Таможня дает добро

Воронин Андрей Николаевич

— Ты небось тоже свои деньги никому чужому в руки поносить не даешь? Признайся, Раймонд, твоя жена знает, где ты деньги хранишь?

— Что я, дурак, ей говорить?

— А вдруг, не ровен час, случится с тобой что, и останется твоя семья без копейки?

— И хорошо, — зло отвечал латыш, — не хочу, чтобы потом моя жена с другим мужиком на мои деньги шиковала.

— Найдут, ой найдут! — весело произнес Овсейчик. — И тогда от злости даже памятника тебе на могиле не поставят, только деревянный крест, который через пять лет сгниет и повалится.

—

С чего это ты взял, что я раньше жены на тот свет уйду?

— Так всегда бывает, мужики меньше живут, особенно если работа у них нервная.

«Нет, — подумал Раймонд, — это последний раз, когда я с Саванюком связываюсь. Брошу к черту службу на таможне и заживу спокойно.»

Дорогин дождался, когда шум двигателя совсем стих, когда стало понятно, что таможенники назад не вернутся.

Саванюк сложил карту и задвинул ее в планшетку.

«Подонок!» — подумал Дорогин, подбираясь к краю ниши.

Его и бывшего полковника разделяло метров семьдесят открытого пространства. Расстояние большое, выстрелить картечью и попасть из обреза было невозможно. Да и не собирался Дорогин пока убивать Саванюка, сперва ему надо было точно узнать, как погиб Григорий Скляров.

Сергей выглянул из укрытия. Предательски заскрипела под ногами наполовину развалившаяся решетка дренажного колодца. Саванюк мгновенно схватил с капота машины фонарик. Луч света

скользнул по стене, осветил Сергея и тут же погас. Ангар погрузился в кромешную тьму. Секунд пятнадцать Саванюк и Дорогин не двигались, затаили дыхание, прислушиваясь к звукам, блуждающим по огромному гулкому ангару.

Наконец послышался голос Саванюка:

— Кто здесь? — негромко спросил у тишины бывший полковник.

— Твоя смерть, — так же негромко ответил Сергей Дорогин, выходя из укрытия.

Он держал обрез наготове, положив пальцы на оба курка, готовый в любой момент выстрелить. Если бы дело происходило на открытой местности, то Дорогин смог бы выстрелить и на голос, но гулкий ангар искажал звуки, они отражались от голых бетонных стен, блуждали под сводом.

Саванюк в темноте нащупал ручку «УАЗика» и, стараясь не шуметь, повернул ее.

— Стой на месте, урод! — произнес Дорогин и тут же чуть отступил в сторону. Вполне могло оказаться, что у Саванюка оружие и полковник тоже умеет стрелять на голос.

Саванюк нащупал на сиденье кобуру с пистолетом. Он словно предчувствовал, что сегодня звезды расположились для него не лучшим образом. Пистолет был заряжен, оставалось только снять его с предохранителя.

— Кто здесь? — еще раз спросил он только для того, чтобы услышать голос противника, понять, насколько близко тот успел подобраться к нему. Саванюк в левой руке держал электрический фонарь, а в правой пистолет, уже снятый с предохранителя.

— Ты ответишь за убийство Склярова и его семьи! — Дорогин сказал это, повернув голову в сторону, специально, чтобы звук отразился от противоположной стены и пришел к Саванкжу искаженным.

— О чем ты? Я не понимаю, — бывший полковник ухмыльнулся, его пистолет был нацелен в темноту. —

Хутор сожгла молния, — он отвел левую руку в сторону так далеко, как только мог, и включил фонарик. Яркий свет ударил прямо в глаза До–рогину.

Они выстрелили одновременно — и Саванюк, и Сергей. Дорогин видел перед собой слепящий диск мощного фонаря, ни секунды не оставалось на раздумье, и он попался на уловку Саванюка, посчитав, что тот держит фонарь перед собой. Вспышка из коротких стволов обреза на мгновение осветила реальную картину, проявив ее и вновь погрузив в темноту.

Дорогин понял свою ошибку, но было уже поздно, и перезарядить обрез он не успел. Муму спасло жизнь лишь то, что Саванюк спешил выстрелить и не смог как следует прицелиться. Пуля просвистела у Дорогина над головой, чиркнула по бетону свода, прошлась по нему, высекая праздничные искры.

В два прыжка Дорогин очутился возле Саванюка, вернее, на том месте, где, по его расчетам, тот должен был находиться. Фонарь уже погас. Муму нашел лишь пустоту и тут же ощутил резкий удар в плечо. Саванюк бил наотмашь рукояткой пистолета, боясь стрелять вновь. Вспышка выстрела выдала бы его местонахождение.

Дорогин рванулся вперед, успел схватить бывшего полковника за плечо, рванул на себя. Полетели пуговицы камуфляжной куртки. Саванюк отбивался ногами, рвался изо всех сил, левой рукой уцепившись за ручку «УАЗика.» И почувствовал, что еще несколько секунд, и он больше не сможет бороться, противник сильнее его. Он бросил пистолет, пытаясь попасть им в Дорогина, сбросил куртку и побежал. Саванюка спасло то, что в ангаре ему пришлось бывать сотни раз и он мог передвигаться по нему в кромешной тьме. Сергей же находился здесь впервые и на мгновение застыл, сжимая в руках потную куртку полковника.

Он бросился следом за противником, наткнулся на борт «УАЗика.» Упал, вскочил на ноги. Еще с полсекунды он видел чуть светлевший дверной проем. Заскрежетала металлическая дверь, и полоска света исчезла. Дорогин что было сил ухватился за маховик закрытия дверей, но ригели уже вошли в пазы, и он не смог отодвинуть их.

Саванюк трясущимися от страха руками успел уложить поворотные засовы и буквально повис на них, уцепившись в верхний двумя руками, став на нижний ногами. Дорогин в отчаянии несколько раз ударил плечом в дверь, но та даже не вздрогнула. Сергей вытащил зажигалку, посветил ею. Но колеблющийся светлячок быстро погас. В ангаре гулял ветер.

Наконец он отыскал фонарик и тогда убедился, что открыть дверь не сможет: на эту сторону выходили лишь гладкие полушария осей поворотных засовов. Вырвать же дверь, даже привязав ее тросом к машине, было невозможно, закрывалась она изнутри.

Саванюк наконец перевел дыхание и крикнул:

— Ну что, козел!

Дорогин посветил фонариком, отыскал пистолет и проверил обойму. Полная. Но что такое пистолет по сравнению с толстой металлической дверью, рассчитанной на силу взрывной волны? Заглянул в машину — пустая кобура, два деревянных ящика в багажном отсеке, канистра с бензином.