Тайна Гусиных Лапок
Шрифт:
Вдруг лицо гнома исказилось от страха («Куда уж больше?» – скажете вы и будете неправы). Он выкинул посох в траву и рванул назад. Но, сделав несколько шагов, гном резко развернулся и снова припустил в нашу сторону. Добежав до нас, гном присел, как зайчик, и уткнулся Светке носом в живот.
– Волки! – дрожащим голосом сказал он и указал в сторону леса.
У меня опустились руки: едва касаясь лапами земли, к нам летели два здоровенных волка. Их белые клыки блестели, глаза светились, а языки горели пламенем. Не сбавляя скорости, волки обогнули нашу компанию, резко затормозили у Светки за спиной и угрожающе зарычали.
–
– Хват, пёсик! – радостно воскликнула Светка и погладила волка, точнее собаку, по голове.
Хват улыбнулся ей во всю пасть. Второй волк завилял хвостом и вытянул шею, чтобы Светка его тоже погладила.
– Медведь! – вырвалось у меня, когда я узнал дедушкиного пса.
– Милая девочка, – взмолился гном, глядя на Светку снизу вверх, – скажи, пожалуйста, своей собачке, что я хороший. Меня вот и Витя знает. – И повернул голову к Витьке. – Витя, это я, твой сосед, Вениамин Павлович.
– А что вы здесь делаете, Вениамин Павлович? – строго спросила Светка.
«Гном» медленно достал из нагрудного кармана белый платок и вытер лоб. Затем пару раз погладил себя ладонью по голове и окрепшим голосом сказал:
– Вышел я, значит, ночью на крыльцо… Глядь, вы с лопатой по дороге идёте. Молодёжь с шутками-прибаутками к реке, а вы, значит, в лес, да ещё с лопатой. Вот я и решил проследить, в смысле… присмотреть за вами… Чтобы ничего, так сказать, плохого с вами не случилось. – Он перевёл взгляд на яму и неожиданно грозно сказал, нахмурив брови: – А что у вас там звякнуло? Ну-ка доставайте!
Развалившиеся неподалёку собаки приподняли головы и глухо зарычали. Вениамин Павлович глупо заулыбался, снова погладил себя по голове и ласково добавил:
– Детки, давайте посмотрим, может, в ямке что-нибудь интересненькое есть?
Хват с Медведем опустили головы на лапы, но по их напряжённым мордам было видно, что они готовы встать на защиту в любую секунду.
Витька посветил фонариком, я спрыгнул в яму и не торопясь стал сгребать лопатой песок с ларца (а может, и сундука!) с драгоценностями. Но через минуту стало ясно: мы откопали камень.
– Какой красивый: серенький, плоский, с красными прожилками, – сказала Светка, когда мы с Витькой еле вытащили из ямы нашу находку.
Вениамин Павлович спрыгнул в яму, потыкал лопатой песок и расхохотался. Затем вылез наверх и, подсвечивая себе лицо фонариком, сказал:
– Поздравляю! Всем завтра в деревне расскажу про ваш клад. Вот смеху-то будет. – И вприпрыжку побежал домой.
Хват с Медведем проводили нашего соседа грустным взглядом. Светка потупила глаза:
– Ребята, вы на меня обижаетесь?
Мы с Витькой дружно замотали головами – нет!
– Тогда давайте заберём этот камушек, я и верёвочку из дома прихватила…
Красивый камушек оказался очень тяжёлым. Мы еле дотащили его с Витькой до Светкиного двора.
– Спасибо, ребята, – на прощание сказала Светка. – Это была самая лучшая прогулка в моей жизни. Спокойной ночи! – И пошла домой.
– Росой не будешь умываться? – крикнул я ей вслед.
Светка обернулась:
– А мне не надо, я и так красивая.
Я проснулся от боя часов: «Бам… Бам… Бам…» Сосчитал удары – четыре. Потянулся от души: «Рано, можно ещё поспать». В соседней комнате бабушка раскатывала скалкой тесто и весело напевала: «Лям-ля-лям».
– Ба-а, который час? – крикнул я, лёжа в постели.
– Десять! – ответила бабушка. – Проснулся, кладоискатель? Умывайся и садись завтракать.
Я натянул шорты и вышел к ней прямо босиком.
– Кто тебе сказал? – спросил я.
– Сорока на хвосте принесла, – ответила бабушка.
– Маленькая лысая?
– Нет, здоровая и в тельняшке, – рассмеялась бабушка. – Да, камень ваш дяде Коле очень понравился, говорит: «Хоть на лодку вместо якоря, хоть на бочку с капустой вместо гнёта».
– Лучше на лодку, – сказал я.
– Я тоже так подумала, – ответила бабушка.
Творог со сметаной, молоко с белым хлебом – правильная еда для спортсмена. Большой Али, мой тренер по самбо, похвалил бы бабушку за такой завтрак. А если бы попробовал, то, наверное, и корову Лосийку расцеловал бы. Он, правда, ещё советует продышаться перед завтраком: сделать зарядку и кросс пробежать. Но лето длинное – успею.
– Афоня, почему на август не остаёшься? – спросила бабушка.
– Ба-а, я же тебе рассказывал: я год занимаюсь самбо – папа прошлой осенью в спортшколу отвёл; в июне, после лагеря, Большой Али предложил мне с Васькой Бугаевым съездить на сборы со старшими ребятами в августе. Я согласился: сборы на море, да и Васю давно пора на место поставить.
– Кто такой Вася Бугаев? – спросила бабушка.
– Самбист из нашей группы, мы с ним в наилегчайшем весе боремся.
– Оно и видно, что в наилегчайшем: тощий как палка, – проворчала бабушка и положила мне добавки.
А когда я вылез из-за стола и поблагодарил за угощение, она сказала:
– Афоня, отнеси деду грабли, утром просил. Он со стороны деревни у Лихого оврага косит.
Я аж присвистнул:
– У Лихого? Схожу, конечно. Там что, разбойники раньше жили?
– Хуже: нечисть, Лихо. Говорят, и сейчас там живёт. И не свисти в доме – денег не будет, – прикрикнула на меня бабушка.
У Лихого оврага мы с ребятами играли в прошлом году. Овраг большой, я думаю, что парочка кикимор и три-четыре упырька могли бы там спокойно разместиться вместе с Лихо – жили бы дружно и горя не знали: днём, за самоваром, сказки бы друг другу рассказывали, а по ночам вместе ужинали бы. Место там и правда коварное – ухо нужно держать востро. Витька просветил: «Ребята, на край обрыва не становитесь: под зелёной травкой может быть пропасть. Встанешь на краешек – и провалишься». Очертаниями Лихой овраг похож на кляксу. Его западные и восточные склоны очень крутые – страшно подходить, но южные и северные пологие. Витька предлагал нам спуститься, но Светка наотрез отказалась: кроссовки, видите ли, у неё белые.