Танец отражений. Память
Шрифт:
Он сморгнул призрачный поток данных: отряд завернул за последний угол, спугнул трех-четырех затаившихся бхарапутрян и подошел к яслям. Большое приземистое здание с виду напоминало гостиницу. Разбитые двери вели в вестибюль, где призрачные защитники в сером камуфляже двигались за поспешно созданным прикрытием: сорванными с петель и укрепленными вертикально металлическими дверями. Быстрый обмен опознавательными знаками — и они прошли внутрь. Половина Голубого отряда мгновенно рассредоточилась, подменяя усталых защитников здания из Зеленого отряда.
Медик протащил антигравитационную платформу с переносной криокамерой в двери, и его поспешно направили куда-то в глубину здания. Они предусмотрительно готовили Филиппи в отдельной комнатке, подальше от заложников-клонов. Первый шаг состоял в том, чтобы выпустить почти всю кровь пациента. В боевых условиях нечего и пытаться ее сохранить и законсервировать. Неаккуратная, поспешная и весьма непривлекательная процедура: неподходящее зрелище для людей слабонервных и неподготовленных.
— Адмирал, — раздался негромкий грудной голос.
Он резко обернулся, оказавшись лицом к лицу с Белом Торном. Лицо гермафродита было почти таким же серым, как и капюшон защитной сети. Несмотря на весь свой гнев, Майлзу было больно смотреть в это усталое, опустошенное лицо. Поражение. У Бела был вид человека, потерявшего все. И так оно и было. Они не обменялись ни единым словом обвинения или оправдания. В этом не было необходимости: все ясно читалось на лице Бела, и, как он подозревал, на его собственном тоже. Он кивнул в знак того, что видит Бела и все остальное.
Рядом с Белом стоял еще один солдат, верх шлема которого — «моего шлема!» — едва доставал до плеча Бела. Майлз почти забыл, как удивительно выглядит Марк.
«Неужели и у меня такой вид?»
— Ты… — У Майлза сорвался голос, так что ему пришлось замолчать и попробовать еще раз. — Позже, у нас с тобой будет длинный разговор. Похоже, ты очень многого не понимаешь.
Марк вызывающе вскинул голову.
«А у меня лицо не такое круглое». Наверное, это из-за капюшона.
— А как эти ребята? — сказал Марк. — Эти клоны?
— А что клоны?
Кажется, двое молодых людей в коричневых шелковых курточках и шортах помогали защитникам-дендарийцам, испуганные и взволнованные, но не озлобленные. Еще одна группа, девочки и мальчики вперемежку, сидели, явно перепуганные, на полу под зорким, взглядом вооруженного парализатором рядового.
«Дьявольщина, они же действительно просто дети».
— Мы… ты должен взять их с собой. Или я останусь.
Зубы у Марка были сжаты, но Майлз заметил, как тот судорожно сглотнул.
— Нечего меня дразнить, — огрызнулся Майлз. — Конечно, мы их возьмем, иначе как мы, по-твоему, выберемся отсюда живыми?
Лицо Марка просияло. Он разрывался между надеждой и ненавистью.
— А потом? — подозрительно осведомился он.
— О, — саркастически пропел Майлз, — мы просто заявимся на станцию Бхарапутра, высадим их и вежливо поблагодарим Васа Луиджи за то, что он нам их одолжил. Идиот! Что, по-твоему,
Марк содрогнулся, но сделал глубокий вдох и кивнул:
— Ну тогда ладно.
— Вовсе — даже — не — ладно, — отчеканил Майлз. — Просто… просто… — Он не нашел слов, которые могли бы охарактеризовать, что просто, если не считать, что это просто самая глубокая лужа, в которую ему доводилось садиться. — Если уж ты собрался выкинуть вот такую идиотскую штуку, то почему бы не посоветоваться с родственником-специалистом?
— С тобой? Обратиться к тебе за помощью? Ты что, считаешь меня сумасшедшим? — разъяренно спросил Марк.
— Да…
Их прервал изумленный парнишка-блондин, рассматривавший их, разинув рот.
— Так вы и правда клоны, — изумленно сказал он.
— Нет, мы близнецы, родившиеся с интервалом в шесть лет, — огрызнулся Майлз. — Да, мы такие же клоны, как и вы. Ну надо же, догадался! А теперь возвращайся, садись и слушайся приказов, черт побери!
Парнишка поспешно отступил, шепча:
— Это правда!
— Чертовщина, — тихонько заскулил Марк. — Почему это вдруг они поверили тебе, а не мне? Это несправедливо!
Голос Куин в шлеме прервал семейную встречу:
— Майлз, если вы с Дон-Кихотом-младшим завершили обмен приветствиями, то медик Норвуд подготовил и загрузил Филиппи и раненые готовы к отправке.
— Выстраивайтесь, давайте отправлять первую партию. — Он вызвал сержанта Голубого отряда: — Фрэмингем, возглавьте первый конвой. Готовы?
— Готовы. Сержант Таура их собрала.
— Идите. И не оглядывайтесь.
Полдюжины дендарийцев, примерно втрое больше ошеломленных и измученных клонов и двое раненых рядовых на антигравитационных платформах собрались в вестибюле и вышли через разбитые двери. Похоже, Фрэмингему не слишком приятно было использовать двух юных девушек в качестве заслона от стрелкового оружия: его темно-шоколадное лицо было мрачным. Но бхарапутрянским снайперам придется очень-очень тщательно целиться. Дендарийцы заставили клонов двигаться если не бегом, то хотя бы рысцой. Не прошло и минуты, как за первой группой ушла вторая. Майлз включил на периферии своего зрения связь с обоими руководителями, по одной с каждой стороны, и в то же время напрягал слух, пытаясь уловить смертоносный вой оружия.
Неужели проскочим? Сержант Таура вывела в вестибюль последнюю группу клонов. Она приветствовала его взмахом руки: ей даже секунды не понадобилось, чтобы разобраться, где он, а где Марк.
— Рада видеть вас, сэр, — пророкотала она.
— Взаимно, сержант, — искренне отозвался он. Если бы Марк ухитрился убить Тауру, то он никогда не смог бы с ним примириться. В какой-то более удобный момент необходимо будет выяснить, как это Марку удалось ее провести и на каком уровне интимности. Но позже.