Тайна античных свитков
Шрифт:
— Вы только что убеждали меня, что не имеете с ней ничего общего. А сами ее защищаете.
— Конечно, защищаю. Что она могла сделать, если родилась в эпоху, когда секс был единственным оружием бесправной женщины? Она была сильная и умная. И заслуживает большего, чем сладострастные воздыхания мужчин.
— Сдаюсь! — Бреннер ухмыльнулся и зашагал по проходу. — Но это ее плата за славу. Извлеките для себя урок.
— Мне это не грозит. Я же говорю, я совсем другая.
— Вообще-то, я заметил не только внешнее сходство. Вы умны. У вас, несомненно, волевой характер. — Он открыл
— Чушь собачья! У меня нет ни малейшего желания…
Он исчез за дверью кабины, а Джейн устало откинулась на спинку кресла. Бреннер не прав! Она во всем любит ясность и определенность и ненавидит быть в центре внимания. В отличие от Циры, с легкостью манипулировавшей умами и сердцами зрителей и всех окружающих. Она хорошо понимает Циру, но это не значит, что она сама такая же. Такое впечатление, что она только и делает, что всем это объясняет, — с того самого дня, как сумасшедший маньяк вбил себе в голову, что она есть не что иное, как нынешняя реинкарнация римлянки, которая была предметом поклонения его отца и которую он сам ненавидел лютой ненавистью. Ей-то уже казалось, все позади — но нет, этот вопрос возникает снова и снова. Ну какое отношение все это имеет к ее жизни?! Господи, как они ей все надоели!
— Тревор… — недоуменно повторил Джо. — Куда он ее везет, черт бы его побрал?
— Я пересказала тебе все, что слышала от Джейн, — ответила Ева. — Это первый вопрос. А второй вопрос — каким образом он вообще оказался в этом замешан?
— Это неважно. Главное — чтобы он держался от Джейн подальше. Проклятие! Я-то думал, она навсегда с ним распростилась.
— А я — нет. Когда она уехала из Геркуланума, слишком многое осталось незавершенным. Но я надеялась хоть пару лет еще о нем не слышать.
— Что это осталось незавершенным? Дело было сделано. Убийцу поймали, и Джейн снова зажила своей жизнью.
— Так только кажется.
— Ты говоришь загадками. А ну, выкладывай!
— Нечего выкладывать! Я только хочу сказать, что мы так торопились избавить ее от этого ужаса и вернуть к нормальной жизни, что кое-что сделали необдуманно. И, наверное, напрасно.
— Чушь! — отрезал Джо. — Я бы ни за что не позволил ей оставаться в Италии и продолжать поиски этих свитков, зная, что там находится Тревор. У нее, конечно, своя голова на плечах, но мы же видели, этот Тревор ее будто околдовал. К тому же опыта у Джейн никакого. Он наделен какими-то гипнотическими способностями, и я не хотел, чтобы Джейн в конце концов решила, что должна последовать за ним.
Ева вспомнила, что и сама говорила дочери нечто подобное. Тревор и Джейн оказались слишком тесно связаны, а, когда история подходила к концу, Ева видела, что Джейн уже не слепой котенок.
— Ну а сейчас она за ним пошла. Она сказала, что перезвонит часов через шесть или семь. — Ева помолчала. — Джо, это снова Цира. Цира и ее треклятое золото. Из-за него уже погибли Майк и Пол.
— Пока подтверждения этому у нас нет.
— А с чего тогда вдруг опять объявился Тревор после стольких лет? Он всегда был одержим поисками этого золота.
— Тогда мы ее установим. Давай я позвоню в Интерпол. Посмотрим, может, Тревор как-нибудь проявился в последнее время. — Джо задумался. — Говоришь, перезвонит часов через шесть-семь? Куда можно долететь из Бостона за это время? До Неаполя?
— Боже, только не это!
— Бартлет говорит, ты перед вылетом звонила Еве? — Теперь к ней направлялся Тревор. — И упомянула мое имя. То-то Ева обрадовалась!
— Не могла же я оставить ее в полном неведении!
— Я подумала, какого черта… — Джейн пожала плечами. — Может, и не надо было. Она знает, ты безбашенный, а меня она до сих пор воспринимает как несмышленое дитя.
— Ты не права. Просто она бережет тех, кого любит, а мне она никогда не доверяла. Поэтому я и удивился, что ты сказала обо мне.
— Она тебе доверяет, но до определенного предела.
— Потому что она мудрая женщина. — Тревор опустился в соседнее кресло. — Ей слишком много всего пришлось пережить, и она боится подпускать чужих слишком близко. Боится новых душевных травм.
— Ошибаешься. Всякий раз, начиная очередную реконструкцию, Ева делается беззащитной перед любой обидой, она словно обнажается.
— Это другое. Это ее работа, ее призвание. Ты и Джо — вся ее жизнь, и она на все пойдет, чтобы вас уберечь и не омрачить вашего счастья и благополучия.
— Это нормально.
— Не спорю. Перед Евой я преклоняюсь. У нас с ней много общего.
— Она иного мнения, — сухо обронила Джейн. — Да и я тоже.
— Ну, не знаю… — Тревор встретился с ней глазами. — Я тебя тоже однажды уберег.
У нее вдруг перехватило дыхание. Бросило в жар… Господи! Она-то думала, все давно в прошлом, и вот опять. Нет, на сей раз она не поддастся!
— Какой же ты наглец! Ждешь, что кинусь тебя благодарить за то, что спас бедняжку Лолиту от одолевшей ее похоти? — процедила она сквозь зубы. — Ты меня не хотел? Прекрасно. Будь я поопытнее, я бы тебя тоже не хотела. Представляю, как ты все эти годы важничал, что уберег меня от себя самой. Вообще-то, хоть мне и было всего семнадцать, я уже была не дурочка и имела право выбора. А ты обращался со мной, как с ребенком, который…
— Угомонись! — Он жестом прервал ее тираду. — С чего ты взяла, что я именно это имел в виду, когда сказал, что уберег тебя? Между прочим, я приложил максимум усилий к тому, чтобы не подпустить к тебе убийцу.
Джейн часто заморгала.
— А… — Она вгляделась в его невинное лицо и выругалась: — Черт бы тебя побрал! Ты же совсем не об этом говорил!
— Откуда ты знаешь? — Тревор лукаво улыбнулся. — Это был единственный способ снять с себя все твои обвинения в попытке совращения.
— Ничего ты не снял! — возразила Джейн. Но умный дьявол добился своего. Ее гнев и досада поутихли. — Я серьезно говорю! И хорошо, что мы наконец объяснились начистоту.
— Правильно. А тебе не приходит в голову, что это благодаря мне? Нечего копить обиды, это может помешать нам в решении наших общих проблем. Нарыв надо вовремя вскрывать.