Таверна Открытый космос
Шрифт:
— Мне странно повторять это вновь, всё прописано в договоре, но я не поленюсь. Я требую максимально объективной информации, без каких-либо передёргиваний и альтернативных интерпретаций. Всё чётко, по делу, без идиотизма о возврате Элии к прежнему состоянию. Имейте в виду, если я не услышу внятного ответа на свои вопросы, то к моей жене вы больше не то, чтобы не подойдёте – не увидите даже издалека. Не говоря уже о том, чтобы наблюдать за течением беременности и последующим развитием ребёнка. Всё понятно?
Церладо-регонианин что-то возмущённо булькнул в
Война за мою семью и её благополучие.
И тогда слово взял доктор Барнс – чистокровный регонианец. В отличие от своего начальника, он обладал благородного винного цвета волосами и насыщенно-жёлтой кожей. Впрочем, стоило ему открыть рот, как я совершенно забыл о том, как именно он выглядит.
— Помимо головного мозга, который сейчас лучше вообще не трогать, — острый взгляд на недовольного шефа, — важно сосредоточиться на эндокринной системе. Все вы знаете, что организм беременной женщины работает несколько иначе, чем до и после беременности, но у жительниц Эрты есть свои особенности. В силу множества факторов, главный из которых тот, что их вид находится в активной фазе становления, к ним должен быть особый подход. Мое мнение: на весь период беременности тактика должна быть наблюдательная, и только наблюдательная. Вмешательства исключительно по жизненным показаниям, коих я не вижу.
— Но как же её боязнь социального контакта, которой до недавнего времени не было? — опешил я.
Неужели всё так просто, и мы зря навели панику?
— Поймите, для эртанских женщин нормально испытывать колоссальные изменения в психоэмоциональной сфере во время беременности. И они гораздо сильнее, чем у представительниц уже сформировавшихся и стабилизированных рас. Многие изменения самопроизвольно появляются и исчезают бесследно. Это состояние может быть вариантом нормы.
— Стоп, вы хотите сказать, что беременные эртанки могут не справляться с социальной нагрузкой, и стремятся её избегать? — изумился я. — У нас такого нет, альвианки более спокойно переносят процесс беременности, правда, не сказать, что я в этом большой эксперт.
Я автоматически взглянул на то место, где во время исследований обычно сидит, а чаще всего лежит Элия, и обнаружил, что она… спит. Да так трогательно, подложив руку под щёчку и немного выпятив губы, которые сразу захотелось поцеловать. Интересно, она вообще что-либо слышала из нашей дискуссии, или её настолько утомили бесконечные процедуры, что организм не выдержал?
— И это нормально, многое проходит по окончанию беременности, — поспешил уверить меня доктор Барнс в своей концепции.
М-да, похоже, я перестарался с опекой. Элии и не требуется какая-то особенная помощь, кроме моей поддержки и наблюдения штатных медиков. Впрочем, эта мысль может быть преждевременной, надо выслушать врачей до конца.
— Но как же тогда выводы о некорректности процедуры
И тут в разговор вступила коллега Барнса – доктор Виэлла. Яркая представительница Ацетры, она сохраняла вселенское спокойствие на зеленоватом лице, и только цвет радужки её выдавал – он был насыщенно оранжевым. В обычное время у рептилоидов глаза лимонно-жёлтые.
— Процедура раскрытия потенциала коры головного мозга не может проходить корректно никогда, это миф. — Она прищёлкнула изящными пальчиками, мелькнув нежно-салатовыми перепонками. — Потому что заложенный потенциал сам по себе неоднороден. Выполняя такую процедуру, нужно быть готовым к тому, что на выходе может возникнуть перекос, не проявлявшийся ранее именно из-за частичного подавления ресурса головного мозга. В случае с Элией Томмон, всё было нормально до беременности.
— А после? После родов всё вернётся, как было? — Я бросил взгляд на Морфа, но тот стоял с нечитаемым выражением лица, а пси-волны излучали сосредоточенное любопытство, не более.
Что ж, тоже показатель, всяко лучше, чем паника или страх. Хотя, паниковать Морф, как мне кажется, не умеет априори, точнее, это состояние у него проявляется бешеной деятельностью, направленной на решение возникшей проблемы. Собственно, в этом мы с ним очень похожи.
— Я не имею привычки быть уверенной в чём-то на основании только лишь умозаключений, — глубокомысленно выдала Виэлла, буквально повторяя любимую фразу Морфа, отчего тот встрепенулся. — Но считаю, что нельзя недооценивать влияние гормонов на мозги у женщины, которая, ко всему прочему, в силу пластичности генома не просто способна зачать и выносить потомство практически от любого существа, но и меняется под своего партнёра.
А это было совсем неожиданно!
— В смысле? — спросили мы с Морфом одновременно.
— В том самом. — Повела плечиком ацтеранка. — У эртан есть такое явление, как «слаживание», когда после многих лет совместной жизни в гармоничных семьях муж и жена становятся похожими друг на друга. В вашем случае Элия подстраивается не просто под вас, но и под вашу расу. Это не значит, что она станет альвианкой или фаргонианкой, но обретёт некоторую схожесть.
Охрогсеть можно! Нет, это о-очень неожиданная новость, которую надо переварить.
— Короче, я всё понял, — подал голос Морфанталь. — Дай своей грате спокойно посидеть в изоляции, раз у неё есть в этом такая потребность. Для перестройки посторонние ей вовсе не нужны, напротив, только мешают процессу. А вот ты со своей моральной и… хм… прочей поддержкой просто радуй её и не грузи левыми заморочками.
Я подошёл к своей девочке и принялся рассматривать её лицо. Неужели она станет похожа на меня? Я бы не хотел этого, она прекрасна в своём облике.
— Не то, чтобы она станет вашей копией, вовсе нет, но в целом она переймёт некоторые характерные нюансы. — Кажется, Виэлла уловила мою мысль без слов и ответила на неё. — Зачатки этого процесса уже отражаются в анализах, но пока незначительно.