Танец ангела
Шрифт:
А Василий Львович тем временем отдыхал на квартире у любовницы.
С работы он уехал пораньше, чтобы провести время в обществе любимой женщины и сына. Впрочем, он занимал такую должность на медеплавильном заводе, что спросить с него уже было некому. А зная характер Василия Львовича, этого никто бы и не стал делать. Работал Горлов начальником отдела по охране труда и технике безопасности.
К Любе Стрекаловой он приезжал почти каждый день. Привозил продукты и сладости – баловал сына Егора. Только здесь он становился самим собой, не въедливым бюрократом или человеком в футляре, каким считали его многие, а Васей Горловым – вятским мужиком, предки которого по плечи вросли в черную плодородную землю, а их потомков разбросало по Руси, кого в грязь да в нищету, а кого в князья мира сего.
Уже шесть лет Василий Львович умудрялся скрывать от супруги свою связь. Но иногда его все же брало сомнение. И Горлову начинало казаться, что жена знает обо всем, но по каким-то причинам закрывает на происходящее глаза.
– Все что я делаю, я делаю для вас, Люба,- говорил он любовнице.- Мне от жизни нужно немного. А в последнее время и вовсе кажется, что от жизни я уже получил все. Люба, я смотрю на сына и сам становлюсь моложе. И жду не дождусь того часа, когда смогу открыто назвать тебя женой, а Егора сыном!
– У папочки сегодня какое-то настроение грустное,- улыбнулась Люба, приобняв его.- А у нас с Егором денек прошел чудесно!
– Люба-Люба, как же я вас люблю!- Глядя в ее большие, лучистые глаза сказал Василий Львович.- Нужно прожить мою тусклую и неинтересную жизнь, чтобы понять, как приятен каждый миг с теми, кого любишь... Я ведь этого никогда ей не говорил. Только тебе, Люба...
– Я думала, что ты загрустил,- продолжала улыбаться любовница.- А у тебя сегодня настроение...
– Люба, я устал от вранья. Но бросить Лену вот так, тоже не могу. Подождем еще немного. Она возьмет племянницу на воспитание, и тогда я смогу уйти от нее. Поделим имущество, я ей долю за квартиру деньгами отдам. Жить они все равно будут у Малаховых... А вы будете жить со мной!
– Вася, а нам это нужно?- Вдруг спросила любовница.- Ведь нас всех такая жизнь устраивает.
– О чем ты говоришь?! Мы будем вместе, вместе! Только об этом я думаю и мечтаю! Наследник мой, сын!- Он подхватил Егора на руки и подбросил в воздух.
– Дядя Вася, дядя Вася!- Закричал тот.- А-а!
– Видишь, Люба?!- Горлов прижал Егора к себе и опустил его на пол.- Все скрываемся от людей. Прячемся! А я хочу, чтобы меня Егор звал не дядей Васей...
– Я тебя понимаю,- скупо улыбнулась Люба.- Завтра я в деревню съездить хочу. Мама попросила приехать.
– Понятно, деньги нужны?
– Да, немного. Тысячи полторы.
– Люба-Люба,- пробормотал Горлов, отсчитывая ей деньги.- Ты уже успела забыть, как людям деньги достаются. Забыла, как сама работала на заводе...
– Вася, это не мне и не родителям,- улыбнулась Люба.- Это для Егора.
– Разумеется, ты просишь для Егора!- Кивнул Василий Львович.- Разве я сомневаюсь в этом?! Вот деньги, и постарайся не потратить их за два дня.
Люба с улыбкой взяла из его рук несколько сотенных купюр. Если бы Василий Львович знал, что утром она положит их на банковский счет, он бы наверняка задумался.
– Мне пора,- вздохнул Василий Львович.- Послезавтра выгадаю командировку двухдневную и денек проведу с вами,- он со вздохом поцеловал ее.
– Вася, ты уже совсем седой стал,- Стрекалова погладила его.- Но я все равно люблю тебя и ждать буду.
Когда Горлов ушел, она прошла в ванную и сполоснула лицо водой.
Люба смотрела на себя в зеркало и чувствовала, как глаза ее наполняются слезами. Глядя на эту самоуверенную славянскую красавицу, трудно было догадаться, что она почти каждую минуту обмирает от страха. В свое время жизнь ударила ее так больно, что сейчас она каждый свой шаг вымеряла, чтобы вновь не оказаться в той же топкой трясине.
– Господи,- прошептала она, чувствуя горячие слезы на щеках.- Когда же это закончится?
В этот миг ей так хотелось сказать: "Жизнь – дерьмо!". Но в гостиной играл ее сынок, и она знала, что черные полосы рано или поздно заканчиваются, мужчины и все проблемы, связанные с ними остаются позади. Но все что она изо дня в день создает собственными руками, останется с ними.
А Василий Львович по дороге заехал в супермаркет и минут двадцать ходил возле витрин с продуктами. Он рос в те времена, когда буханка белого хлеба в деревне казалась сдобной булочкой. И он навсегда запомнил июльский день пятьдесят четвертого года, когда его мать слегла и больше уже не встала с постели. Он навсегда запомнил страшное лето пятьдесят четвертого года, хотя от роду ему было всего шесть лет.
Мама его надорвалась от безысходности да люди "добрые" помогли. Она тянула троих детей и парализованную мать. И все ее дети были безотцовщиной.
В то утро она вдруг села в огороде возле таза с бельем и посмотрела в небо ясными серо-голубыми глазами. Наверно она сразу же поняла, что в тот миг ее коснулся крыльями ангел смерти.
– Васенька,- прошептала она едва слышно,- подойди ко мне, сынок... Позови Валеру... Что-то мне, сынок, плохо стало...
– Валера-Валера!- Закричал Вася.- Мамке худо! Валера-Валера!
Брат выскочил из амбара, в котором плел корзины и подбежал к матери:
– Что с тобой, мама?
– Плохо мне, сынок. Помоги до постели дойти...
Каждый шаг давался ей с трудом. Она со стонами переставляла ноги и часто останавливалась, чтобы перевести дыхание.
А в горнице, едва увидев ее, заблажила бабка:
– Боженька ж ты мой, боженька!- В голос закричала она.- Анюточка, что же они с тобой сделали?!
Только спустя годы Василий Львович узнает, что его мать отравили деревенские бабы, у которых она, якобы, уводила мужиков. И случилось это накануне на поминках сельчанина. А его старшая сестра и брат даже знали, кто именно отравил мать.
– Не надо, мама,- попросила ее дочь.- Не надо кричать... Ты детей пугаешь...- Она легла на кровать и позвала Валеру.- Сынок, подойди ко мне... Сходите в город. Найди там...- она перешла на шепот и того, что сказала брату, Василий Львович не узнал уже никогда.
Валера помог собраться Васе, и через пять минут они уже бежали по полевой дороге в сторону райцентра. И не заметили, как десять верст за спиной осталось.
На окраине города нашли деревянный барак и поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Валера постучал в дверь одной из квартир, и ему открыла дородная светловолосая женщина.