Татьянин дом

Нестерова Наталья Владимировна

Татьяна не хотела участвовать в борьбе честолюбий, в интригах и корпоративных склоках. Мужское внимание тешило самолюбие — значит, неплохо еще выгляжу. Но реагировала на заигрывания с арктическим равнодушием — помнила свою физиономию в зеркале и клятву, данную на веки вечные.

Маришка вначале тараном двигала маму на профессиональное поле, но, столкнувшись с решительным нежеланием Татьяны играть роль свадебного генерала, переменила тактику. Дочь была умной девочкой. Она любила маму и неплохо разбиралась в человеческой психологии. Маринка не разубеждала людей, принимавших Танину замкнутость и молчаливость за холодный снобизм, нежелание участвовать

в светской жизни — за причуды загадочной женщины. Более того, Маринка подливала масла в огонь: когда ее спрашивали о маме, она делала многозначительную физиономию и бросала: «Гений не терпит суеты». И брата науськивала: «Наша мама — чудо, уникум. Верно? Какого лешего ты вчера ляпнул, что она простая и добрая? Это она для нас простая и добрая. А для всех должна быть серым кардиналом, чертом в коробочке, гениальной затворницей, постоянно работающей над новыми проектами. Не смей больше позорить нашу мамочку!»

На третий год существования «Стройэлита» Татьяна решила отселиться от детей. Она принимала как данность, но не разделяла азарта, лихорадочного возбуждения, с которым работали дети. Замечательно, что они унаследовали не ее инфантилизм, а упорство и честолюбие отца. Радостно, что, несмотря на ошибки, падения, кризисы, дело их набирало силу.

Но их личная жизнь!.. Павлик не хотел жениться, а Маринка не желала выходить замуж! И при этом они вели далеко не монашеский образ жизни. Полгода в их квартире жила с Павликом симпатичная девушка Маша, потом съехала. Маринка пять месяцев обитала в мастерской художника Егора, а потом вернулась домой. Мани, Гали, Кати, Пети, Саши, Коли — каждого из них Татьяна рассматривала как будущего родственника, но они оказывались лишь этапами большого пути.

Дети? Внуки? Брак? Свадьба? Что ты, мамочка! Мы же еще не жили толком. Нам некогда. И зачем? Почему безнравственно? Ой, ну, ты мыслишь старорежимно. Сейчас все так живут! Кто ужасно страдал? Света? Да, было. Но у нее уже новый друг, мне говорили. Кто у тебя на плече рыдал? Коля? Но я его не люблю! Да, разонравился! Вот сама подумай: затащил бы он меня под венец, а потом разонравился. Это была бы трагедия! А так — все нормально.

Татьяна пробовала жаловаться Андрею:

— Они не способны на серьезную душевную привязанность. Самые длительные их романы тянутся полгода. А потом смена действующих лиц. У меня перед глазами уже мелькание, в именах путаюсь. Это спорт такой? Или, прямо сказать, разврат?

Она не стала добавлять: если бы ты жил с нами, то не позволил детям превращать квартиру в дом свиданий. Влияние экс-мужа на детей тоже было невелико. В чем он и признался.

— Танюша, мы с тобой вряд ли можем повлиять на ситуацию. Но ее можно рассматривать как свидетельство серьезного отношения ребят к браку. Не хотят совершать ошибок.

Поняв обидную для Тани двусмысленность сказанного, Андрей усластил пилюлю:

— Я абсолютно уверен, что Павлик выберет точно такую же замечательную женщину, как ты.

— А Маришка — твое подобие?

— Хотел бы надеяться. Мне кажется, что они будут преданы своим семьям. Сейчас перебесятся, а потом станут истовыми семьянинами. У нас замечательные дети. Мы можем ими гордиться. Давай гордиться и не расстраиваться?

Ему легко говорить. Он мог гордиться на расстоянии, а Татьяна не знала, с кем утром встретится в ванной или на кухне. Злиться долго на собственных детей трудно, и она стала ловить себя на том, что ее раздражают кандидаты, среди которых все не находились родительские подобия.

Отселиться

Татьяна решила в собственный загородный дом. Построить его хотела во Владимирской области. Там, в Александровском районе, Павлик выкупил большие участки земли. На них строили по трем разработанным Таней проектам сравнительно недорогие дома из бруса. Покупателям предлагали благоустроенный участок: с теплым домом, баней, хозяйственным сараем, туалетом — все обнесено оградой из штакетника. Эксклюзивные проекты хотя и были самыми выгодными, но случались нечасто. Ориентироваться только на них фирма не могла.

Дети возражали. Не против факта отселения Татьяны, а против дальности выбранного ею места. Они хотели, чтобы мама жила не в двух часах езды от Москвы, а где-нибудь сразу за Кольцевой дорогой. Но Татьяна настояла: в Смятинове они могли получить семьдесят пять соток земли (по двадцать пять на каждого) с лесом плюс примыкающий к участку спуск к реке — всего почти гектар. Для Подмосковья — площадь немыслимая по стоимости. Да и места в Смятинове были очень красивыми.

Как обычно, оправдание своим действиям Татьяна нашла в любимом цитатнике — в «Евгении Онегине»:

Татьяна смотрит и не видит,

Волненья света ненавидит;

Ей душно здесь… она мечтой

Стремится к жизни полевой,

В деревню, к бедным поселеньям,

В уединенный уголок…

Проект собственного дома — один из самых неудачных. Словно тетка с плохим вкусом шила платье и не знала, что еще пришпондорить для красоты: и оборочку, и пуговички перламутровые, и вышивку, и защипчики, и воланчики. Тане хотелось дом для всего и всех. Чтобы в нем было место для детей, их семей и внуков (в одной из «внучатых» комнат и ночевал Борис), для гостей и родных, зимний сад, банный комплекс, кабинет, несколько гостиных и еще очень многое.

Поскольку она в первый раз придумывала дом «изнутри», то его внешний вид, как личико любимого ребенка, во внимание не принимался. В итоге пришлось спасать конструкцию опоясывающими все этажи верандами (еще дополнительная площадь) с рамами разных рисунков, стеклами различных цветов и витражами.

Маринка всегда пыхтела и ругалась, рассчитывая проекты своей непрофессиональной мамы. Заказчик требовал как на рисунке, а получалось: либо потолок обвалится, либо делай гостиную в пять метров, а туалет в двадцать. Но так, как она мучилась с собственным домом, не мучилась ни с каким другим. Приходила вечером домой, швыряла на стол расчеты и вопила:

— Дилетанты — это горе архитектуры! Или ставь на первом этаже пять колонн, или я ложусь в психушку.

С легкой Маринкиной руки дом назвали Архитектурным Дилетантом.

* * *

Татьяна набрала домашний номер. Дети были дома. Трубку взял сын. Они обменялись вопросами о здоровье, и Татьяна стала излагать просьбы. По мобильному телефону, чтобы не тратить попусту деньги, она разговаривала лаконично:

— Павлуша! У Федора Федоровича случился пожар. Пожалуйста, срочно пришли в Смятиново бригаду строителей и материалы. Сообрази какие: надо сделать коровник, крыльцо и сарай. Еще требуется раздобыть сено, солому и инструкцию по уходу за коровой, которая недавно отелилась, и теленком.