Танк «Иосиф Сталин». Иду на прорыв!
Шрифт:
Немецкую противотанковую батарею «угостили» от души разнокалиберной сталью. Длинные стволы 75-миллиметровых скрылись в дымно-огненной пелене мощных взрывов.
Да только и немцы не унимались. Замер могучий «Клим Ворошилов-1», его массивная угловатая башня оказалась расколотой прямым попаданием бронебойно-подкалиберного снаряда «Pzgr.40/42», который и был создан, чтобы пробивать такую толстую броню. А из моторно-трансмиссионного отделения на корме повалил густой черный дым, сквозь жалюзи вентиляции выбило жадные языки яростного пламени. Вопли заживо сгорающих в тесноте и мраке боевого отделения КВ-1 еще некоторое время отдавались в наушниках танкошлема Степана Никифоровича Стеценко…
По советским танкам и пехоте
Несколько «тридцатьчетверок» полыхнуло от прямых попаданий, а еще один КВ-85 остановился, «расстелив гусеницу». Фугасный 105-миллиметровый снаряд немецкой гаубицы разорвался совсем близко. Ну, ничего, танкисты успели выбраться через аварийный днищевой люк и укрылись в ближайшей воронке, которых было здесь, к сожалению, в избытке. А несколькими секундами позже подбитый «Клим Ворошилов» окончательно превратили в оплавленные броневые руины залпы немецкой противотанковой артиллерии, гаубиц, да и вообще всего, что у них стреляло…
Но и у нас кое-что имелось… Сзади грохнули залпы тяжелых самоходок ИСУ-152 и ИСУ-122. Мощные осколочно-фугасные снаряды не давали ни единого шанса гитлеровцам на спасение. Открыли беглый огонь по пехоте и тяжелые танки ИС-1 и КВ-85, их 85-миллиметровые орудия Д-5 имели гораздо больший боекомплект. А осколочно-фугасное действие снарядов вполне годилось для того, чтобы взрывать полевые укрепления. К тому же их бортовая броня могла успешно выдержать и фланговый огонь противотанковых пушек гитлеровцев на основных дистанциях боя.
Такая броня как раз и была очень кстати: гитлеровцы вели шквальный фланговый огонь.
Прикрываясь тяжелой броней могучих «собратьев», вперед выдвинулись и Т-34—76 – для них тут нашлась работа! И в 1944 году 76-миллиметровые пушки Ф-22 исправно долбили осколочно-фугасными полевые укрепления гитлеровцев, а шрапнельные – выкашивали пехоту из окопов и блиндажей. Да и для бронебойных нашлись цели – те же «Панцеры-III» и «Pz.Kpfw-IV».
Выжигали потоками яростного пламени гитлеровскую заразу и огнеметные танки ОТ-34—85. Их весьма трудно было отличить от линейных «тридцатьчетверок», потому как поршневой огнемет АТО-42 был установлен не в башне, как обычно, а вместо курсового пулемета – в наклонном лобовом листе корпуса. Эти машины были самым страшным оружием против немецкой пехоты. Даже самые стойкие эсэсовцы в ужасе и панике бежали при виде советского танка, изрыгающего потоки огня, словно мифический Змей Горыныч!
Улицы Минска встретили советских танкистов яростным огнем из закопченных проемов окон немногочисленных уцелевших зданий. Бой шел уже вовсю: слышалась трескотня ППШ и MP-40, пулеметов, грохот танковых пушек, какие-то крики. Наших солдат теснили эсэсовцы – все же это были матерые волки, к тому же – загнанные в угол. Хорошо обученные, экипированные, вооруженные, и терять им – нечего. Но и наши «волкодавы»-сталинградцы были – будь здоров! Перестрелки велись через улицу, а то и в комнатах и на этажах одного здания. Зачастую доходило и до рукопашной: рубились яростно кинжалами и саперными лопатками, прикладами пистолетов-пулеметов, а то и голыми руками.
Нашла коса на камень, переменчивая фронтовая судьба могла качнуть чашу весов в любую сторону.
И тут победной песней взревели танковые дизели, лязг стальных траков перекрыл даже звуки боя. Могучие «ИСы» развернули стволы пушек на корму и рванулись вперед, проламывая уцелевшие стены домов, круша кирпичные кладки и превращая стальными траками гусениц камни в щебенку.
