Танкист
Шрифт:
Павел мгновенно разглядел, что «Арт-Штурм» врыт в землю по уровень верхних катков. У всех самоходок узкий горизонтальный сектор обстрела, а тут ещё немец в неглубоком капонире, где не может развернуться корпусом.
— Игорь, давай зигзагом!
Самоходка шла вперёд, рывками смещаясь то влево, то вправо.
Немец выстрелил, и снаряд прошёл мимо.
— Тормози!
Самоходка резко остановилась, и следующий снаряд немца тоже прошёл мимо.
— Одиннадцать секунд! — закричал наводчик Анатолий.
— Молодец! —
— Считай дальше по ТПУ, — приказал Павел.
И как только Анатолий произнёс: «Десять», Павел приказал водителю:
— Вправо!
Самоходка резко взяла вправо. Немец снова выстрелил и снова промахнулся.
— Теперь гони вправо — полный ход! — Из-под гусениц полетели комья грязи.
Павел хотел вывести свою самоходку из сектора обстрела «Арт-Штурма» и, развернувшись, ударить ей в борт. Стрелять сейчас — значит промахнуться. Силуэт у немца низкий, да ещё и вкопана самоходка наполовину.
— Хорош, разворачивайся!
Самоходка, скользя траками по вязкой грязи, развернулась.
— Остановка! Толик, не подведи!
— Игорь, доверни влево десять! — закричал наводчик.
Самоходка дёрнулась корпусом влево, и, едва она замерла, грянул выстрел. Рядом с немцем взметнулась земля. Промах! Но командир немецкой самоходки уже осознал, в какое положение он попал. Сам он стрелять не может, противник — Павел — справа. Корпус не развернуть — мешает капонир.
И немец принял решение выбираться из капонира. Самоходка стала сдавать задним ходом, на виду показался весь её корпус.
У Павла было только мгновенье. Сейчас немец развернётся, и тогда — кто кого. Кто выстрелит первым и окажется точнее, того и победа. Надо опередить. Его пушка уже заряжена, только что клацнул затвор.
Павел сам приник к прицелу. До немца далеко, метров восемьсот, но для пушки Д5С это далеко не предел.
Он подвёл марку прицела прямо на рубку и нажал на спуск. В это время немец начал разворот, но не успел, секундочки ему не хватило.
— Заряжай! — закричал Павел: надо было успеть влепить в немца ещё снаряд. Но заряжающий Василий и без команды уже вогнал снаряд в казённик.
— Готово! — и выбросил гильзу в открытый люк.
После пяти-шести выстрелов из-за пороховых газов, сочившихся из гильз, в рубке обычно нечем было дышать, да и под ногами они мешались.
Павел увидел, что «Арт-Штурм» застыл на месте, но не загорелся. И тогда Павел влепил ему снаряд в лоб.
На этот раз из всех щелей немецкой самоходки повалил дым. Распахнулся люк, наружу выбрался один самоходчик и тут же упал на землю.
Самоходка вдруг вспыхнула сразу вся. Больше из «Арт-Штурм» не смог выбраться никто.
Павел перевёл дух. Противник ему попался сильный — и самоходка
Павел вспомнил о Куракине. Бой уже шёл на немецких позициях. Наша пехота смогла ворваться в первую траншею немцев и теперь остервенело дралась там. Через смотровые приборы Павел высматривал экипаж подбитой самоходки, но так и не увидел. «На обратном пути подберу», — решил он. Ведь бой продолжался, и он должен был быть там.
— Вперёд! — скомандовал Павел.
Самоходка рванулась вперёд. Но тут из дота во второй немецкой траншее стал бить пулемёт.
— Остановка!
Самоходка застыла на месте.
— Толик, давай!
Грянул выстрел, звякнула о пол дымящаяся стреляная гильза. От дота полетели брёвна и комья земли.
Самоходка ворвалась в первую траншею. Немного дальше, метрах в ста кипела рукопашная, мелькали наши и немецкие шлемы, серые шинели немцев, ватники и полушубки наших бойцов.
— Разворачивайся, круши траншею! — приказал Павел.
Самоходка шла над траншеей — одной гусеницей по краю её, обрушивая землю и заваливая тех, кто не успел выбраться из траншеи.
Немцы не выдержали — они стали выкарабкиваться из траншей и окопов и убегать в глубь своей обороны. Огонь из второй немецкой траншеи прекратился — боялись задеть своих.
— Разворачивайся, идём на немцев!
Самоходка крутанулась, завалив добрых четыре-пять метров траншеи, и двинулась вперёд. До второй линии было метров сто пятьдесят, и на полной скорости самоходка проскочила их за минуту.
Как Павел пожалел, что на самоходке не было курсового пулемёта! Перед ним мелькали спины убегавших немецких пехотинцев. Сейчас бы по ним пройтись хорошей очередью! Но пулемёт только трофейный МГ — стоит в углу рубки. Чтобы из него стрелять, надо открыть люк и высунуться едва ли не по пояс. Для немцев такая мишень — просто подарок. Он и огонь не успеет открыть, как его самого нашпигуют свинцом.
Но придумали же немцы выход на «Арт-Штурме». На первых сериях пулемёта там тоже не было, а пушка была короткоствольная. Потом немцы ствол удлинили с 24 калибров до 48 и поставили на крыше боевой рубки пулемёт с круговым обстрелом, управляющийся дистанционно, из рубки. Выручал он немцев здорово.
— Остановка! Толик, давай осколочными по траншее.
Наводчик выстрелил несколько раз по траншее, откуда вёлся автоматный и пулемётный огонь. Пули звонко били и по броне самоходки, только зря.
— Дави их! — приказал Павел. В смотровой прибор он видел, как сзади набегает наша пехота, одолев немцев в первой траншее. Для пехоты важна поддержка огнём и гусеницами.
Видя перед собой самоходку, осознавая её действенную помощь, бойцы рвались вперёд. И самоходка ворвалась на немецкие позиции — крушила стенки траншей, давила блиндажи и пулемётные гнёзда.