Тайна Алой Руки
Шрифт:
— Напрасно ты так, — прошипел Тоби.
— Совершенно верно! — заорал кто-то и, схватив руку Сабрины противной мясистой рукой, поволок ее за собой.
Оказалось, это мистер Брюзгнер. На виске у него вздулась вена, в которой бешено пульсировала кровь.
— Она же первая! — выкрикнула Сабрина.
— А я последний! — прокричал в ответ Брюзгнер
Сабрина сидела в душном, без окон, кабинете мистера Шипшенка и ждала наказания. Секретарша в очках с толстыми стеклами, тихая как мышь, сказала,
Сабрина сидела и вспоминала всё случившееся за сегодняшний день. Этот ее шестой класс — просто кошмар, ясное дело, но никто ей об этом даже не намекнул. Она-то думала: ну учебники, ну задания всякие, ну тесты, но ведь не бандитские же разборки. Ученики всех ненавидят, учителя подлые — в общем, всё как в приюте.
Сабрина уже кипела от гнева, когда наконец явился мистер Шипшенк в галстуке со смеющимися рожицами. Следом за ним вошел негодующий мистер Брюзгнер. Оба сели напротив нее.
— Ну что ж, Сабрина, — начал Шипшенк, — может, хочешь рассказать, почему Натали сейчас в школьном изоляторе с синяком под глазом?
— Я вам расскажу почему! — взревел мистер Брюзгнер. — Вот эта во всем виновата!
Мистер Шипшенк откинулся на спинку и облизнулся, будто ему подали вкусный обед:
— Ну давай, Сабрина, расскажи, что случилось.
— Эта уродина подставила мне подножку, — сказала Сабрина, утирая пот со лба.
— Это, разумеется, ее версия, — перебил Брюзгнер, — а я своими глазами видел, как всё было.
— Если бы вы видели всё, как было на самом деле, мы бы сейчас здесь не сидели! — отрезала Сабрина, удивляясь, что снова закипает от гнева: в висках опять зашумело, сердце бешено заколотилось. Может, она больна?
— Нет, вы видите, какова?! — взревел Брюзгнер. — Не знаю, как там у вас в большом городе, а здесь ты либо будешь уважать меня, либо пеняй на себя!
— Да я уж видела на вашем уроке, что значит «пеняй на себя», — сказала Сабрина. — Видела я, как вы заставляете себя уважать. Одних оскорбляете, других высмеиваете и унижаете. Но со мной — только попробуйте! Только посмейте!
Услышав это, мистер Брюзгнер подскочил в своем кресле так, будто сел на осиное гнездо.
— Неужели вы позволите ей так со мной разговаривать? — вдруг жалобно захныкал Брюзгнер, обращаясь к советнику по учебному процессу.
— Давать волю эмоциям, выпускать, так сказать, пар — это же полезно для здоровья, — заметил Шипшенк. — Потом, у Сабрины есть право что-то сказать в свою защиту.
— Оставьте эти ваши новомодные психологические штучки, — отмахнулся Брюзгнер. — Лучше скажите, как вы собираетесь ее наказать?
— Меня? За что?! — крикнула Сабрина. — Не я же первая начала!
— Мистер Брюзгнер, по-моему, пора сделать небольшой перерыв, — сказал советник, поднимаясь со своего места. Он подошел к кипевшему от негодования учителю, взял его под руку и подвел к двери. — Если обнаружите других желающих стать чемпионами по боксу, пожалуйста, немедленно сообщите мне.
— Но вы ничего не сказали, как вы собираетесь поступить с этой? — запротестовал Брюзгнер, но мистер Шипшенк выставил его в коридор и захлопнул дверь прямо у него перед носом. — Дисциплина — вот основа образования! — крикнул учитель через дверь. — Еще посмотрим, как на это отреагирует директор!
Советник Шипшенк ничего не ответил и, вернувшись за свой стол, широко улыбнулся Сабрине:
— Ну и денек у тебя сегодня, правда?
— Драку не я затеяла, но и в обиду себя тоже не дам, — сказала Сабрина.
— А я и не возражаю, — заметил Шипшенк. — Думаю, Натали получила по заслугам. Она еще в детском саду со всеми дралась. Держу пари, ты лихо ее с ног сшибла.
Сабрина ничего не могла понять: ведь взрослые вечно твердят, что конфликты надо разрешать мирно, а тут…
— И вы не будете говорить со мной о том, что драка не аргумент? — спросила она.
— Допустим, мы уже обсудили это. — Мистер Шипшенк подмигнул ей. — Сабрина, я же знаю: быть шестиклассником нелегко. Кругом много несправедливого, и рассердиться, что кто-то подставил тебе ножку, — нормальная человеческая реакция. А что дальше? Промолчать? Сдержаться? Мы все прекрасно знаем, что будет, если встряхнуть бутылку с газировкой. Едва попытаешься ее открыть, как она тут же взрывается. С эмоциями, я думаю, то же самое. Их надо выплеснуть, как только они появились, иначе потом взорвешься сам.
Даже если всё это новомодные психологические штучки, как утверждал Брюзгнер, Сабрине понравилось то, о чем говорил мистер Шипшенк. Уже давно никто из взрослых не прислушивался к ее словам так, как он. Казалось, ему действительно интересно, о чем она думает.
— Знаешь, давай забудем обо всем, — предложил советник. — Ты здесь просидела так долго, что у тебя было время подумать о случившемся.
Сабрина встала, немного помолчала, а потом спросила:
— Мистер Шипшенк, скажите, а будет когда-нибудь лучше?
Он лишь рассмеялся:
— Хотел бы я ответить «да»… Но не беспокойся: когда-нибудь от этого места не останется ничего, кроме старинных преданий…
Сабрина посмотрела на часы. Уроки закончились пять минут назад, и Дафна, должно быть, ждет ее.
— Мне нужно встретить сестру.
— Конечно, иди, — сказал советник, — но напоминаю тебе: моя дверь всегда открыта и слушать я умею.
Сабрина кивнула:
— Ну, тогда до завтра.
— Жду с нетерпением, — ответил советник. Девочка снова кивнула и вышла в коридор. Натали, та самая драчунья, торчала около шкафчиков раздевалки. Под левым глазом у нее красовался сине-пурпурный синяк. Увидев Сабрину, она повернулась и демонстративно ударила кулаком по дверце шкафчика — да так сильно, что осталась хорошая вмятина. Довольная делом своих рук, эта туша улыбнулась, показав на Сабрину пальцем, и вразвалочку пошла по коридору.