Тарзан и сумасшедший
Шрифт:
– Он не похищал меня, – возразила Сандра. – Я сто раз повторяю одно и то же. Он спас меня прошлой ночью в деревне каннибалов. А Крамп хладнокровно пристрелил его и бросил в лесу. О, Пелхэм, давайте возьмем людей и вернемся, чтобы хотя бы похоронить его по-человечески.
– Разумеется, – ответил Даттон.
– Тут недалеко, – сказала Сандра.
– Вы сможете найти это место?
– Если уж вам так приспичило, – сказал Крамп, – я провожу, хотя все это чертовски глупо. О нем наверняка уже позаботились – гиены и стервятники находят трупы моментально.
Даттон быстро собрал небольшой отряд, и под предводительством Крампа они отправились на поиски тела Тарзана. К ним присоединились Гонтри и Мински.
Через полчаса все подошли к водопою, и Крамп, идущий впереди, присвистнул от удивления.
– Что такое? – спросил Даттон.
– Его здесь нет.
– Наверное, ты только ранил его, – предположил Даттон.
– Черта с два! Я попал ему в голову. Он был мертв. Что за дьявольщина! Куда же он делся?
– Возможно, он где-то поблизости, – сказала Сандра и принялась звать Тарзана по имени, но безуспешно.
– Все это очень непонятно, Сандра, – начал Даттон. – Сначала вас похитил один Тарзан, затем другой освободил. Интересно, кто же из них настоящий, и был ли он вообще?
– Тот, которого я убил, и был настоящий Тарзан, – сказал Крамп. – Другого я никогда не видел, но этого знаю прекрасно.
– Нужно возвращаться в лагерь, – произнес Гонтри. – Поиски ни к чему не приведут.
– Не могу представить себе, что он лежит где-то рядом, беспомощный, истекающий кровью, – вздохнула Сандра.
– Не понимаю, – пробурчал Крамп, – почему из-за какой-то обезьяны столько шума.
– Он не обезьяна, – возразила девушка, – он человек.
– Как же, – сардонически ухмыльнулся Крамп. – Если бы я знал, что вы в него втюрились, я бы не стрелял.
– Прекратите! – воскликнул Даттон. – Все, дальше пойдем одни.
– Это почему же? – поинтересовался Крамп.
– Перестаньте ссориться, – вмешалась Сандра. – У нас и без того хлопот хватает. Пелхэм, проводите меня в лагерь, а завтра двинемся в лагерь моего отца одни.
– Вот как! – присвистнул Крамп. – Но, пожалуй, мы с Мински составим вам компанию.
– Обойдемся и без вас! – отрезал Даттон.
– Вы без нас, может, и обойдетесь, а вот мы без вас – нет. Я должен получить вознаграждение.
– Какое? – удивилась Сандра.
– Ваш отец обещал награду в пятьсот фунтов за голову человека, который вас похитил, и тысячу за ваше спасение.
– В таком случае на награду никто не может претендовать, – заявила Сандра. – Вы убили человека, который спас меня, а похититель все еще разгуливает на свободе.
– Ну мы это еще посмотрим, – пробурчал Крамп. Когда группа отправилась в лагерь, за ней пристально наблюдали чьи-то дикие глаза. Среди них, правда, были глаза и не дикие, и не злые. Они принадлежали человеку, который считал себя Тарзаном. Остальные были глазами волосатых обезьян, кого он называл слугами бога.
После того, как отряд Даттона скрылся из поля зрения, человек и его спутники вышли на поляну. Человек вел на веревке чернокожую женщину. Когда он увидел Сандру, он был очень удивлен, так как считал, что она погибла в руках людоедов. Вместе с удивлением он испытал и радость, потому что у него появилась возможность привести в Амельтео белую богиню. Он боялся возвращаться с пустыми руками и поэтому на всякий случай прихватил чернокожую женщину, чтобы хоть как-то умилостивить Да Гаму.
Когда на джунгли опустилась ночь, лже-Тарзан и его товарищи подкрались к лагерю, чтобы осуществить задуманное.
Сидя перед своей палаткой, Сандра и Пелхэм обсуждали произошедшие события и строили планы на будущее. Крамп, Гонтри и Мински, уединившись, тоже о чем-то шептались.
– И все-таки я намерен получить свою долю вознаграждения, – говорил Крамп. – Кроме того, у меня есть план, как увеличить сумму вдвое.
– Как это? – спросил Гонтри.
– Этот Даттон может случайно погибнуть… Затем я и Мински спрячем девчонку, а ты пойдешь к ее старику и потребуешь за нее уже три тысячи. Нас трое, и каждый получит ровно по тысяче, ничем не рискуя.
– Я не хочу впутываться в убийство, – ответил Гонтри, – в Африке у меня достаточно хорошая репутация. И, кроме того, Даттон неплохой парень.
– А мы и не будем его убивать, – сказал Крамп. – Послушай-ка Мински.
– Сегодня ночью, – начал второй бандит, – мы с Крампом уведем своих людей. Предварительно свяжем тебя и прихватим девчонку. Когда утром Даттон обнаружит тебя, скажешь, что мы тебя связали и велели передать, что старик получит свою девчонку назад за три тысячи фунтов.
– А куда вы пойдете?
– Знаешь, где на реке Упинди находится деревня старого Пвони?
– Да.
– Вот туда мы и отведем девчонку. Мы будем ждать тебя два месяца, а если ты не придешь, мы сообразим, что с ней делать.
– Но если я буду знать, где вы находитесь, это прямо укажет на мою причастность к похищению, – упорствовал Гонтри.
– Ерунда, – сказал Мински, – ты только скажешь, что мы заставили тебя выбирать: либо ты делаешь, что мы тебе приказываем, либо мы убиваем тебя. Зная репутацию Крампа, тебе поверят.
– Ну, твоя репутация тоже не ангельская, – буркнул Крамп.
– А вдруг вы меня надуете? – спросил Гонтри.
– Что ты, Билл, – замахал на него руками Крамп, – разве я когда-нибудь обманывал друзей!
Но Гонтри не очень-то доверял этим проходимцам. Впрочем, и они не подозревали, что у него в голове. Ни Крамп, ни Мински не собирались делиться с Гонтри, более того, каждый из них уже решил расправиться со своим компаньоном, чтобы завладеть всей суммой. Но и Гонтри, в свою очередь, не имел ни малейшего желания идти в какую-то богом забытую деревню, когда в его руках окажется три тысячи фунтов. Он много слышал о Голливуде и думал, что неплохо сумеет провести там время с такими деньгами в кармане.