Тайна бункера No 7
Шрифт:
Тот, второй, ответил как-то непонятно. Но вот что-то забулькало, звякнуло стекло. "Пьют водку", - догадался Витька.
Пока закусывали - молчали. Потом послышался трубный голос лесника.
– Как там, что у наших? Столько лет молчали. Думал, совсем забыли.
– Не с того мы, товарищ Козлюк...
– Яковенко, - поправил лесник.
– ...не с того мы, товарищ Яковенко, начинаем разговор, - сказал незнакомец и рассмеялся.
– Если я твой гость, будь гостеприимным - сначала расскажи ты.
– О чем мне рассказывать?
–
– А, о том? Ну так спецотряд мы уничтожили быстро. Командира, капитана Петроченку, царство ему небесное, живым взяли. Допрос ничего не дал, завербовать не удалось. Подержали пару дней. Тут же, в седьмом бункере, и - убили.
Снова забулькала водка в стаканах. И снова установилось недолгое молчание.
– Ну, дальше, - поторопил незнакомец.
– Документы мои были в порядке. Проверили записи в сумке начштаба. Записано: "Пленного Сильвестра Яковенку отбили во время расстрела". И приказ на мое зачисление в отряд есть. Все как следует. Сумку подбросили. Мы сами подбросили, конечно...
– Здорово мы тогда твой "расстрел" обставили, - снова рассмеялся незнакомец.
– А было, едва не влип, - начал вдруг лесник.
– Тогда же, сразу... Прислали при отступлении трех немчиков. Надо было замаскировать вход в бункер. Замаскировали. Тогда я и говорю эсэсовцам: "Файер, файер", расстрелять, мол, их надо, - и показываю на тех строителей. Эсэсовцы мне: "О, гут, гут!" - и повели. Вскоре застрочили автоматы. Возвращаются назад и говорят: "Эндэ, эндэ!" Конец, мол, всем... Обманули, сволочи! Тогда я только одного немчика нашел. Лежал убитый под сосной. Второго я из колонны военнопленных выволок и расстрелял, уже когда пришли Советы. Конвоирам объяснил, что он, мол, мою семью загубил, в болоте утопил. "Судить надо было", - говорили конвоиры. Но пока разобрались, я и присудил ему пулю. Так и сошло... А бункер подлюги, строители немецкие, те, что замаскировывали вход, заминировать успели. Никто в спешке не заметил. Я потом мину нашел и обезвредил.
Тут лесник надолго замолчал. Что-то, наверное, припоминал.
(Не сказал он всего и своему гостю. Потом, когда уже допрашивали чекисты, признался "лесник", что и самим эсэсовцам вдогонку, когда они отходили, послал он очередь из автомата. Одним махом все концы - в воду.)
– Таскали после, допрашивали, как да что; почему весь отряд погиб, а я один в живых остался. "На засаду, - говорю, - напоролись, все и полегли". Прибился к другому отряду. А тут и "освобождение", - зарокотал глухой смех лесника.
– Хорошо вжился, - похвалил незнакомец.
– Но в другой раз едва не окончилась моя полесовщина, - продолжал лесник.
– Года два назад завязал это дело.
– Что?
– встревожился незнакомец.
– Из того отряда, в котором я "партизанство" свое завоевывал, человек был послан на связь со спецотрядом. Сопляк еще. Ну, пришел, а связаться не с кем. Вернулся, доложил. А у сопляка того все эти годы кошки на душе скребли.
– Ничего не нашел?
– И не найдет. Больше и искать не будет... Ева начала, а я кончил.
– Ева?
– удивился незнакомец.
– Она, больше некому было.
Помолчали.
– Какая же это Ева? Ты что, себе помощницу завел? Без разрешения?
– Без разрешения!
– передразнил лесник.
– Испугался, что инструкцию нарушил! Не бойся. Есть у меня Ева, только не та, о которой ты подумал. Моя Ева под истлевшим пнем живет... Да не бойся ты, не отодвигайся. Я в своем уме... Гадюку я приметил, нору нашел. Ну и план созрел. Насыпал со всех сторон муравейников, чтобы через них никуда не переползла. И живет вот уже сколько лет, как в западне. Злая, подлюга. По целому грамму яда с зуба каждый раз снимаю. Она и ужалила связного.
– М-м-м!
– заскрежетал зубами Витька. Это же про его отца рассказывает лесник. Но этого Витькиного почти стона лесник с незнакомцем не услышали.
– Вот так и жил все эти годы, как в консервной банке, пока тебя дождался. Ну, а как вы там?
– спрашивал лесник.
– Кто из наших в живых остался?
– Мы, как видишь, живы-здоровы. Кто уцелел - все вместе. Поменяли немного профиль. А начальник тот же.
– Значит, Мюллер снова в начальниках ходит. У-у, паршивец, - возмутился лесник.
– Уважаемый Козлюк...
– в голосе незнакомца послышался укор.
– Яковенко, - поправил лесник.
– Уважаемый Яковенко, за Мюллера держатся, потому что он специалист. У него есть основное - антикоммунизм... Как и у нас с тобой, кстати, - добавил незнакомец.
– Это так, - согласился лесник.
– Слушаю тебя и удивляюсь: политиком ты стал, дипломатом. Я конкретно спрашиваю: как добрался? Может, с неба свалился? Какое задание привез? Надоело загнанным волком сидеть. Время и зубы показать.
– Вытащим тебя из консервной банки, - пообещал незнакомец.
– Про задание и остальное - потом. А как добрался, ты отгадал: с неба свалился в грозовую ночь. Считай, из самого космоса...
– Вот как!.. А ведь грозовая ночь уже давненько была.
– Что делал это время, хочешь спросить? За тобой и твоей хатой наблюдал.
– Не доверял, значит?
– В нашем деле, сам знаешь...
– Это уж точно.
После некоторого молчания незнакомец поднялся. Хрустнули суставы. Значит, потянулся, зевнул.
– А ты не изменился. Даже привычка старая осталась. Помнишь, как на допросах твои ужи помогали? Пообещаешь гадюку за пазуху - и язык развязывается... Однако мерзкое это все же дело. Я бы не смог.
Лесник остался доволен похвалой. Кольнули его только последние слова. С раздражением ответил:
– И раньше ты называл их из "семейства подколодных" и теперь напомнить не забыл. Как себе хочешь, а без них не обойтись. Из вашего они, брат, рода.
– Ну-ну, не путай, - в свою очередь обиделся незнакомец.