Танкист-2
Шрифт:
— За каждое успешное лечение, даже насморка, доктору идет опыт. Каждый поставленный диагноз, так же вознаграждается Эфиром. Спасенная жизнь приносит тысячу очков опыта. Не важно, ранен был пациент или болен. С каждым спасенным вознаграждение увеличивается на один процент. Но не как в прогрессе со стрельбой, когда ты поражаешь в голову. Там в случае промаха прогресс прерывается, и нужно начинать все с начала. У врачей этого не происходит.
— То есть, после ста спасенных опыт увеличивается вдвое, а после двухсот втрое?
— Все верно.
— Да
— Ну да, процесс не быстрый. И потом, поди еще спаси эту сотню жизней. Не так уж это и просто. Ну и такой момент, что ты ведь лечишь не один. В той же операционной с тобой трудится операционная бригада, потом уход за больным, перевязки. Все очень сложно, и получаемый опыт в разной степени распределяется между всеми причастными.
— Ну, это мне как раз понятно. У нас в армии так же. Так, а прогресс-то кому идет?
— Тому чью роль в спасении больного Эфир посчитает наиболее верной. К примеру, квалифицированный диагност с хорошо развитыми соответствующими Умениями правильно поставил диагноз и таким образом, определил направление в котором следует вести лечение. Или обычная медсестра на поле боя наложила жгут, и не позволила раненому истечь кровью. Опыт распределится по всем причастным, но львиная доля и прогресс уйдут именно ей. Конечно не всегда, и это грубо…
— Я понял. А если «Аптечка»?
— Артефакты в зачет не идут. Тут ведь ты и сам можешь назначить цену за лечение, получив соответствующее количество опыта.
— Как же ты назначишь цену, если не знаешь, что можно взять с раненого? — хмыкнул Виктор.
— А ты пользовался «Аптечкой»? — удивилась она.
— Пользовался.
— Ничего себе ты разбогател.
— Да чего разбогател-то сразу, — смутился он. — В училище выдавали. Каждому офицеру полагается одна под отчет, на весь период службы. Ну я пару раз и использовал.
— Ясно. А чего тогда задаешь глупые вопросы?
— Да почему глупые-то?
— Да потому что когда выскакивает сообщение об использовании «Аптечки», появляется и наличие свободного опыта у больного.
— Не появляется ничего, — убежденно возразил Виктор.
— Странно. А как ты ее используешь?
— Представляю ноль, и использую. Я товарищей поднимал, так что мне их опыт ни к чему.
— Как это поднимал? — остановившись и вперив в него внимательный взгляд, спросила она.
— Ну-у… Кхм. В бою дело было. Какая-там плата. Да нормально все, Таня. С меня как с гуся вода. Ни единой царапины.
— Понятно. Тут все просто, представляешь сначала единичку, и появляется дополнительное сообщение в котором указывается количество свободного опыта больного. Вносишь правку и активируешь.
— Понятно.
— Кстати, а ты в курсе, что Подольская Инна и Савелов Андрей расстались? — вновь отстранившись, и заглянув ему в лицо, поинтересовалась она.
— Нет. А что так? — удивившись смене темы разговора, поинтересовался он.
— Ну, она мало того,
— Вполне ожидаемо, — равнодушно пожал он плечами.
— Витя, акстись. Она свободна и она во Владивостоке, — затрясла она его руку.
— Да без разницы, — глядя ей в глаза, произнес он. — Отболело.
Таня еще какое-то время смотрела ему в глаза, потом потупилась и пошла дальше по Светланской, увлекая его за собой. Он и пошел, ловя себя на том, что и впрямь отболело. Как там говорят, первая любовь не ржавеет? Ну может и так. Но вот не видя Инну воочию, он ничего не ощутил. Вообще.
Проводив Таню до квартиры, условился с ней о встрече в Троицком, так как завтра в полдень у него уже поезд. После чего поймал такси и поспешил на ужин к Аршиновым. Вот чего не хотелось бы, так это обижать Анну Федоровну, относившуюся к нему как к родному.
Романа дома ожидаемо не было. Наверняка завеялся в ночной клуб на танцы. Зато присутствовали друзья семьи, с которыми пришла их дочь. На вид, лет двадцать. Не красавица, но весьма симпатичная. Волнистые русые волосы обрамляли лицо с правильными чертами и минимумом косметики. Не синий чулок, но видно, что скромная.
Виктор заподозрил неладное, едва приметив, радостный блеск в глазах Анны Федоровны, и легкую иронию во взгляде Глеба Даниловича. А уж когда его посадили рядом с гостьей, все сомнения пропали разом. Данила и Роман отказывались жениться категорически. И похоже, на фоне этого, их мать решила заняться устройством судьбы Виктора.
Вот уж какого счастья и даром не надо! Спокойно. Родители девушки тут точно ни при чем. Они просто хотят устроить счастье своей дочери. Анну Федоровну то же понять не сложно. Остается только не дергаться и уклониться от каких-либо поползновений никого не обидев. Не так уж и сложно. Тем более, что опыт общения с девушками у него уже богатый, и он давно не испытывает волнения при первом заинтересованном женском взгляде.
Ужин прошел в теплой обстановке. Старшее поколение позволило молодым уединиться, пока они общались «по-стариковски». Но Виктор с честью выдержал это испытание, ведя беседы на отвлеченные темы, не выставляя себя перед потенциальной невестой скучным субъектом, и не привлекая к себе ее особого внимания.
Самый обыкновенный ни к чему не обязывающий треп. Немного рассказал об армии и получении орденов, сделав акцент на опасность службы, о том, что он несколько раз был на волосок от гибели. Ну и ввернул, что его ничто так не завораживает как риск и жажда схватки. Не больно-то и соврал, между прочим.
Вскоре Виктор поспешил откланяться. Ночевать у Аршиновых категорически отказался. Вещи его в гостинице, а завтра в полдень у него поезд. Билет уже в кармане. Останься здесь, и с утра придется бегать как ужаленному. Но впредь обещал больше так не поступать.