Тайна Бабблинг Вэлл Род(Детективный роман)
Шрифт:
Прайс увидел перед собой невысокого, широкоплечего китайца с поседевшей уже головой и с угрюмым взглядом узко прорезанных глаз. На флегматичном желтом лице было написано явное равнодушие к своей судьбе. При появлении в комнате Прайса, Ан-фу почтительно поднялся на ноги, поклонился почти европейским поклоном и застыл в ожидании допроса.
— Здравствуй, Ан-фу, — весело начал Прайс, желая расположить к себе угрюмого китайца.
— Здравствуйте, мастер, — почтительно и холодно ответил бой.
— Ты знаешь, конечно, почему тебя привезли в Шанхай?
— Знаю, мастер. Мне сообщили здесь, в тюрьме. Мой мастер, синьор Толедос, умер.
— Враги? — быстро переспросил Прайс. — У него были враги?
— Врагов не имеет только посредственность, мастер, — сентенциозно ответил Ан-фу. — Каждый умный человек имеет врагов. У вас тоже есть враги, мастер. Мой мастер, синьор Толедос, был тоже умным человеком.
Прайс улыбнулся тонкому комплименту Ан-фу.
— Старый, умный черт, — промелькнуло у него в голове. — С ним нужно держать себя настороже.
— Ты жил долгое время у синьора Толедоса, не так ли? — продолжал допрашивать Прайс.
— Десять лет земля обходила солнце за то время, пока я служил у мастера Толедоса, — торжественно заметил Ан-фу.
— Десять лет — долгий срок. Ты должен хорошо знать как друзей, так и врагов своего хозяина.
Ан-фу пожал плечам и поднял глаза к небу.
— Как может скромный бой, покорный слуга своего господина, знать всех его друзей и всех его врагов, — уклончиво ответил он. — Никто в мире, даже сам человек, не знает, кто у него друзья и кто — враги. В черную минуту люди, считавшие себя друзьями, отворачиваются спиной, а люди, подходящие к вам с медовыми речами, таят на сердце своем холод вражды. А люди с горячими словами и гневными взглядами бросают жен своих и детей, чтобы спасти человека, который ненавидит их.
— Это миссионер какой-то, а не бой, — тоскливо подумал Прайс.
Он встал с кресла и долго ходил взад и вперед по комнате, обдумывая, с какой стороны вести дальше расспросы, чтобы скорее дойти до нужной цели.
Ан-фу стоял почтительно у кресла, покорно склонив голову и выражая всей своей невысокой, широкоплечей фигурой преданность и смиренное достоинство слуги.
— Китайский Тартюф, — с закипающим раздражением подумал про себя Прайс, останавливаясь у стола и вырабатывая дальнейший план действий.
Глава III
«ЗОЛОТАЯ ДАМА»
Чета Робинзонов собиралась покинуть Шанхай и выехать в Соединенные Штаты. Отъезд носил несколько спешный характер. Еще месяц назад сам Джек Робинзон не предполагал, что ему придется в скором времени покинуть Дальний Восток и говорил своей златокудрой Эдит, что пройдут годы, прежде чем они снова увидят небоскребы Нью-Йорка или прерии Дальнего Запада.
Но вот пришло письмо от главного отделения его фирмы из Чикаго с предложением немедленно выехать к месту новой службы в Южную Америку.
Робинзон отнесся к этому известию с философским хладнокровием человека, уже достаточно мотавшегося по белому свету.
Он был инженер по образованию и, в качестве эксперта, часто посылался своей фирмой в самые забытые Богом уголки земного шара для того, чтобы ознакомиться с положением на месте и затем посылать официальные рапорты в совет директоров, которые в своей политике руководствовались всецело данными инженера Робинзона. Он пользовался неограниченным доверием и уважением в своей фирме, несмотря на сравнительно нестарый возраст в тридцать семь лет.
Он был дисциплинирован, малоразговорчив, исполнителен. Одно слово от совета директоров и он укладывал чемодан, собираясь то в долину озера Чад, то в снега Аляски.
Правда, с тех пор, как два года назад он женился на золотоголовой Эдит, ему неожиданно захотелось покоя, более оседлой жизни, семейного комфорта. Он намекнул об этом на одном из совещаний с директором-распорядителем. Тот усмехнулся и потрепал его по плечу.
— Я могу это устроить, Робинзон, — весело заметил он, — но едва ли вы найдете тихую пристань в обществе Эдит.
Я знаю ее с детского возраста. Она мечтательна, взбалмошна и темпераментна. Вы ищете покоя, а она — житейских бурь и треволнений.
Робинзон пожал плечами, улыбаясь.
— Мы любим друг друга, господин Блеквуд, — коротко ответил он. — И Эдит уже не маленькая девочка. Ей двадцать семь дет.
— Знаю, — кивнул годовой Блеквуд. — Я помню только один случай, лет пять тому назад, когда она поссорилась с матерью и пропала из дому. Две недели вся американская полиция искала ее, подозревая похищение. А на третью неделю она преспокойно вернулась домой, объяснив матери, что теперь она «успокоилась» и не сердится на мать. Оказалось, что она просто переехала на Ист Сайд и поступила продавщицей в маленький магазинчик. Во-первых, для того, чтобы испытать «новые ощущения», будучи бедной продавщицей в мрачных кварталах Нью-Йорка, а во-вторых, чтобы как-то просуществовать вообще. Две недели ее вполне удовлетворили.
— Да, она рассказывала мне об этом случае, — слегка усмехнулся Робинзон.
— Этот случай очень ярко характеризует ее, мой мальчик, — поучительно заметил Блеквуд, закуривая новую сигару. — И не думайте, что пять лет утихомирили ее бурлящую натуру. Ей все так же хочется объять необъятное, узнать что-то новое, неизведанное.
— Я отправлю вас на Дальний Восток, — после некоторой паузы добавил Блеквуд. — В Шанхай. Вы произведете ревизию нашему шанхайскому отделению и системе разработки наших рудников в долине реки Янцзы. А Эдит будет интересно повидать Китай и убедиться лично, насколько были правы Мирбо и Пьер Лоти [5] , описывая таинственный Восток.
5
П. Лоти (1850–1923) — французский писатель, офицер флота, автор знаменитых в свое время «колониальных» экзотических романов; не совсем понятно, почему наряду с ним упомянут французский романист, драматург и художественный критик О. Мирбо (1848–1917).
После этого разговора чета Робинзон выехала на «Президенте Джефферсоне» в Шанхай. Джек — молчаливый, рассудительный, хладнокровный, и Эдит — вся трепещущая, порывистая, жадно впитывающая в себя новую, незнакомую для нее жизнь и обстановку.
По приезде в Шанхай чета Робинзонов поселилась в уютной, небольшой вилле по Бабблинг Вэлл род — самой красивой и широкой улице города, полной зелени, с неумолчно звенящими цикадами в жаркие дни шанхайского лета.
В то время, как Джек добросовестно работал в конторе и выезжал на инспекторские осмотры рудников в долину реки Янцзы, Эдит весело проводила время в Шанхае, веселилась на самых различных «парти», выезжая танцевать в «Старый Карлтон», купаться и загорать в Циндао, лазить по горам в Моканшане, отдыхать в Пейтахо и покупать сокровища китайской старины в Пекине.