Тай Сюань против рептилоидов
Шрифт:
Прервал мою рефлексию внезапный финал охоты Хань Чань Джу на сильных монстров. С помощью местных следопытов он с лёгкостью выследил и убил двух монстров седьмой ступени, после чего вырезал из них ядра Ци. Третьим монстром оказался тот самый «тигр», которого я видел ранее. С ним тоже особых проблем у культиватора восьмой ступени не возникло.
Вот только стоило ему нанести добивающий удар, как из леса у него за спиной выскочил… зверолюд девятой ступени, вооружённый оружием божественного качества. Он метеором преодолел разделявшее их расстояние, нанёс колющий удар копьём и…
Об оружии зверолюда стоило сказать отдельно. Это была непонятная смесь копья и меча. По сути, это был длинный меч, насаженный на древко равной ему длины. Чем-то эта конструкция напоминала гуань-дао, но клинок был не широким и изогнутым, а узким и прямым.
Следующие несколько секунд зверолюд старательно пытался порубить Хань Чань Джу на куски, а тот с не меньшим упорством уклонялся. Увы, его собственные атаки неизменно встречали на своём пути божественное оружие, после чего рассыпались безвредными искрами. Барьеры, ловушки, точечные и площадные техники — ничто не могло пережить контакта с серебристым лезвием.
Правда, я ожидал большего от того, кто смог добраться до девятой ступени культивации. Зверолюд почти не использовал техник, предпочитая орудовать своим ковырялом. Если бы ему удалось хоть на миг задержать противника, тот был бы уже мёртв. Увы, Хань Чань Джу тоже отлично это понимал, а потому предпочитал сохранять дистанцию, засыпая врага потоками техник.
Это невнятное противостояние длилось около минуты, что невероятно много для столкновения бойцов подобного уровня. А потом Хань Чань Джу подскочил к трупу тигра и одним резким движением вырвал ядро Ци из его тела. Ещё пара секунд игр в догонялки, и… культиватор исчез во вспышке телепорта. Для него испытание охоты успешно… провалилось.
В глобальных событиях наступила пауза и я вслед за Анной Мискевич начал перемещаться поближе к поселению охотников. А всё потому, что именно туда медленно, но неотвратимо продвигался дракон. Хотя он и перестал выделываться, принимая на чешую потоки молний в небесах, его туша была слишком большой, чтобы скрыться от моих шпионов. А вот рептилоид и зверолюд девятой ступени успешно скрылись в дебрях леса, передвигаясь слишком быстро, чтобы их могли догнать хоть и усиленные, но самые обыкновенные птицы. Да и маскировку не стоило нарушать. Не нужно моим противникам знать о том, что я могу контролировать почти всю территорию осколка.
Когда обнажённая девушка появилась рядом с деревней зверолюдов, это вызвало фурор среди немногочисленных её защитников. Деревня оказалась мирным поселением, в котором большую часть жителей составляли женщины и дети. Охотники, дежурившие на стенах, оказались не настолько отмороженными, как давешняя четвёрка. Они не стали бросаться на Мискевич в попытке немедленно совокупиться с ней. Но с другой стороны, они с лёгкостью впустили её внутрь деревни и сразу отрезали путь к отступлению, захлопнув открытые до этого ворота. Так что намерения у зверолюдов были всё те же.
Я не вдавался в подробности того, что именно говорила Мискевич местным жителям. Её задачей было тянуть время, и с ней она отлично справилась. Примерно через полчаса дракон добрался-таки до деревни. Он явно знал, где она находится, так как видел её во время своего полёта. Но не торопился заявляться сюда, затягивая раны. С другой стороны, не появиться тут он тоже не мог, потому что его натура дракона требовала сожрать вкусненьких людишек, так удачно поселившихся на отшибе. Но помимо вполне естественного желания перекусить, драконом двигала и другая нужда.
— Жалкие людишки, склонитесь предо мной или умрите. — Заявил дракон, нависая над частоколом.
Его голова поднялась выше уровня деревьев, но молнии лишь бессильно стекали по чешуе, которая начала чернеть уже по всему телу. Проклятье Чернобога продолжало свою работу, и теперь весь дракон был покрыт пятнами и полосами чёрного цвета. Зверолюди, конечно, заранее заметили приближение огромной твари пятидесятиметровой длины, но что-то предпринимать не торопились. На всё селение нашлось всего полтора десятка мужчин, а женщины были вообще бессильны. Как и дети, они находились на второй–четвёртой ступени культивации Ци.
Один из охотников уже было собрался взять слово, но тут вперёд выступила Анна Мискевич, которая до этого успешно скрывалась от взора дракона за одним из зданий.
— Ты не посмеешь напасть на эту деревню. — Уверенно заявила она, поднимаясь в воздух и зависая чуть в стороне от группы женщин и детей, что высыпали на улицу, несмотря на угрозу со стороны дракона. Детское и женское любопытство оказалось сильнее инстинкта самосохранения.
— Не посмею напасть на них? Не посмею?! — Тут же разъярился дракон.
Хоть он и был каким-то психом, но на «особые» фразы и слова реагировал, как и всякий другой дракон. Гордость дракона не давала ему согласиться с обвинениями в трусости или слабости. А фразы Мискевич выбирала не сама. Она лишь озвучивала мои слова, передаваемые по связи господина и раба.
— Эти женщины и дети беззащитны. — Продолжила своё выступление Мискевич. — И я не позволю тебе сожрать их.
Кто-то мог бы подумать, что девушка защищает бедных зверолюдов, но с точки зрения дракона она лишь распаляла его аппетит, при этом запрещая даже облизываться на желанную добычу. Конечно же, ответом на эту провокацию могло быть только одно.
— Не позволишь мне? Мне, великому Абырхурвалу, наследнику Империи Огненных Слов? Ты думаешь, что можешь указывать мне?
— Я приказываю тебе остановиться! Эти зверолюды…
Не успела девушка завершить свою пафосную речь, как дракон сорвался-таки с нарезки и сделал то, к чему я столь виртуозно принуждал его. Да, он бросился на женщин и детей зверолюдов, и начал жрать их, почти не жуя. С точки зрения дракона это было сущее разбазаривание ценного продукта, но он не мог остановиться. Вся его суть восставала от одной только мысли о том, что какой-то человек смеет отдавать ему приказы.