Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми»
Шрифт:
И в этот момент Павел выстрелил по корме танка, в боковой лист брони. «Тигр» вспыхнул, из распахнувшихся люков появились танкисты, и в этот момент танк взорвался. Вероятно, огонь добрался до боеукладки. Пашка обрадовался: «значит, и «Тигры» можно бить».
К слову сказать, «Тигров» было немного – порядка десяти штук в первых рядах. за ними, во втором и третьем рядах виднелись машины размером поменьше – «Пантеры», T-IV и даже T-III. Один из ползущих «Тигров» подорвался на мине. Под гусеницей у него вспыхнуло пламя, полетела земля, взмыло облако
Совсем рядом с танком Павла раздался оглушительный взрыв. Он посмотрел в щель – горел танк командира его роты. Башни на нем не было, лобовая броня сорвана, а пламя гудело и ревело, как из огромной паяльной лампы.
На одной линии с танком Павла шли «тридцатьчетверки», однако номера на башнях были ему незнакомы. Похоже, из их роты остался он один.
Немного приотстав, за Т-34 ползли КВ. Этот танк уступал Т-34 в скорости, имел такую же пушку, но по бронированию значительно превосходил. Среди подбитых и уже горевших наших танков Павел не увидел ни одного КВ. Кое-где между танками виднелись наши самоходки. Видимо, в бой бросили все, что могло противостоять прорвавшимся немецким танкам.
Танк Павла оказался в первой линии. Он не стал мудрствовать, а решил стрелять по той цели, которая была прямо перед ним. Это был T-IV.
Пашка выстрелил в самое уязвимое его место – в низ башни. Для пробития башни еще далековато, но отрикошетивший от наклонного броневого листа снаряд пробивал верхний лист корпуса.
Так и получилось. После выстрела T-IV по инерции прошел еще немного, потом встал. Он не загорелся, из него не повалил дым, не выбирались танкисты. Но он не шел и не стрелял.
Остановившийся танк попытался обойти еще один, подставив этим на несколько секунд свой борт. Павел не преминул воспользоваться счастливым случаем и влепил ему в борт снаряд. T-IV вспыхнул сразу – как свечка.
На поле боя горели или стояли неподвижно уже многие десятки боевых машин. В небо поднимались клубы черного едкого дыма. Дым ограничивал видимость, и другие танки стали появляться из-за горящих машин для противника внезапно. Два танка – наш и немецкий – из-за дыма столкнулись, сцепились, как два лося в гон.
Теперь было уже не понять, где свои, где чужие. Экипажи подбитых машин выбирались из танков и устраивали между собой перестрелку из пистолетов и автоматов, временами дело доходило до рукопашной.
Из-за тесноты внутри танка в танкисты, как у нас, так и у немцев, брали мужчин невысокого роста, как правило – не выше 172 см, но физически крепких. Потому и те, и другие дрались остервенело, до последнего.
Боевые линии танков уже сошлись. Где-то немцы вклинились в наши порядки, а где-то – наши в их. С обеих сторон командиры подразделений просили о помощи, и командование посылало все новое и новое подкрепление. Танки сползались на поле под Прохоровкой, как стервятники слетались к падали.
Неожиданно в наушниках раздалось:
– Всем «коробочкам» – отход! Повторяю – отходить! Немецкие бомбардировщики!
Голос был незнакомый. Из командиров по голосу Павел узнавал лишь командира роты, но он погиб. К тому же рация голос искажала – иногда до неузнаваемости.
А угроза бомбежки серьезная, реальная. Только сомнения появились – вдруг немцы вышли в эфир на нашей волне? Он начнет отход, а его в трусы запишут? Он осмотрелся. Да нет, не запишут. «Тридцатьчетверки» остановились сначала, а потом дали задний ход. Самое интересное, что и немцы начали пятиться.
Так танк Павла и пятился до ложбинки, в которой можно было укрыться. Через смотровые щели Павел смотрел назад и подавал команды механику-водителю.
Они не успели замаскироваться, как послышалось противное завывание моторов.
– Все из машины! – скомандовал Павел.
Экипаж укрылся в воронке.
С запада на поле боя заходило несколько десятков пикировщиков Ю-87.
– Сейчас начнется! – наблюдая за бомбардировщиками, сказал заряжающий Виктор.
Бомбардировщики нанесли удар по полю боя, по нашим подбитым танкам. Немецкие танкисты поняли ошибку бомбардировщиков и пустили со своих позиций две белые сигнальные ракеты в сторону наших позиций.
Со второго захода пикировщики нанесли удар по нашим танкам.
– Где же наши истребители? – подосадовал Павел.
Пикировщики безнаказанно сбрасывали бомбы минут десять, и только тогда появились две пары наших «Яков». Но их связали боем немецкие «мессеры», до того вившиеся высоко под облаками.
Самое занятное было то, что «Юнкерсов» разогнали наши штурмовики Ил-2. Почти на бреющем полете они вынырнули из-за горизонта. Быстро сориентировавшись, пара штурмовиков направилась к Ю-87 и огнем из пушек подожгла выходящий из атаки пикировщик. Остальные не стали испытывать судьбу и повернули на запад.
Конечно, штурмовик – не юркий истребитель, но вооружение у него значительно мощнее. А бронированная кабина легко выдержит пулеметный обстрел заднего стрелка «Юнкерса».
Теперь уже штурмовики начали утюжить бомбами и пушками немецкие позиции. От бомбардировок и наши и немцы потеряли по нескольку танков, дымные шлейфы от горящих боевых машин тянулись в небо.
В ложбину зашли два «захара» – грузовики «зИС-5».
Павел приказал заряжающему:
– Сходи узнай – что привезли?
Вернувшись, тот доложил:
– Снаряды.
– Так чего мы стоим? заводи!
Надо было пополнить боекомплект. Бронебойных снарядов почти не осталось, но осколочные стояли в боеукладке в целости и сохранности.
Однако давали только по два ящика. Их тут же раскрывали, и снаряды передавали по цепочке в башенный люк.
Заряжающий выкинул на землю стреляные гильзы. От них тянуло порохом. В бою освободить пол башни было просто некогда – уж очень напряженной была стрельба.
– Еще бы подхарчиться, – мечтательно произнес механик-водитель.