Таверна с дурной репутацией
Шрифт:
Добавить что-либо еще он не успел. Сонмища мышей-привидений неожиданно посыпались на него прямиком из иных измерений, враз облепив дракона с ног до головы. Жирохвост и Толстопузик немедленно пришли на помощь другу, свою лепту также внесли хозяин с лопатой и старик Джимми с кочергой, но все же Шон получил некоторое количество укусов. Осатанев от бешенства, он принялся размахивать крыльями, сбил со стен пару гобеленов работы старых мастеров, и без того еле светящееся бра и огромный огнетушитель, который от соприкосновения с полом сперва выпустил довольно жидкую струю белесой пены,
– Шаз я им огоньку поддам! – заорал озверевший дракон. – А ну, разойдись!
– Не сметь! – завопил барон. – Тогда мы точно загоримся! Идите ко мне, сволочи, я дам вам вкусить моего меча! Все вассалы герцога Херцога живы и готовы к бою! Ну же, я жду вас, мерзкие твари!
И словно отвечая ему, мыши поперли буквально со всех сторон. Никогда еще Жирохвост, при всей своей мудрости и немалом жизненном опыте, не встречал такого количества проклятых серых тварей. Впрочем, среди них попадались не только серые, а еще и полевые, с желто-коричневой полоской вдоль спинки. Этих, вредителей посевов, он ненавидел особо – но сейчас разбирать было некогда. Жирохвост и Толстопузик, стоя среди неумолимо давящего на них серого шевелящегося покрывала, рвали врагов когтями, перекусывали им позвоночники мощными своими челюстями, – но на место канувшей в никуда мертвой мыши тут же приходила живая, и конца им, казалось, не будет никогда.
Весь облепленный врагами, дул вдоль коридора замерший на переднем краю Шон. Ловко орудовали лопатами хозяин с раскрасневшейся от битвы дочкой, неутомимо шерудил кочергой старик Джимми. Подбадривая себя боевым кличем времен молодости, неустрашимо рубил мечом барон, мел перед собой шпагой по-прежнему задумчивый Ромаульд Шизелло. Одни лишь главбух Дрызгалли, взвизгивая от ужаса, висел под потолком, неведомым образом зацепившись всеми четырьмя конечностями за дубовую балку, пока еще держащуюся под натиском шизоидных привидений.
– Чую, не выстоять нам, малыш! – выкрикнул Жирохвост, обращаясь к своему ученику.
– Что вы говорите, учитель! – изумился тот. – Разве не вы учили меня держаться до конца?
– Мужайся, Толстопуз! Держи оборону! Мне кажется, я знаю, кто сможет нам помочь! Жаль, я не догадался сразу, ну тут уж ничего не поделаешь. Держись!
И отступив, он приблизился к Ромуальду Шизелло.
– Как звучит то заклинание, что вызывает привидений? – завопил он, несколькими ударами лап расчищая перед ученым относительно свободную площадку.
– Заклинание? – изумился Шизелло. – Тебе-то зачем?
– Я знаю, зачем! Говорите быстрей, а то нас сожрут – неужели вы не видите?
Ромуальд нервно огляделся по сторонам и пришел к выводу, что силы обороняющихся тают на глазах. До рассвета, пожалуй, можно и не продержаться – и впрямь сожрут. Махнув на все рукой, он наклонился к шатающемуся от усталости коту:
– Не знаю, что ты там задумал, но хуже уже точно не будет. Запоминай: Спал – не знал, а знал бы так встал. Козел не пришел, а как пришел, так точно козел. Приди и послушай. Морковки покушай!
– Я понял! – взмахнул лапой Жирохвост и, прыгая на кипящем мышином ковре, ринулся вниз.
Пробежав через кухню, он нашел подвальный люк – к счастью, приоткрытый для вентиляции. Не утруждаясь спуститься по лестнице, отважный кот спрыгнул вниз и замер на земляном полу, прислушиваясь. Вокруг него, так, словно бы он находился в некоей ожившей колбе, стены подвала шуршали, скрипели и пищали на тысячи голосов. Жирохвост тяжело вздохнул и потер обеими лапами мордочку.
– Взываю к тебе, о старший из братии, – нараспев произнес он. – Взываю о помощи, ибо конец мой близок, и девятая уж моя жизнь на исходе.
И, еще раз вздохнув, медленно и внятно прочел заклинание, продиктованное Ромаульдом Шизелло, маркграфом и зятем барона Кирфельда из Кирфельда.
Утоптанный земляной пол перед ним зашевелился, и наверх из него неторопливо выбрался здоровенный черный кот. Меж ушей у него красовалась небольшая круглая шапочка, связанная из разноцветных колец тонкой шерсти, а на груди, на толстенной золотой цепи, болталась трехлучевая мерседесовская звезда, обсыпанная стразами от Сваровски. В лапах кот держал открытую банку с красноречивой надписью «Кильки в томате».
– Приветствую тебя, живой полосатый браза, – поздоровался пришелец. – Что заставило тебя срывать меня с вечеринки? Кстати, меня зовут Жопорванец. А ты?…
– Я – Жирохвост, – скромно, без чинов, отрекомендовался наш мудрец. – У нас беда, брат, и без тебя с братвой из вашей дурки нам тут не выстоять.
– Ну-у? – удивился подземный авторитет. – Да ты че? В натуре, что ли?
– Ваши мыши, брат, все, кажись, пошли наверх. Сегодня у нас тут гроза с бурей – в курсах, нет?
Кот в шапочке опустил банку с килькой.
– Ты это серьезно, браза? Наши мыши? Это ж такое попадалово, что нам всем по ответке вовек не отмазаться. Там, сверху?
– Да, тут! Ваши мыши, брат! Кому как не тебе с ними разбираться?
– Понял, браза. Доигрались мы, бля, с вечеринками! Ну, щазз… Мгновение, короче, – и подземный житель исчез так же непринужденно, как и появился.
Жирохвост посмотрел на свои трясущиеся лапы, тяжело вздохнул и отправился наверх.
Едва он подошел к ведущей на второй этаж лестнице, в уши ему ударил звенящий от ярости многоголосый мяв. Хвост мудрого кота немедленно распушился в предвкушении истинного восторга и он молнией взлетел наверх. То, что он успел увидеть, заставило Жирохвоста смахнуть счастливую слезу.
Четыре, никак не меньше, десятка разномастных котов и кошек мчались по коридору, просто сметая полчища чертовых мышей. Кошачьи неслись даже по стенам, и за их хвостами таяли в небытии поверженные серые твари. Вот одна из кошек остановилась, коротко махнула лапой своим и, осторожно приподняв упавшего от измождения, но по-прежнему готового продолжать бой Толстопузика, принялась ласково вылизывать ему покусанное ухо.
Все закончилось быстро. Ошарашенный визгом и возней барон еще колол воздух перед собой мечом, а рядом с Жирохвостом снова возник старейшина кошачьих привидений из дурдома Четвертого Квадрата.