Танец ангела
Шрифт:
– Да, Николай, да! Подумай о Люде, подумай о своих детях!- Фесенко взял его за плечи и встряхнул.
– Подожди,- Шугуров отстранил его.- Дай мне сказать...- и продолжил после паузы:- Мы всего лишь отблески чьей-то любви. Любви наших родителей. Любви того, кто одаривает этот мир жизнью. Я чувствовал это сияние, я был так счастлив. Я до сих пор чувствую этот свет... Женя...
Фесенко покачал головой. Логинов смотрел на Шугурова как завороженный. Потому что в этот момент Шугуров был такой настоящий, без наигрыша и без фальши, без страха и без сомнений.
И когда они уехали, он долго еще стоял, глядя на город под темным небом.
После убийства Коротковой больше не произошло ни одного подобного эпизода. Но в истории России начиналось очередное темное время – бесконечные переделы сфер влияния, так что крови с избытком хватало и без маньяков.
Лето незаметно сменилось осенью. В сентябре Логинов принял окончательное решение уйти со службы и после увольнения занялся частным сыском.
И только спустя несколько лет случайно встретившись, он разговорился с Шугуровым.
– Кем же он все-таки был?- Спросил он. И тот без лишних слов понял, о ком идет речь.
– Не знаю, но вряд ли человеком.
– Я продолжал думать об этом деле еще какое-то время,- сказал Логинов.- И пришел к выводу, что он был таксистом, ненавидел женщин, но на преступления его подстрекала именно женщина. Это так?
– Да,- кивнул Шугуров.
– Вам стало легче, Николай?
– За эти годы я понял только одно, Логинов,- усмехнулся собеседник.- Нам приходится жить со своими потерями. Жить с тем, что мы сделали и еще сделаем в этой жизни. Но я ни о чем не жалею. И доведись повторить, каждый день я прожил бы так же...
Вернувшись с прогулки, они устроились в гостиной. Артем играл с Соней в детской, оттуда доносились их неясные голоса и смех. Елена Ивановна положила на журнальный столик фотоальбом. Какую-то часть фотографий Катя видела в своем доме, но большая часть была ей незнакома.
– Это мы на родине у Василия Львовича, а это его отец,- поясняла гостям Горлова.
– Он офицер?- Спросила ее Катя.
– Он был начальником милиции в своем городе. Василий Львович его очень любил, хотя не сознается в этом. Катя, ты плохо знаешь его. Многие его слова и поступки кажутся наигранными. Но все что он делает, он делает от чистого сердца. И о Соне он будет заботиться как о собственном ребенке.
– Тетя Лена...- начала было Катя, но Горлова перебила ее:
– Катя, я не пытаюсь убедить тебя в чем-то кроме того, что мы тоже люди. Иногда мы ошибаемся, иногда оступаемся. Так происходит со всеми. Но сейчас я хочу помочь тебе и тоже делаю это от чистого сердца. Просто ты нас не знаешь. Приходи к Соне, приходи к ней каждый день! Приходи вместе с Артемом! И мы поймем друг друга, мы подружимся! Потому что мы должны понять друг друга и должны друг другу помочь!- Она неожиданно взяла Катю за руку.- Мы друг другу ближе, чем ты думаешь. И в любом случае мы друг другу не враги.
И вдруг Катя поняла, что руки у тети Лены теплые и мягкие – руки женщины, а не лапки бездушного существа.
– Просто мне плохо без Сони, мне плохо без нее...
– Девочка,- Елена Ивановна погладила ее по щеке.- Неужели ты думаешь, что долго будешь одна? Пройдет совсем немного времени, ты выйдешь замуж и у тебя появятся дети. Свои дети...
Простившись с Соней и Еленой Ивановной, Катя с Артемом вышли со двора и неторопливо пошли в сторону дома.
– Так странно,- задумчиво говорила Катя.- Ночью я ненавидела их. Утром была готова на что угодно, лишь бы вернуть Соню...
– Нет,- покачал головой Артем.- Если бы ты была готова на что угодно, мы бы не остановились на полпути, и ты бы не спрашивала у меня совет.
– Как ты, Тёма?- Катя искоса посмотрела на него.
– Хорошо,- усмехнулся тот.- Чувствую себя отдохнувшим.
– Тебе же сегодня на работу!- Катя всплеснула руками.- Что же ты молчал? Ты ведь не спал почти!
Артем рассмеялся:
– Как ты забавно тревожишься!
– А тебе только шутки шутить, да?!
– Нет,- Артем внезапно остановился.- Я не шучу...
Катя тоже остановилась и вдруг посмотрела на него совсем другими глазами, уже не как на случайного знакомого. И неожиданно даже для себя приложила палец к его губам:
– Не торопись сказать все, Тёма. Ведь у нас еще будет время...
И на этот раз они не отвели глаза друг от друга.
Почти в то же самое время возле дома Поздняковых остановился "КамАЗ". Петрович с улыбкой нажал на сигнал.
Услышав рев клаксона, лежавшая в борозде, тетя Варя вскочила и принялась выдергивать осоты из картофельных рядов. А со стороны прудика неслись младшие Поздняковы и Волковы.
– Что-то я утомился!- Петрович потянулся и зевнул.- Глянь-ка, а вот и твоя красавица,- улыбнулся он.
Но Игорь уже сам увидел Вику. Она вышла с огорода в палисадник. На ней было пестрое ситцевое платьице, на руках сидела Машенька Позднякова, а рядом стояли Саша Волкова и Наташа Позднякова. И у всех у них на головах пестрели венки из полевых цветиков.
– Картина Репина – "Не ждали"!- Отпустил комментарий Петрович.
А Игорь посмотрел на него с улыбкой и только покачал головой.
– Сашка!- Крикнул Петрович дочери.- Ну-ка, давайте сюда! Чего вам папка привез?!
К машине уже подбежали мальчишки:
– Папка, папка!.. Дядя Игорь!..- Почти в голос кричали они.
Игорь спрыгнул с подножки и подошел к палисаднику.
В доме открылось окно. Из него выглянула жена Петровича и красноречиво погрозила благоверному кулаком.
– Здравствуй, Настя,- кивнул ей Игорь.- У нас все нормально.
– Свое он все равно получит, даже не уговаривай!
– Не буду...- Игорь подошел к Вике.- Привет!