Танцующие с волками. Символизм сказок и мифов мира
Шрифт:
Миф о Шуне повествует о девяти призывах. Девять – символ бесконечности, полноты и завершенности, так как далее цифры повторяются (см. «Символика чисел в сказках»). Шунь достиг вершин мудрости, победив хаос, поднявшись по лестнице преображения от сферы неведения к небесам знаний, где царствуют фениксы и небесные драконы. Девять призывов – музыка полноты пройденного пути сознания от неведения к знанию, к гармонии и истине. Изначально Шунь родился и рос в крестьянской семье, крестьянском доме. Постепенно миф повествует о том, как растущее сознание, развиваясь, покидает родительский дом невежества, где царят иллюзорные представления, и строит собственный дом познания, и, в конце концов, достигает вершин познания – обретая трон во дворце. Это путь от крестьянского дома – невежественного сознания в неограниченный, соединяющий Небо и Землю дворец мудрости. Такой же путь совершает Емеля в русской сказке – от темной избы до дворца царя. Подобный путь проходят братья Бата и Ануп в египетской сказке – от крестьянского дома и быта до дворца фараона.
Этот миф повествует о пути человека к преображению, о красоте плодов, принесенных при жизни, и их благоухании после смерти – рождающиеся весной цветы от перьев феникса, о том организованном плодотворном начале, которое каждую весну – т. е каждый новый цикл вспахивает поле для создания новых плодов. Это мудрое правление в самом себе и распространение плодов мудрости в мире.
Песнь о Гайавате (Генри Лонгфелло)
«Песнь о Гайавате», – говорит Лонгфелло, – это индейская Эдда, если я могу так назвать ее. Я написал ее на основании легенд, господствующих среди североамериканских индейцев. В них говорится о человеке чудесного происхождения, который был послан к ним расчистить их реки, леса и рыболовные места и научить народы мирным искусствам. У разных племен он был известен под разными именами: Michabon, Chiabo, Manabozo, Tarenaywagon, Hiawatha, что значит – пророк, учитель. В это старое предание я вплел и другие интересные индейские легенды…Действие поэмы происходит в стране оджибуэев, на южном берегу Верхнего озера, между Живописными Скалами и Великими Песками» (Перевод Ивана Бунина. 1898 г.).
«Подлинная ирокезская легенда о Гайавате, – пишет Дон Бирлайн в книге «Параллельная мифология», – не имеет ничего общего с историями, содержащимися в книге Лонгфелло «Песнь о Гайавате». Лонгфелло изображает Гайавату как героя алгонкинов, а не ирокезов. Действие «Песни о Гайавате» происходит в районе Верхнего Озера», тогда как настоящая родина Гайаваты, согласно ирокезам, – центр и запад штата Нью-Йорк. Мифы, пересказанные Лонгфелло, в действительности были легендами об алгонкинском божестве Мичабо».
Мы рассматриваем мифы, собранные Лонгфелло, не с точки зрения исторической точности и племенной принадлежности, а как отражение внутреннего микрокосма человека, стремящегося наделить смыслом свою вселенную.
Первая глава повествует о Владыке Жизни, сотворившем мир, о его обращении к индейским народам с призывом к миру.
…Закурил Владыка ЖизниТрубку Мира, созываяВсе народы к совещанью.…Гитчи Манито, всесильный,Сотворивший все народы,Поглядел на них с участьем,С отчей жалостью, с любовью,—Поглядел на гнев их лютый,Как на злобу малолетних,Как на ссору в детских играх…Погрузитесь в эту реку,Смойте краски боевые,Смойте с пальцев пятна крови;Закопайте в землю луки,Трубки сделайте из камня,Тростников для них нарвите,Ярко перьями украсьте,Закурите Трубку МираИ живите впредь, как братья!»«Большинство индейцев, – пишет в своей книге «Индейцы Великих равнин» Юрий Котенко, – верило в особую магическую силу, разлитую в мироздании. Алгонкины называли ее маниту, ирокезы – оренда, сиу – вакан. Это слово выражало и представления индейцев о высшем существе, управляющем миром…»
«Шел ли индеец в военный поход или мирно предавался радостям жизни в родном жилище, он никогда не забывал о трубке – самом почитаемом культовом предмете. Дым от нее считался лучшей жертвой Великой Тайне, и, посылая его небу, земле и четырем сторонам света, индеец молился о благоденствии своем и всех близких… Пока у индейца есть трубка – ему можно рассчитывать на помощь высших сил, и он всегда имеет шанс быть услышанным Великой Тайной» (Юрий Котенко. «Индейские амулеты»).