Пехота рассредоточилась позади, прикрывая стальных монстров, которым на тесных улицах было не развернуться. Каждой танковой роте придавался взвод автоматчиков, состоявший из пяти отделений, по числу тяжелых танков прорыва в роте. Автоматчики передвигались на броне, но при встрече с противником они спешились и вели бой, взаимодействуя с экипажами «своих» машин.
Заполняя ревом моторов узкое пространство истерзанных улиц, из-за завалов выползли два танка «Pz.Kpfw-III Ausf.F» с длинноствольными 50-миллиметровыми пушками «KwK-38». За ними, прикрываясь броней и пригибаясь, шли эсэсовцы. Танки развернули свои приплюснутые башни с характерными высокими командирскими башенками и сразу же открыли беглый огонь по сражающимся красноармейцам.
И тут в облаках кирпичной пыли, расшвыривая битые кирпичи, показались тяжелые танки «Иосиф Сталин-2»! Их мощнейшие 122-миллиметровые пушки были все еще повернуты задом наперед, поэтому механик-водитель Володя Симонов просто втопил педаль газа в пол и переключился на повышенную передачу! Еще более оглушительно взревел танковый дизель В-2ИС головной машины – 46 тонн нижнетагильской стали ударило со всего маху по будто бы приплюснутому «Панцеру-III». И тот стал еще более расплющенным – в прямом смысле этого слова! От могучего удара бронелисты немецкого «легкого/среднего» танка попросту расползлись по сварным швам!
Второй «Pz.Kpfw-III Ausf.F» остановился и опустил ствол длинноствольного 50-миллиметрового орудия. Его башенные люки раскрылись, и показались танкисты в черной форме. Выбравшись, те подняли кверху руки:
– Гитлер капут!
Сопровождавшие наши танки автоматчики быстро скрутили пленных.
– Наводчик, ворочай пушку «по-боевому»! – скомандовал гвардии капитан Стеценко. – Как там рация, лампы не полопались от удара? Гляди – еще целы!.. Так, говорит командир тяжелотанкового батальона, прием. Направление движения – прежнее. Огонь вести по готовности. Вперед!
– Есть, командир. – Первое подтверждение пришло от наводчика Тахтара Аубакирова, а второе – от танкистов его подразделения.
Танки пошли вперед, прогрызая дорогу пехоте клыками из сталистого чугуна, начиненными высокобризантной взрывчаткой. Наиболее эффективным для боев на городских улицах оказалось специальное построение, которое называли «елочка». Танки взаимодействовали огнем попарно, прикрывая друг друга, а пары – между собой. Они простреливали всю улицу: один танк – правую сторону, другой – левую. Такая пара двигалась уступом, друг за другом, по обеим сторонам улицы. За ними шла следующая пара тяжелобронированных монстров и поддерживала передовые танки своим огнем.
По ним стреляли с верхних этажей домов, пули так и щелкали по броне свинцовым горохом. Однако прямое попадание всего лишь одного осколочно-фугасного снаряда ОФ-471 превращало трехэтажку в руины.
Возле одного из парков Минска наступление наших войск застопорилось. Собственно, парком назвать разбитые снарядами и догорающие стволы деревьев было нельзя. Да вот только за ними виднелся купол мощного бетонного ДОТа, а рядом – в угловом доме тоже был устроен импровизированный узел долговременной обороны. На первом этаже гитлеровцы установили трофейную советскую 76-миллиметровую пушку ЗИС-3 и пару пулеметов MG-42 на станках. Советская пушка была легче немецкого противотанкового 75-миллиметрового орудия «Pak-40», хоть оно и имело более низкий силуэт. Вообще ЗИС-3, которое многие специалисты называют лучшим полевым орудием данного класса за всю войну, гитлеровцы использовали настолько охотно, что даже наладили промышленный выпуск 76-миллиметровых снарядов к ним! Более того, все орудия калибра 76,2 миллиметра, захваченные в боях, принимались на вооружение вермахта. Существовали даже самоходки «Sd.Kfz-132 Marder II (r)» и «Sd.Kfz-139 Marder III (r)» на базе танка Pz-38, вооруженные трофейными советскими орудиями Ф-22УСВ или ЗИС-3.