Танец с удачей
Шрифт:
Гепард с довольным видом глядел в окно, радуясь, что дождь льёт по ту сторону стекла. Скорее всего, впереди ждёт ловушка, но по крайне мере доставят к ней с удобствами.
За всю поездку дождь прекратился лишь однажды, и Гепард даже согласился побыть возницей на это время. Сова изредка подменял Пеларниса, когда хотел лучше разглядеть окрестности. Мелкие речушки разливались широко, но больше разрушенных мостов им не встречалось. Лошади резво бежали по Пути, обгоняя редких путников, и от возницы зачастую требовалось только останавливать их на ночлег.
Пеларнис каждый вечер начинал с рассказов о городе. Гепард против его болтовни не возражал, под неё хорошо засыпалось. Как и Сова, он бывал в Ланметире и знал, как и что там устроено.
– Попасть за ворота замка можно только по приглашению короля, - рассказывал менестрель во время одной из остановок.
– Не многие лорды удостаивались такой чести, даже прослужив всю жизнь на благо стране. Да и сам король редко покидает стены замка, только если нужно съездить в другую страну.
Подобные рассказы беспокоили летар, в особенности Сову. Если меры предосторожности так велики, попасть внутрь будет не просто, а сбежать ещё сложнее. В том, что принца держат внутри, они не сомневались. Сова - потому что считал замок самым подходящим местом для приманки. Гепард - потому что даже не пытался задуматься по этому поводу и доверил планирование близнецу.
Вечером четвёртого дня показался Ланметир. Услышав радостный возглас Пеларниса, Сова высунулся из окна. Сплошная стена воды к тому времени сменилась обычным ливнем. За ним удалось разглядеть высокие стены в четыре десятка локтей, построенные из громадных глыб гранита красного, зелёного и серого цветов. Наверху запросто могло поместиться три ряда лучников, а внизу её опоясывал широкий ров глубиной в два человеческих роста. Рядом протекала река, что через сеть подземных тоннелей обеспечивала чистой водой как ров, так и город.
За всю историю Ланметира насчитывались десятки, если не сотни попыток захватить город. Но лишь однажды, во время Первой волны, удалось покорить неприступные стены. Подмога опоздала всего на день, и на следующее же утро захватчиков перебили, но теперь замок утратил право зваться неприступным.
– Всюду тянутся нити, - пробормотал Сова, разглядывая стену. Коричневые, земли, дополнительно скрепляли между собой гранит. Прозрачные, воздуха, едва заметные под дождём, помогали смягчить удары осадных орудий, делая их куда менее эффективными.
Путь Мира вёл только до ворот, дальше начиналась широкая мостовая, как и большая часть зданий в Ланметире выложенная цветным гранитом. Она тянулась к замку в центре города и от неё трижды в обе стороны отходили такие же широкие дороги, разделяя Ланметир на четыре круга.
Карета проезжала по первому, у самой стены. Там отводилось место под жилые дома. Богатые и бедные, они сбились в тесные группки, каждая на своём участке, разделённые узкими дорожками. Здесь же пристроились и таверны. В зависимости от района, их качество колебалось от самых паршивых до настоящих особняков, где сдавали сразу целые этажи.
Хотя город и стал столицей после падения Визистока, жителей в нём насчитывалось не так много. Почти все отправились во время Первой волны в порт, узнав, что к городу движется армия, и возвращаться не спешили.
Сова постучал в стенку, и карета остановилась.
– Где тут есть приличная таверна?
– спросил он, покидая уютное гнездо. Дождь заставил поёжиться. Внутри настоящего холода не ощущалось, и на миг летар даже посочувствовал менестрелю, который проработал столько времени возницей.
– Слева от дороги, через пару участков, есть неплохая гостиница, - ответил Пеларнис.
– Я там останавливаюсь иногда, если золото появляется. Но вы же не бросите меня? Тут всего ничего осталось.
Он махнул в сторону второго круга, где обитали торговцы. Сова помнил, что там тоже всё разбито на участки, по видам товаров, но где можно продать карету, он не знал, потому покачал головой.
– Ничего, справишься. Держи, как и договаривались.
Гепард бросил менестрелю четыре золотых. Сложив сумки на лошадей, близнецы поспешили в указанном направлении, не обращая внимания на жалобные призывы Пеларниса помочь добраться до торговой площади.
Первая таверна встретилась на втором участке, явно не самом богатом. Даже Гепард не брался утверждать, рискнул бы он остановиться в ней или нет. Зато на четвёртом их ожидало роскошное трёхэтажное здание из белого гранита с собственным двориком и конюшней, выглядящей лучше первой таверны. Рядом с крыльцом горела масляная лампа, освещая вывеску "Жемчужина".
– Надо осмотреть город, - сказал Сова, когда они добрались до конюшни. О лошадях здесь, похоже, полагалось заботиться самим гостям.
– Сейчас?
– Гепард взглянул на небо и зябко поёжился. Затянутое угрюмыми тучами, без единого просвета, оно вгоняло в тоску при мысли, что придётся провести в городе не один день.
– А ты предлагаешь сидеть всё время в комнате и надеяться на чудо? Ты же не хуже меня знаешь, как тут обстоят дела с погодой. Если начался сезон дождей, то это надолго.
– Знаю, - вздохнул Гепард. Он слышал, как однажды дождь шёл практически без остановок целый год.
– Тогда как обычно?
Сова кивнул, и близнец вытащил из кармана монету. Пусть они и знают, как она действует, но такие вопросы давно решили отдавать на её волю, во избежание лишних споров и чтобы никому не было обидно. Прочертив в воздухе кривую, монета приземлилась на усыпанный соломой пол. Гепард издал горестный вздох.
– Вот она, справедливость, - ухмыльнулся Сова.
– Ничего, разомнёшься, а то совсем засиделся в карете. А я поваляюсь за тебя в кровати.
Кутаясь в плащ и проклиная всех и вся, в особенности монету с погодой, Гепард двинулся обратно к дороге. Сова постоял ещё, глядя ему вслед, потом стёр с лица довольную улыбку, подхватил сумки и пошёл к таверне.