Тай-Пэн - Роман о Гонконге
Шрифт:
– Ждать, ясно? – сказал он, когда его доставили в указанное место.
– Ясна, масса.
Он прошел мимо ошеломленного привратника в гостиную дома. Комната была вся убрана коврами – большие удобные диваны, портьеры из вощеного ситца, зеркала, всюду изящные безделушки. За его спиной послышался шелест платья и звук приближающихся шагов. Сквозь занавес из бус в гостиную вошла маленькая седая леди в аккуратном, туго накрахмаленном платье. У нее были большие глаза и очки на носу.
– Приветствую вас, миссис Фортерингилл, – вежливо произнес Струан.
– А-а, Тай-Пэн,
– Э-э... видите ли, миссис Фортерингилл...
– Я все понимаю, Тай-Пэн, – кивнула она с серьезным видом. – В жизни каждого мужчины наступает момент, когда он...
– Речь пойдет о моем друге.
– Не тревожьтесь, Тай-Пэн, в этом заведении умеют держать язык за зубами. Вам не о чем беспокоиться. Соблаговолите подождать одно мгновение. – Она торопливо поднялась и громко крикнула: – Девушки!
– Сядьте и выслушайте меня! Это касается Аристотеля!
– О! Бедный попрошайка, вот уж кому теперь не позавидуешь.
Струан объяснил ей, что ему от нее нужно, и сбежавшиеся на зов хозяйки девушки разочарованным взглядом проводили его до двери.
Едва он переступил порог своего дома, как Мэй-мэй напустилась на него:
– Почему это ты ходишь к шлюхам, хейа?
Струан вздохнул и рассказал ей все...
– Ты думаешь, я этому поверю, хейа? – Ее глаза метали молнии.
– Да. Так будет лучше для тебя же.
– Я верю тебе, Тай-Пэн, – тут же выпилила она.
– Тогда перестань изображать передо мной огнедышащего дракона! – Он прошел в свою комнату.
– Хорошо, – сказала Мэй-мэй, входя за ним следом и закрывая за собой дверь. – Сейчас мы увидим, Говорил ли ты правду. Мы незамедленно займемся любовью. Я безумно желаю тебя, Тай-Пэн.
– Благодарю тебя, но у меня дела, – ответил Струан, с трудом удерживаясь от того, чтобы не расхохотаться.
– Ай-йа на твои дела, – сказала она и начала расстегивать пуговицы на своей золотистой пижаме. – Мы делаем немедленную любовь. Я скоро буду видеть, если какая-нибудь сладкоречивая шлюха забрала твою силу, клянусь Богом. И тогда твоя старая Мать разберется с тобой, клянусь Богом. – У тебя, кстати, тоже есть дела, – заметил Струан.
– У меня очень много дел. – Ее шелковые штаны соскользнули на пол, и она выступила из них. Ее серьги позвякивали, как колокольчики. – И тебе лучше заняться делом очень сильно быстро.
Он разглядывал ее и следил при этом, чтобы переполнявшее его счастье не вырвалось наружу. Ее живот чуть-чуть, и очень красиво, округлился после четырех месяцев, что она носила его ребенка. Быстрым движением он обнял ее и впился поцелуем в губы. Потом бережно положил на кровать и лег сверху, немного придавив ее своим весом.
– Будь осторожен, Тай-Пэн, – выдохнула она. – Я ведь не одна из твоих грудастых толсторебрых варварских великаншев! Поцелуи ничего не доказывают. Снимай одежды, тогда увидим все по правде!
Он поцеловал ее Снова,
– Ну, снимай же.
Он приподнялся на локтях и посмотрел на нее сверху вниз, потом потерся носом о ее нос, положив конец игре.
– Сейчас не время. Мне скоро отправляться на вечер, посвященный помолвке, а ты начинай укладывать вещи.
– Укладывать вещи зачем? – спросила она.
– Ты переезжаешь на «Отдыхающее Облако».
– Почему?
– Наш фен шуй здесь никуда не годится, девочка.
– О, как хорошо, как ужасно замечательно хорошо! – Она восторженно обняла его. – В самом деле уезжать отсюда? Навсегда?
– Да.
Она поцеловала его, быстро выскользнула из-под его рук и начала одеваться.
– А я-то думал, ты действительно хотела заняться любовью, – заметил он.
– Ха! Кому нужно такое доказательство? Я слишком много тебя знаю. Даже если у тебя была шлюха час назад, ты такой бык, что сумеешь притвориться и обмануть свою бедную старую Мать. – Она рассмеялась и снова обхватила его руками за шею. – О, как хорошо, что мы покидаем плохой фен шуй. Я уложусь быстро-быстро.
Она подбежала к двери и пронзительно крикнула: «А Сам-м-ма!» Тут же появилась встревоженная А Сам, следом за ней Лим Дин, и на них обрушился целый водопад криков, вперемешку с громким тараторением. Когда водопад иссяк, А Сам и Лим Дин шумно заторопились прочь, взывая к богам в сильнейшем возбуждении. Мэй-мэй вернулась в комнату, села на кровать и принялась обмахиваться веером.
– Я уже укладываюсь, – радостно объявила она. – Теперь я помогу тебе одеться.
– Спасибо, но я пока в состоянии сам справиться с этим.
– Тогда я буду смотреть. И потру тебе спину. Ванна готова. Я так чудесно рада, что ты решил уехать. – Она продолжала жизнерадостно щебетать, не умолкая ни на минуту, пока он переодевался. Он принял ванну, и она крикнула слугам, чтобы те подали для него горячие полотенца, а когда их принесли, насухо вытерла ему спину. И все это время она думала о том, была у него девушка или нет после того, как он договорился обо всем для того маленького смешного художника, который так замечательно написал ее портрет. Хотя мне все равно, говорила она себе, с силой растирая его. Просто он не должен посещать такие места. Решительно нет. Очень плохо для его лица. И очень плохо для моего. Очень плохо. Скоро эти мерзкие паршивые слуги начнут шептать по всем углам, что я не могу как следует заботиться о своем мужчине. О боги, защитите меня от грязных сплетен, а его от грязных красоток всех видов.
Солнце уже садилось, когда она, А Сам и Лим Дин были наконец готовы. Драматизм и возбуждение большого переезда оставили их всех совершенно без сил. Несколько носильщиков унесли тюки, сундуки и сумки. Другие терпеливо ждали около закрытого паланкина, который должен был доставить ее на катер.
Мэй-мэй закуталась в густую вуаль. Она задержалась на мгновение в воротах сада вместе со Струаном и оглянулась на свой первый дом на Гонконге. Если бы не плохой фен шуй – и не лихорадка, которая была частью этого фен шуя, – ей было бы горько уезжать отсюда.