Танцы теней
Шрифт:
— Нестерович считает, что операция с «Иглой» спланирована неким Ходжой. — сказал Сан Саныч, привычно покусывая губу в раздумье. — Он вам докладывал?
— Нестерович много чего считает… Видать, на мое место метит… Шучу.
— Но то, что он знал о существовании плана до его реализации — это факт.
— Факт, факт, и довольно страшненький. Такой, что даже думать не хочется. А придется, однако… Там ведь не только «Игла», но еще два плана, которые Нестерович не смог достать из Интернета… Вот поэтому «Игла» — задача номер раз. Вскроем канал — будет видно, имеет он отношение к Ходже, или не имеет. Если докажем связь между
Стукнув мелом, Сидоров поставил на пересечении пунктиров букву "Х". Он был даже доволен, как энтомолог, открывший новый вид мерзопакостной сколопендры.
— Есть еще одна вещь. — сказал Сан Саныч, глядя генералу в глаза.
— Есть. — мрачно подтвердил Игорь Станиславович.
Оба молчали, не желая начинать первым. Сидоров вздохнул и сдался. Это была его головная боль.
— Очень меня интересует, что он делал вокруг спортивно-концертного комплекса. — сказал он. — Ты ведь об этом подумал? Слабо верится, что он решил прогуляться по местам своей студенческой юности. Этот факт мне нравится меньше всего. Когда такие кадры начинают бродить в местах массового скопления народа — это чревато.
Он очертил в центре доски круг, похожий на здание СКК, вид сверху, и поставил в нем жирный вопросительный знак, стукнув мелом на точке.
Подумал недолго.
— Так что — вперед! Выводи своих ребят в поле, вскрывайте связи. Этот двести восемнадцатый авиаремонтный в Гатчине надо накрыть так, чтобы мы каждый чих знали! Пересмотреть всех, до складских мышей... Снимки Гоги, Кураева и Заилова выдай каждому наряду, пусть запомнят, как родную маму. Ежедневно отсматривайте фотографии подозреваемых с предприятий, завтра их понесут тебе на базу пачками... Организуй это тщательно. Если мы работаем в правильном направлении, кто-то должен попасться на контакте с вашими объектами. Завтра подпишу у Панина приказ о создании штаба операции. Возглавляю я, в группе анализа — ты, Нестерович, Дмитриев… еще кого-то из ИАС надо в помощь… Решу.
— Мы еще отпечатки взяли. — напомнил Шубин.
— Уже проверили... Нет их в картотеке. Ни у нас, ни у младших братьев... На будущее может пригодиться, а пока — пусто-пусто, как говорит мой батя, заядлый доминошник. По Рустиани, как обычно, заводим банк данных, соберем туда все оперативные материалы. Периодически его просматривайте... Я дам запросы во все региональные управления. Если такой центр есть, они должны были наследить еще где-нибудь. А теперь, когда рабочий день два часа как кончился — давай кофе с коньячком, от простуды. Угощу коллегу. Твой шеф меня угощает. Давай-давай, не смей отказываться. Я же генерал, черт возьми! Нам с тобой сейчас болеть нельзя...
Сидоров нажал кнопочку на электрочайнике «Philips», попутно ткнув пальцем в клавишу музыкального центра «Akai», стоявшего на тумбочке сбоку от стола и настроенного на волну популярной радиостанции «Азия-минус».
— Как заявил в четверг журналистам в Москве начальник Генерального штаба россиянских Вооруженных сил, — словно прочитав мысли начальника СЗКСиБТ питерского УФСБ, вкрадчивым голосом откликнулся ведущий информационной программы, — в результате спецоперации
— Они еще и издеваются, — насупился генерал.
Шубин засмеялся.
Пельмень с пуговицей в начинке попал в тарелку к Морзику и Володя выиграл главный приз — поцелуй именинницы. Ему всегда везло в азартные игры.
Кира, раскрасневшаяся, невозмутимо красивая, сделавшая себе модную стрижку а ля паж, поцеловала смущенного победителя прямо в толстые губы.
Людочка-Пушок вздохнула.
— Горько! — заорал с дивана Кирин муж, поплывший после третьей рюмки.
Ему не наливали больше, и он не протестовал. Таков был порядок, давно заведенный Кирой в доме. Все, кто бывал у нее, знали это и не смущались.
Морзик, охая, поднялся, и, держась за поясницу, поковылял к зеркалу стирать помаду.
Зимородок, Кира и Андрей Лехельт переглянулись и заулыбались. Пушок сочувственно сдвинула бровки.
— Что это с Володей? — недоумевая по поводу общего веселья, спросила Лехельта на ухо Марина.
Ей многое казалось слегка неясным в сегодняшнем приятном застолье. Совсем немного неясным.
Чуть-чуть.
— Вовочка у нас учится, как и я. Ему не хватает на учебу и он подрабатывает… тяжелым физическим трудом на археологических раскопках. В полях Ленинградской области.
— Володя, это правда?!
Морзик кивнул и, подняв перед собой большие ладони, показал Маринке огромные красные рубцы водяных мозолей.
— Лопата — первобытное орудие пытки! — простуженно воскликнул он.
Вот уже четвертый день подряд он проводил в рабочей команде Нахоева, дотемна ковыряя ненавистным инструментом мерзлую землю.
— Господи, бедный! Чего вы все ржете?! Человек борется за свое будущее! Это же достойно уважения! Ну, перестаньте же!
Марина была готова не на шутку обидеться.
— У тебя замечательная девочка! — шепнула Кира Андрею. — Как обстоят дела?
Лехельт неуверенно пожал плечами.
— Пока — вариант "Б".
Это означало, что близкий человек не в курсе рода занятий разведчика.
Соответственно, весь Кирин день рождения шел по варианту "Б".
Из посвященных, кроме молодежи, были лишь Клякса с супругой.
Старый с Роликом дежурили на объекте.
Впрочем, Тыбинь никогда не приходил к Кире в дом.
Волан забежал на полчасика, вручил персональный букет со стихами собственного сочинения, и умчался нянчиться с младшей дочерью. Непосвященные никак не могли въехать, отчего в стихах именинницу называют мудрой матерью-Коброй, а она и коллеги по работе при этом смеются.
Непосвященными считались Маринка, Кирина семья и подруга Лариса, забредшая к столу в паре с неизвестным никому мужчиной, красавцем и весельчаком.