Тамбовский волк
Шрифт:
— Да. Прошу назначить вместо меня командиром Уна. Он в хорошей форме. Справится.
— Для такого назначения должны быть веские основания?
— По состоянию здоровья.
— Собираешься лечь на обследование?
— Придется.
— Да что с тобой, черт возьми! Приходится вытаскивать из тебя каждое слово клещами! — Сам не пойму…
Торс обхватил себя руками. Сжался в комок.
— Болит… вот здесь…
Торс показал рукой на область желудка.
— Раньше такие боли были?
— Нет.
— Когда это случилось?
— Вчера.
— Может быть, тебе отлежаться пару деньков?
— Может быть… Но У на надо назначить. Боюсь, что это надолго.
Принцу стало не по себе. Явнб была какая-то причина столь внезапного недомогания, но Торс не хотел или не мог о ней говорить.
— Френд, пригласи к себе в кабинет Уна и поговори с ним тет-а-тет…
— Хорошо.
— О болезни Торса Уну пока ничего не говори. Скажешь, что Антон с завтрашнего дня… назначается заместителем генерального по личному составу.
Торс покачал головой и тихо проговорил:
— Я… не смогу…
— А пока от тебя ничего и не требуется.
Посидишь в кабинете, а там видно будет… Френд поднялся с кресла.
— Я могу идти?
— Да.
Френд ушел. Принц вышел из-за стола,
подсел к другу, мягко спросил:
— Что с тобой, Антон? Устал?..
— Это не усталость, Паша… Это… серьезно. Галлюцинации, понимаешь?..
— Ладно, давай выйдем на свежий воздух, там и поговорим…
— Ты мне не веришь?
— Если бы не верил, то отделался бы фразой: "С кем не бывает". Но я вижу, что это действительно серьезно.
— Уже заметно, да?
— Что?
— Что я… псих, как Вадим.
— Не наговаривай на себя. Заметно, что ты достаточно четко контролируешь свое поведение.
— Может быть, у меня другая стадия?
— Смотри на палец… Так… так… Нет у тебя никаких стадий. Пошли.
Торс послушно пошел за Принцем. Они. спустились в гараж. Лихой, добродушно улыбаясь, пошел им навстречу. Принц опередил его. Занял водительское место. Торс сел рядом, и машина тронулась, оставив стоящего посередине гаража Лихого, у которого добродушное выражение сменилось на недоуменное.
Принц повез Торса в Парк Тимирязевской сельхозакадемии. Выйдя из машины, они прошли мимо поликлиники и направились к большому садовому пруду.
Принц надеялся, что тихая гладь воды благотворно подействует на взвинченную психику Торса. Вода всегда успокаивает. Еще древний мудрец Абу аль Фарадж говорил:
"Утром надо смотреть на вершины гор, чтобы возвысить свой ум, а вечером — на воду, чтобы успокоить свое сердце…"
Когда Влада и Антона после окончания учебки пригласили на работу в Москву, то их поселили в общежитии, недалеко от этого парка. По утрам они вместе бегали по этим дорожкам.
Идя по берегу вдоль вытянувшегося, как указательный палец, залива пруда, друзья молчали. Влад не торопил Антона. Они шли, глядя на воду.
Вдруг Антон резко остановился. Влад проследил за его взглядом и увидел, что друг напряженно смотрит на шляпки пляжных грибов.
— Вернемся!
— Почему?
— Этот пляж… Он мне напоминает тот, где все произошло!
— Давай успокойся и расскажи все по порядку…
— Ты все равно не поверишь!
— Антон… ты хочешь… обидеть меня?
— Только не смейся. Обещаешь?
— Обещаю.
Они пошли в обратную сторону.
— Вчера Юлька вытащила меня из дома и повезла в Серебряный бор!
— И молодец!
— Подожди, не перебивай… Важно вспомнить все в точности, как было. Мы доехали по четвертой линии до пешеходной дорожки и, свернув на просеку, добрались почти до самого нудистского пляжа… Я думал, что в такое время года там уже никого не бывает. Но нудисты были там, бродили по пляжу группками и в одиночку. Юлька быстро разделась и побежала в воду.
— В такой холод?
— Она моржиха. А я так и не привык при людях раздеваться догола, поэтому пошел вдоль берега в противоположную от нудистов сторону. Еще издалека я увидел сидящего на берегу рыбака. Он так был поглощен рыбалкой, что не обратил на меня никакого внимания. Клев, видно, был очень хороший. В садке плескалась пойманная рыба. Пока я стоял, рыбак поймал еще одну. Она была крупнее всех остальных в два раза. Разволновавшись, рыбак откинул капюшон и, поднимая вверх рыбу, сказал: "Грандиозно!"
Принц остановился и развернулся к Торсу. «Грандиозно» было любимым словечком Крафта, когда у него что-нибудь вызывало восхищение. На немой вопрос Влада Антон утвердительно кивнул головой.
— Это был… Он. Когда он снял капюшон, я оторопел, а когда заговорил, я развернулся и быстро пошел к пляжу. Выскочившая из воды Юлька побежала ко мне навстречу. Она смеялась. Я захохотал в ответ. Меня раздирал дикий истерический смех. Знаешь, как иногда бывает на похоронах: ничего смешного нет, а ты давишься от подступающего к горлу спазматического, похожего на смех комка. Юлька, думая, что я дурачусь, схватила меня за руки и закружила. Когда я оказался лицом к тому месту, от которого почти бежал, рыбака на берегу уже не было. Я расхохотался еще громче. На глазах выступили слезы. Юлька перестала смеяться, а я не мог остановиться. Я стал сбрасывать с себя одежду и в первый раз разделся догола. Ну диеты понимающе улыбались, объясняя для себя мой хохот стрессовой реакцией на первое обнажение.
При воспоминании о случившемся у Торса на глазах снова выступили слезы. Он, как ребенок, вытер их рукавом.
— Холодная вода несколько успокоила меня. Я невольно оглядывался на то место-Рыбак больше не появлялся. Со вчерашнего дня я только и делаю, что подавляю в себе подкатывающий к горлу, неистовый хохот. А в памяти всплывает тот психически больной… из клиники Гиляровского… Помнишь, когда мы навещали Вадима?
— Помню…
— Так я ему сейчас завидую. Ему не надо сдерживать свой смех, как мне.