старицкий, внимательно разглядывая листки, запомнил написанные номера. Когда он перевернул листки, то на обратной стороне одного из них увидел написанное слово «Корона» и номер телефона под ним.
Один листок с телефоном Принц вернул старушке.
— Этот пусть побудет у вас. А этот… Принц разорвал второй листок на несколько частей и положил их в свой карман.
— Этот Вадиму Николаевичу показывать не стоит. Вспомните, пожалуйста, что еще говорила вам Кристина.
— Она очень хотела, чтобы я впустила ее в комнату Вадима Николаевича. Но я, если бы даже и согласилась это сделать, то все равно бы не смогла.
— Почему?
— После встречи с графиней он стал запирать свою комнату на ключ.
— А раньше Вадим этого не делал?
— Нет.
— Когда произошла их встреча? В разговор снова вступила молчавшая до этого Лолочка.
— В минувшее воскресенье. В ту ночь, когда мы пили кофе, он сказал мне странную фразу…
— Какую?
— "Искусство — не противоядие, а — яд".
— Он подтвердил это примером?
— Нет. Но он так часто во время нашей беседы возвращался к рисунку, сделанному на Патриарших прудах, что я невольно подумала о смерти.
— Чьей?
— Не знаю. Я просто чувствовала ее присутствие рядом с нами. Дверь была приоткрыта, и я ясно почувствовала, как она вошла и села между нами.