Для индейцев, как и для других народов древности, окружающий мир был живым, поэтому и отношение к нему было священным. У современного человека зачастую отсутствует трепетное отношение к природе, т. к. он видит в ней лишь мертвую материю и выступает по отношению к ней как потребитель. Народы древности ощущали общий пульс жизни мира, себя и природы, частью которой они себя осознавали. Также и все действия были исполнены особого значения. Если в современном мире трубки курят ради получения удовольствия, индейцы воскуряли трубку как акт молитвы, способ общения с высшим миром и достижения этого мира. Если в современном мире одежда стала по большей части украшением человека, то для индейца одежда имела сакральное значение, служила оберегом и молитвой, заповедями. Бахрома, спускающаяся с кожаных одежд индейцев, вшитая во швы – это солнечные лучи, служившие оберегом. Орлиные перья головного убора – это символ солнца и его лучей, а отдельное перо – человек (Юрий Котенко). У египтян лен был символом солнечных лучей, поэтому, надевая льняные одежды, они облачались в свет, который оберегал и охранял человека. Золотые царские диадемы в виде кобры – это Иарет – дочь солнечного бога Ра, духовная энергия, оживляющая мир. Парики – это тростники папируса, из которых лик человека рождается подобно восходящему солнцу. У древних славян нить, из которой ткали одежду, спускалась из высшего небесного мира и была символом деждевой влаги, чистоты и солнечных лучей, таким образом, славяне облачались в свет и чистоту. Не случайно цвет рубахи был белым. «Орнамент головных уборов представляет и небесную, солярную символику, идею мирового древа. Головные уборы, естественно, были связаны с солнцем…чаще всего присутствовали солярные знаки, к которым птица имела самое прямое отношение» (Е.В. Политковская. Как одевались в Москве и ее окрестностях в XVI–XVIII веках. М., «Наука», 2005).
Мэджекивис, отец Гайаваты, был сначала человеком, но, победив Великого медведя, стал владыкой ветров.
…Треснул череп под ударом.Так убит был Мише-Моква,Так погиб Медведь Великий,Страх и ужас всех народов.«Слава, слава, Мэджекивис! —Восклицал народ в восторге.Слава, слава, Мэджекивис!Пусть отныне и вовекиВетром Запада он будет,Властелином над ветрами!»И могучий МэджекивисСтал владыкой над ветрами.Ветер Западный оставилОн себе, другие отдалДетям: Вебону – Восточный,Шавондази – теплый Южный,А Полночный Ветер дикийЗлому дал Кабибонокке.Победить медведя – «страх и ужас всех народов», значит, победить агрессивную, неуправляемую, разрушительную силу, подчинить ее воле организующего сознания. Медведь – архетип земной силы. Ожерелья из когтей медведя считались талисманом, придающим его обладателю силу и отвагу (Юрий Котенко. Индейские амулеты. Техника – молодежи, № 8, 1996 г.) Мэджекивис снял с Великого медведя Священный Вампум – ожерелье, т. е. он присвоил себе его священную силу.
Победив и подчинив земную силу, Мэджекивис как бы отрывается от земли, становится свободным от тяжести материи.
Стать ветром — обитателем небесной сферы, значит, подняться сознанием от материального, более тяжелого состояния к духовному, более тонкому. Аналогично этому Геракл, прежде чем принести яблоки вечной молодости и после этого последнего подвига стать бессмертным, должен победить Антея – сына земли, т. е. победить в себе земное, тяжелое, невежественное, чтобы обрести свободу и жить на небесах – в сфере бессмертной истины.
Ветер – организатор жизненных циклов и разрушитель гармонии.
Мэджекивис не просто стал Западным ветром, он – владыка над ветрами. Он управляет всеми четырьмя ветрами – южным и северным, западным и восточным. Южный ветер несет тепло, процветание, изобилие и жизнь. Северный ветер несет холод, снег, покой, смерть. Восточный ветер приносит утро, силы весны, пробуждения, цветения. Западный ветер на своих крыльях приносит вечер, а с ним результаты плодотворного дня и отдых. Четыре ветра – это и четыре времени года, и четыре возраста человека: детство – восточный ветер, юность – южный ветер, зрелость – западный ветер и старость – северный ветер (см стр. 187, «Четыре времени года»).