Тайна двух океанов(ил. А.Васина и Б.Маркевича 1954г.)
Шрифт:
– Ну, этого, конечно, мало. Как только точные координаты станут вам известны, сообщите их «Леди Макбет». Она укажет вам, когда следует пустить пояса. Ваши позывные – ИНА2, позывные «Леди Макбет» – ЭЦИТ.
– Слушаю, Матвей Петрович. Ей известно, что гидроплан должен будет взять меня?
– Конечно… (Кроку почудилась на лице Матвея Петровича тень любезной улыбки.) Мы не допустим, чтобы Анна Николаевна выплакала прелестные глазки по своему жениху.
Крок сдержанно поклонился, помолчал, потом нерешительно проговорил:
– Я хотел бы, Матвей Петрович,
– Я уверен в этом… Как только мы с вами договорились, я немедленно послал радиограмму. Что же касается наших условий, то мы ждем от вас только сообщения координат длительных остановок по всему пути следования судна.
Крок вздрогнул и торопливо, с тревогой в голосе сказал:
– Как? По всему пути следования? Но ведь речь шла только о первой станции! И после первого же моего сообщения меня должен был взять гидроплан с «Леди Макбет». Я не понимаю, Матвей Петрович… Вы ставите теперь новые условия. Мы об этом не говорили.
– Ну, Крок, разве это так уж важно? Главный штаб внес это незначительное изменение, предусматривая различные случайности, которые могут помешать нам использовать ваше первое сообщение. Стоит ли из-за этого спорить? Единственным неприятным последствием для вас может явиться лишь отсрочка на несколько дней перехода на наше судно.
– Нет, нет, Матвей Петрович! – взволнованно возразил Крок. – Выходит, что я должен систематически информировать вас. Это не то… Это слишком…
– Какая разница, дорогой Крок? – пренебрежительно усмехнулся Матвей Петрович. – Один раз или два-три раза. По существу, это ведь одно и то же. Впрочем, если это вас не устраивает, у меня есть еще время сообщить главному штабу о вашем отказе. Анна Николаевна, вероятно, с горьким недоумением примет свое возвращение в только что оставленную ею неуютную обстановку…
Большими шагами Крок несколько раз прошелся по комнате, нервно потирая рукой бритый подбородок. Наконец он остановился у стола и хрипло сказал:
– Матвей Петрович, я не возражаю. Но я хочу быть уверенным. Вы должны мне дать слово дворянина… слово самурая, что с этого момента Анна Николаевна совершенно исключается из игры и что при всех обстоятельствах я буду снят с судна до его прибытия в конечный пункт.
– Крок! Вы можете не сомневаться, что ваши желания будут исполнены в точности. Даю вам слово! Кстати, Крок, когда вы должны закончить свой рейс? Вы понимаете, насколько нам необходимо это знать в связи с вашим вторым требованием?
Крок молчал, опустив голову. Полоска света упала на его высокий лоб; мелкие капельки пота сверкали на нем. Крок достал платок и вытер пот, тяжело дыша и продолжая молчать.
– Ну? – настаивал Матвей Петрович, не дождавшись ответа. – Чего вы стесняетесь? Как мы сможем подготовить ваш переход на наш корабль, не зная сколько времени в нашем распоряжении?
– Я не знаю, – глухо ответил Крок, не поднимая головы и опускаясь на стул по другую сторону стола.
– Этого не может быть! – резко возразил Матвей Петрович, ударив ладонью по карте. – Вы требуете от меня обязательств, не давая мне возможности выполнить их! Это нелогично. И, наконец, какая разница между информацией о координатах и информацией о сроке прибытия? Почему вы первую можете давать, а от второй отказываетесь? Типичная противоречивость широкой славянской души.
Матвей Петрович с досадой откинулся на спинку стула, перекинул ногу на ногу и забарабанил пальцами по столу.
– Перестаньте жеманничать и ломаться, Крок! – решительно продолжал он после минутного молчания. – Я должен знать срок. Если вы не скажете, то наше соглашение аннулируется. И не только соглашение. Мы больше не будем заинтересованы в вашем благополучии. Не забывайте, что все ваши расписки старик Абросимов передал в наше распоряжение. И ваша записка ко мне тоже в надежной сохранности… Ну! – досадливо и с нетерпением закончил Матвей Петрович. – Срок! Срок! Стоит ли ссориться друзьям из-за такого пустяка!
Крок порывисто встал со стула, быстро прошелся два раза по комнате и, резко остановившись у стола, запинаясь, произнес:
– Хорошо… Но я не уверен… Я слышал, что срок назначен на двадцать третье августа…
Словно от удара электрического тока, Матвей Петрович привскочил и тут же медленно опустился на стул. Коричнево-желтое лицо его окаменело, глаза спрятались под опущенными раскосыми веками.
– Вот как! – пробормотал он, видимо с трудом подавляя волнение. – Двадцать третье августа? Это… это очень интересно…
Помолчав, он продолжал уже спокойнее:
– Теперь все ясно, любезный Крок. Конечно, до двадцать третьего августа мы успеем снять вас с судна. «Леди Макбет» или другой наш корабль даст вам своевременно знать об этом… – И, словно забыв о присутствии Крока, устремив глаза в пространство, он медленно и задумчиво повторил: – Двадцать третьего августа… Что это? Случайность?… Или им стало известно?…
Наконец Матвей Петрович встряхнулся, взял карандаш и, поиграв им, переменил разговор:
– Что вы думаете, Крок, делать, когда приедете к нам? Ведь вы будете богатым человеком… – И, сдержанно улыбнувшись, добавил: – Обладателем прекрасной жены… и не менее почтенного тестя.
– Не знаю еще, Матвей Петрович, – глухо и неохотно ответил Крок. – Может быть, уеду в Америку. Меня неоднократно приглашали туда на работу.
– О Крок! – обиженно сказал Матвей Петрович. – Если вы намерены продолжать работать, неужели вы думаете, что вас, талантливого инженера, специалиста по реактивным двигателям, недостаточно оценят в моей стране? Я надеюсь, когда вы поживете у нас, вы перемените свое мнение и свои намерения… Нус, а теперь вернемся к делу. – Матвей Петрович наклонился над картой и продолжал: – В следующем, самом удобном пункте – Гибралтаре – вас будет поджидать…