Танкист-1
Шрифт:
До обеда было еще не меньше двух часов. А у него уже нещадно сосало под ложечкой, и хотелось есть. Надо бы что-нибудь закинуть. Поэтому он направился прямиком в училищную чайную, которую отчего-то называли лабазом.
— Расступись, абитура! — послышался со спины знакомый голос.
Поступающие в нерешительности подались в стороны пропуская двух юнкеров возглавляемых унтером. Виктор лишь окинул их взглядом, признав Мицкевича, после чего занял место у освободившегося прилавка.
— А это у нас кто? — хмыкнул унтер, и словно только сейчас признал, — О-о, хмыкающий кляузник. Побежим стучать офицерам.
Злость
Плохо другое. О роли Виктора в этой истории так же стало известно. И разумеется его выставили с негативной стороны. Во всех отношениях. Бред. Но абитуриенты начали коситься в его сторону и круг его общения сократился. А тут еще и его нелюдимость.
— Два пирожка с повидлом и стакан компота, — внутренне кипя, а внешне не подавая виду, произнес Нестеров.
Расплатился, с хозяином забрал заказ и направился к свободному столику в углу небольшого обеденного зала. Вступать в пустопорожнюю перебранку не было никакого желания. Драться же при таком большом скоплении народа они не станут. Юнкера может и промолчат, разом обратившись в трех известных обезьянок в одном лице. Ну это те, что «ничего не видел», «ничего не слышал», «ничего не скажу». Только сомнительно, что в эту же игру станет играть Прохор Савельевич, хозяин чайной, арендующий ее у училища. Ему свое место терять не с руки.
К слову, Рябов, или дядька Прохор, как его называли в училище, готовил исключительно. У него даже банальная сечка получалась настолько хорошо, что юнкера лениво ковырявшие ее в столовой, тут уплетали за обе щеки. Виктор вполне мог позволить себе питаться здесь постоянно. Благо деньги имелись. Но предпочитал особо не выделяться. А потому гостем в этом заведении был редким.
Откусил от пирожка, запив кусок компотом, и посмотрел по сторонам. Абитуриенты косились в его сторону, и хотя свободных мест было не так много, предпочитали тесниться и подсаживаться к другим, но не делить стол с ним. Вот же п-паскуда, запустил мульку, а ему расхлебывать. Стукачей нигде и никогда не любили. И уж тем более среди военных. Поди докажи, что ты не баран. Облить помоями-то просто, а вот отмыться куда сложнее.
Н-да. Виктор бы и рад очиститься. Да не знал, как это сделать, чтобы при этом не пострадать и самому. Вылетать с абитуры не хотелось категорически. Осталось только одно препятствие. Сочинение. В физо он уже не сомневался. Ежедневная физическая зарядка на пределе сил в течении двух недель не прошла даром. Да и в свободное время он регулярно посещал спортивный городок. Так что, тут все в порядке.
Перекусив, Нестеров направился в училищную библиотеку. До обеда свободное время есть. Так отчего бы не посвятить его книге. Жаль только нельзя получить ее на руки. На это могли рассчитывать только юнкера и офицеры училища. Максимум на что могли рассчитывать абитуриенты, это читальный зал. Но Виктора и это вполне устраивало. Ему как раз попалась великолепная книга про индейцев.
— Здравствуйте, Марина Ильинична.
— А-а, Витенька. Здравствуй. Экзамен сдал? — с доброй улыбкой встретила его библиотекарь.
На вид около сорока
— На отлично, — улыбнувшись в ответ, сообщил он.
— Будешь дочитывать?
— Сомнительно, что успею за два с половиной часа.
— Да уж. Читаешь ты медленно.
— Марина Ильинична…
— Или, Витя. Иди. Окликну я тебя, не сомневайся, — протягивая ему книгу, заверила она.
Был у него недостаток. Открывая книгу он уходил в нее с головой, забывая и о течении времени, и даже о естественных потребностях. Возможно именно этим он и подкупал библиотекаря. Так случилось и в этот раз. Едва только прочел первое предложение, как сразу же потерял связь с реальностью. Хорошо хоть Марина Ильинична не дремала, и за пятнадцать минут до построения положила ему руку на плечо.
На построение он успел вовремя. Даже какое-то время еще пришлось и обождать в курилке. Многие ребята начали курить уже здесь. Обычное стремление во взрослую жизнь. Виктор никому и ничего доказывать он не собирался. И поэтому пока только присматривался, вдыхал дым папирос разных марок, пытаясь понять, понравится ли ему курить вообще, или лучше за это и не браться. Батины папиросы данное желание не возбуждали. Но вот те марки что подороже, уже совсем другое дело.
Н-да. Правда, ключевое тут подороже. У него сейчас конечно в кармане монета водится. Но ведь это все относительно. Ему ведь всякий раз по сто рублей высылать не будут. А стипендия юнкера всего-то двадцать два рубля. Хорошие е папиросы и сигареты стоят от одного рубля и выше. Вот и думай, стоит ли начинать курить, если не можешь себе позволить хороший продукт, а без курева в принципе чувствуешь себя нормально.
Вскоре их построили, объявили, что неудов на этот раз нет, и повели в столовую. Впрочем, как повели. Скорее уж подвели, а в сам обеденный хал они уже привычно забежали, едва не снеся спускавшихся после приема пищи второкурсников. Занятий в настоящий момент нет. Но они перекрывали все наряды по училищу.
Оказавшись в обеденном зале, прошли к своим столам, и встали возле своих стульев, ожидая когда подойдут остальные. Наконец в зал вошли старшина и взводные юнкера.
— Рота. Садись. Приступить к приему пищи, — распорядился Учайкин и сам же с товарищами опустился на свое место.
Едва сели, как тут же началась веселая забава, которую нашли себе соседи по столу. Аршинов схватил бочок с кашей, Зуев вцепился в первое, Белозеров завладел хлебом и чайником с компотом.
Начал это Белозеров. Валерка был местным, из Владивостока. Вел себя довольно вызывающе, выказывая повадки эдакого приблатненного хулигана. Вечно в движении, словно на шарнирах, сплевывает постоянно, разве только не в строю и не в помещении. Хотя и пытался, но ребята не поняли такого хамства, мыли-то полы сами, а потому возмутились всем коллективом. Он сделал вид, что ему накласть с прибором, но плеваться в помещении перестал. А ведь был из приличной учительской семьи.