Танатонавты
Шрифт:
В школе она перепрыгивала через два класса, получая лучшие оценки по всем предметам, от математики до философии, не говоря уже о географии и истории.
Родители решили не вмешиваться в жизнь Стефании, которая была гораздо умнее, чем они. «Если она так себя ведет, значит, на то есть причины, и нам их не понять», — вздохнул отец, обнаружив тарелку с остатками манной каши, политой гранатовым сиропом.
Тучность мешала Стефании свободно передвигаться, а с наступлением половой зрелости появилось желание нравиться противоположному полу. Она решила выработать соблазнительную походку. До сих пор Стефания, пытаясь удержаться
Мужчины начали посматривать на нее, и Стефания стала учиться изящно садиться, держать спину прямо, не сутулиться. Ни одну мелочь она не оставляла без внимания.
Она завела котенка и стала копировать его движения. Ведь кошки даже во время отдыха принимают удивительно изящные и в то же время естественные позы.
Стефания понимала, что правильная техника позволит ей победить свой недостаток. Затем она стала заниматься йогой и такими видами спорта, в которых особенно важна физическая сила, например альпинизмом. Ее кости, поддерживавшие сотни килограммов жира, покрывались могучими мышцами, она становилась все более гибкой.
Компенсировать. Ее целью было компенсировать.
Йоги уже было недостаточно, но тут Стефании повезло: она познакомилась с тибетским буддистом и подружилась с ним. Это было несложно. Этот человек любит тучных. В некоторых странах третьего мира толстым завидуют: раз они могут так много есть, значит, они богаты. Толстых даже считают полубогами. Но так как буддист к тому же высоко ценил ум Стефании и видел, что она несчастна из-за своей внешности, он рассказал своей новой подруге, что тело — это не наглухо запертая тюрьма, из него можно убежать. При помощи медитации человек может покидать эту бренную оболочку и возвращаться в нее.
Он научил девушку нескольким приемам декорпорации, которые она быстро освоила, так как уже привыкла к строгой дисциплине, которой требовали физические упражнения.
Наконец-то Стефания освободилась от ига жировых отложений! Медитация, научив Стефанию выходить из тела, спасла ее.
Чтобы избежать любых проявлений скептицизма с нашей стороны, она объявила, что ей совершенно наплевать, верим мы ей или нет. Мы немедленно принялись ее убеждать, что нам — честное слово! — очень интересно узнать, как она это делает.
И Стефания снизошла до того, чтобы нас просветить.
В час, когда большинство обитателей итальянского полуострова предаются сиесте, она садилась в позу лотоса и сосредотачивалась на полете. По комнате проносился вихрь и, подхватив ее эктоплазму, уносил на тот свет. Обычно она вылетала через окно, намного реже через крышу и никогда через дверь.
— Двери предназначены для нашей физической оболочки, — объяснила она. — Незачем смешивать разные вещи.
Сначала ей, конечно, было страшновато. Выйдя из оконного проема, Стефания вступала в контакт с разными духами. Одни из них были добрыми, другие — злыми. Очень важно различать их.
— Злые духи носятся прямо над землей, и, если спуститься слишком низко, они могут напасть на тебя. Если теряешь высоту, нужно как можно быстрее возвращаться обратно в тело, чтобы спастись от них.
Что же это за злые
Итак, ее дух стал невесомым, но тело оставалось тяжелым, как чугунная чушка. Стефания пыталась убежать от этой проблемы, а не бороться с ней. Но один ужасный февральский день заставил ее иначе взглянуть на то, что с ней происходило. Она тогда жила в общежитии при лицее и однажды застряла в ванной: жировые складки вытеснили воду, и девушку намертво присосало к стенкам. Она принялась беспомощно молотить руками в воздухе, словно упавшая на спину черепаха.
Поощряемые насмешками преподавательницы физкультуры, соседки Стефании воспользовались ее беспомощностью и забросали ее объедками, грязными тряпками и прочим мусором.
Когда они ушли, оставив ее лежать в остывшей воде, выяснилось, что успехи Стефании в медитации тут ей не помогут. Она отчаянно барахталась, но тело по-прежнему оставалось в эмалированной тюрьме, а перепуганная душа уже не могла взлететь.
Прошло немало времени, пока ее не освободила уборщица. Они принесла швабру и, орудуя ею как рычагом, извлекла девушку из ванны.
Перенесенное унижение стало вехой в жизни Стефании. Она решила отомстить. Что же должно было стать оружием возмездия? Разумеется, ее эктоплазма.
Раз она может проходить сквозь стены, то сумеет пройти и сквозь плоть! Каждый вечер она отправлялась на охоту, чтобы отомстить тем, кто ее унизил. Дождавшись, пока жертвы заснут, она проникала в них через пальцы ног и добиралась до головы. Несчастные просыпались с ужасной мигренью и воспоминаниями о чудовищных кошмарах.
Самое интересное Стефания приберегла напоследок, для преподавательницы физкультуры, взрослого человека, поддержавшего ее палачей вместо того, чтобы защитить ее. Стефания проникла вглубь ее сердца и спровоцировала аритмию. Сердечная мышца то сокращалась в бешеном темпе, то почти замирала.
Женщина очнулась вся в поту. Сначала она попыталась делать упражнения, которые помогают успокоить учащенное сердцебиение, но вскоре поняла, что с ней творится что-то неладное. Тогда она бросилась на колени и принялась исступленно молиться, чтобы ее покинул вселившийся в нее бес.
Одним сердечным приступом дело не ограничилось. Стефания продолжала регулярно навещать преподавательницу. Ее опьяняла власть, которая позволяла ей контролировать свою эктоплазму. Теперь она пользовалась ею, чтобы мстить, то есть совершать зло. Говоря откровенно, то, чем она занималась, сильно смахивало на черную магию.
Девушка похвасталась успехами своему тибетскому другу, но тот принялся уговаривать ее бросить опасные эксперименты. Он говорил: «Черная магия повредит тебе самой. Она возьмет над тобой власть, и ты не сможешь ей сопротивляться».
Нужно было, чтобы Стефания совершенно отказалась от мести. От мести врагам и своему телу.
Она упорствовала. Ее одноклассницы непрерывно глотали аспирин. У физкультурницы случился выкидыш. Взгляды, которые украдкой бросали на Стефанию, становились все более мрачными. Никто уже не осмеливался смотреть ей в глаза! Непонятно как, но все чувствовали, что все дело в ней. В прежние времена ее обвинили бы в колдовстве, но в середине XXI века это обвинение выглядит смешно.