Тайна американского пистолета
Шрифт:
— Назвал по имени? Хмм. Это любопытно. И поднялся наверх? В эту самую комнату? — Эллери оттопырил верхнюю губу. — Но разумеется, вы этого не видели. Спасибо. И пожалуйста, не упоминайте о нашем разговоре ни единой душе. Это приказ.
Служащий отеля стал торопливо пятиться. Эллери кивнул сержанту Вели и Джонсону.
— Мисс Хорн, мы вас сейчас оставим одну. Надеюсь, мы не слишком вас измучили? Но этот визит нам действительно очень помог. Пойдемте, ребята.
— Я остаюсь, — решительно заявил Керли.
— Пожалуйста, не уходи, — прошептала Кит. — Я… я не хочу оставаться одна. Я не хочу спать…
— Знаю, детка. — Он нежно погладил
Эллери и два детектива молча покинули комнату.
— Послушайте, Джонсон, — с назиданием произнес Эллери, — не тревожьте этих влюбленных пташек и не спускайте глаз с двух этих дверей. Боюсь, что остаток ночи вам придется коротать в коридоре. Если случится что-то непредвиденное, звоните инспектору в «Колизей». Он вскоре пришлет замену.
Эллери просунул руку между бычьим боком сержанта Вели и его медвежьей лапой, и они дружно зашагали прочь, словно двое из четверки мушкетеров.
Глава 11
НЕВЕРОЯТНОЕ
Эллери казалось, что прошло несколько лет с того момента, как он, Джуна и инспектор так легкомысленно согласились занять места в ложе Тони Марса в надежде провести развлекательный вечер. Он остановился взглянуть на часы, когда они вместе с сержантом снова вошли в «Колизей». Было пять минут пятого.
— Какого черта, — резко спросил он у своего молчаливого спутника, — мы бы делали без нашего герра Эйнштейна? Потребовался гениальный тевтонец, чтобы заставить нас осознать, насколько хрупкая штука время — какое непрочное место оно занимает в порядке вещей. «Le moment ou je parle est deja loin de moi…» [15] Полагаю, вы незнакомы с Бойлем? Сатириком двадцатого века… «Le temps fuit, et nous traine avec soi…» [16]
15
Момент, когда я говорю, уже далек от меня… (фр.)
16
Время приносит плоды, а мы тянемся сами по себе… (фр.)
— Что вы такое бормочете? — неожиданно хохотнул сержант.
Эллери замолчал и зашагал быстрее.
Они нашли — о чудо из чудес! — совершенно пустыми огромные ряды изогнутых ярусов, которые еще пару часов были забиты до отказа тысячами зрителей. Если не считать мусора в проходах, то никаких признаков человеческого присутствия здесь не было видно. Форт был эвакуирован — после зачистки — в самые что ни на есть рекордные сроки.
Если не принимать во внимание полицейских, детективов, нескольких усталых граждан и персонала родео, «Колизей» был пуст.
— Что ты нашел? — хрипло поинтересовался инспектор, смертельно бледный от усталости, когда Эллери с сержантом вышли на арену. Однако его голос звучал бодро.
— Ничего, кроме вот этого, — ответил Эллери и извлек из кармана второй револьвер из пары Бака Хорна.
Инспектор взвесил его в руке.
— Пустой, — пробормотал он. — Как пить дать, близнец. Почему он оставил его в комнате?
Эллери терпеливо объяснил, и инспектор сказал:
— А, значит, он не считается. Нашли что-нибудь еще?
— Никаких писем или бумаг не обнаружено, — отрапортовал сержант.
— У него был посетитель, — сообщил Эллери и передал отцу показания ночного дежурного «Барклая».
Тот
— Черт, этот посетитель мог быть убийцей Хорна! — воскликнул он, нахмурив брови. — А этот недотепа… Он ничего о нем не помнит?
— Только то, что посетитель был высоким и крупным, — вставил сержант.
— Хмм!
— Ну а теперь, — с напускным спокойствием начал Эллери, — расскажи мне, что происходило здесь?
Инспектор горько улыбнулся:
— Да почти ничего. Мы выпроводили отсюда всех — как видишь сам. Последний зритель вышел на улицу минут пять назад. Но мы не нашли двадцать пятого автоматического.
— Ни одного? — воскликнул Эллери.
— Может, около полудюжины. Где-то за час до конца обыска. Я отправил их в управление Ноулсу. Он звонил мне пять минут назад.
— И?..
— Говорит, что ни один из найденных нами двадцать пятых не мог выпустить пулю, которая убила Бака Хорна.
— Ни один?
— Ни один. Требуемый пистолет так и не найден.
— Ну и ну, — пробормотал Эллери, принимаясь ходить взад и вперед. — Премиленькое дельце. Я чувствовал, что так и будет.
— Знаешь, что я собираюсь предпринять? — спросил инспектор жалобным тоном.
— Догадываюсь.
— Я собираюсь перерыть здесь все сверху донизу.
Эллери коснулся ноющих висков.
— Как хочешь. Этот… этот мавзолей? Давай! Ищи! Готов поставить бублики Джуны против всех сокровищ мира, что ты ничего не найдешь.
— Не неси чепухи, — рассердился инспектор. — Его не вынесли из здания. Ничего другого не остается. Он не мог сам уйти, верно? Значит, он должен быть где-то здесь.
Эллери устало помахал рукой.
— Я согласен с логикой твоих рассуждений. Но ты ничего не найдешь.
Никто бы не сказал, что инспектор не предпринял отважных, можно сказать героических усилий. Более того, он мобилизовал свою маленькую армию детективов, разбив ее на группы. Сержанту Вели вменялось командовать группой, которой надлежало обыскать саму арену. Детектив Пигготт отвечал за группу, ведущую осмотр ярусов. Детектив Хессе с пятью своими помощниками был брошен на осмотр уборных, конюшен, приемных и кабинетов. Детективу Риттеру досталась задача по зачистке коридоров, пандусов, вентиляционных штреков, подвалов, кладовых, урн для мусора и всего остального. Это было самое действенное и эффективное распределение обученного войска.
Группы быстрым маршем двинулись к местам назначения. Эллери остался стоять неприкаянный, пытаясь напрячь и без того смертельно усталый ум.
Инспектор, раздраженный задержкой, вызванной гигантским масштабом поставленной перед его людьми задачей, уселся, пытаясь обдумать ту пару деталей, которые до настоящего времени избегали его внимания. Он вызвал к себе двух привратников, дежуривших у главных выходов с арены, восточного и западного. Показания обоих были краткими и совершенно ничего не давали. Оба привратника — старые работники родео, за которых ручался лично Дикий Билл Грант, — поклялись, что ни одна душа не могла бы проскользнуть мимо них на арену незамеченной. И они не позволили пройти на арену никому, кто был не в ковбойском костюме, кроме доктора Хенкока и Дэнла Бана. Тед Лайонс, проехав верхом с другими членами труппы, остался ими не замеченным. Но важнее всего было то, что оба старика ручались головами, что никто не покидал арену через их выходы после фатального выстрела.