Танец на осколках души
Шрифт:
Как только я зашла, взгляды всех присутствующих обратились на меня. Неприятное это чувство — быть в центре внимания. Особенно, в центре внимания тех, кто тебе совсем не нравится. А здесь находились, как раз те, кого я особенно ненавидела — сам Люцифер, Аббадон, Абигор, Асмодей… Вельзевул тоже был здесь, но к нему я не испытывала такой уж неприязни. Здесь же была и Лилит, с одобрением взглянувшая на мой наряд. И Астарта — владычица мёртвых душ. Остальных присутствующих я не знала, хотя, некоторых видела на тех нескольких балах, которые я посещала. Все они сидели за длинным столом,
— Приветствую вас, повелитель. Да падёт Тьма на ваших врагов и да будут ангелы ползать у ваших ног.
— Да услышит Тьма твои слова, — церемониально ответил Люцифер. — Садись, Милена.
Я встала и, целеустремлённо, направилась к столам, где, как я поняла, расположились Высшие демоны. Но… когда я проходила мимо Асмодея, он, неожиданно, схватил меня за руку, покачал головой и сказал:
— Не туда идёшь, сладкая моя. Твоё место здесь, — он кивнул на свободное кресло между ним и…
Как вы думаете — кем? Разумеется, Аббадоном, который, в этот момент, довольно ухмылялся. Сидеть с ними я не хотела совершенно, но отказаться я не могла. Поэтому я, молча, села. Драйк встал за моей спиной, как и полагалось слуге.
— С каких это пор Высшим демонам позволено сидеть с Верховными?! — возмутился кто-то.
Я обернулась. Возмутителем спокойствия оказался один из Высших демонов, на вид, пацан, лет шестнадцати. Но, когда имеете дело с демонами, в чём нельзя быть точно уверенным, так это в их возрасте. Этот «пацан» мог быть старше самой древней человеческой цивилизации. А так, выглядел он, вполне, обычно. Худой, не высокий, с тёмно-русыми волосами. Только глаза у него были странные — полностью чёрные. Чёрной была не только радужка глаза, а, вообще, полностью весь глаз. Ни зрачка, ни белка… Одна чернота. Как дёготь.
— И кто же это решил, что Высшим нельзя сидеть с Верховными демонами? — полюбопытствовал Асмодей, испытующе глядя на демона.
Под взглядом демона похоти, Высший демон, заметно, стушевался. Уверенным и наглым он уже не выглядел, но стоит отметить, от своего не отступил:
— Вы же сами и решили, господин Асмодей. Ни один Верховный демон никогда не позволял кому-то, ниже его в иерархии, сесть рядом.
— А я позволил. И что дальше? — пожал плечами Асмодей. — Или ты хочешь мне сказать, что я не имею на это право?
«Как же я ненавижу эту манеру Асмодея, — подумала я про себя. — Говорить, когда он начинает злиться, так ласково-ласково. Но, к счастью, в этот раз злится он не на меня».
Хотя, отчасти, я и была причиной того, что Асмодей сейчас, вот-вот, обрушит свой гнев на этого Высшего демона, жалости к нему я не испытывала. Как говорится, глупцов не жалко. А этот Высший демон был именно глупцом, если осмелился вступить в спор с Верховным демоном. Я была, практически, уверена, что этот дурак до конца Совета не доживёт.
— Нет, я, вовсе, не это имел в виду, господин Асмодей! — испуганно залепетал демон, видимо, тоже почувствовав опасность в фальшиво-сладком голосе демона сексуальных извращений. — Просто… меня несколько удивило изменение традиций!
— То есть, ты хочешь сказать, что я должен следовать традициям, да? — голос Асмодея стал ещё слаще, а, обычно, нормальные зрачки, сузились в вертикальные щели.
Демон, наверное, уже сто раз пожалел, что что-то ляпнул. И выкрутиться из сложившейся ситуации он старался всеми силами:
— Я… я просто несколько удивился! Вот и всё! Я не имел в виду ничего такого, господин Асмодей!
Остальные демоны не торопились вмешиваться в эту ситуацию. Они, лишь, с интересом наблюдали за происходящим, ожидая — чем же это закончится. Я последовала их примеру. Я не стала пытаться что-то сделать, как тогда, когда я пыталась защитить низшего демона от Вельзевула. Во-первых, я прекрасно помнила, чем кончилась та моя попытка защитить. А во-вторых, как я и говорила ранее, жалости к этому демону я не испытывала. Поэтому, здесь я предпочла остаться просто зрителем.
— Значит, ты удивился? И ты решил мне своё удивление выказать возмущением? — на месте демона я бы, от звучания голоса Асмодея, подумывала уже о способе самоубийства.
— Я был возмущён не вашим действием, господин Асмодей! А тем, что какой-то Высшей демонессе была оказана такая честь!
— Какой-то? — переспросил демон похоти. — Вообще-то, сладкая выше тебя по иерархии. В отличие от тебя, она не просто глава семьи, а правительница Зиградена (ну, ещё повелительница мира драконов, но здесь и сейчас это роли не играет). А это значит, что возмущаясь тем, что ей дозволено, а тебе — нет, ты идёшь против того, что тем, кто стоит выше тебя, позволено больше. Так?
— Нет! Я не…
— Получается, что тебя возмущает и то, что Верховным демонам позволено больше, чем тебе?
«Чего Асмодей пытается добиться? — озадаченно думала я. — Он же прекрасно знает, что Высший демон, вовсе, не это имел в виду. Он просто хотел показать, что это — неправильно, что та, кого должны презирать из-за человеческой крови и слабости, сидит с Верховными демонами».
Демон же, которого обвинили, можно сказать, в неуважении власти, вскочил со своего места, упал перед Асмодеем на колени и склонил голову:
— Что вы, господин Асмодей! Как бы я посмел даже подумать о таком?! Власть повелителя и великих Верховных демонов неоспорима!
— Да мне, как-то, всё равно, что ты думаешь о Верховных демонах, — неожиданно, поскучневшим голосом, заявил Асмодей.
Я была в шоке. Высший демон, надо полагать, тоже. Ни он, ни я теперь никак не могли понять, к чему был весь предыдущий разговор? В чём был его смысл?
— Асмодею скучно на Советах, — словно, услышав мой мысленный вопрос, сказал Аббадон — не шёпотом, но так, что слышала его одна я.