ТАЙНА КАТЫНИ
Шрифт:
Эксперты пришли к выводу о безусловной вине предвоенного советского руководства за расстрел польских военнопленных весной 1940 г. Сам расстрел был квалифицирован «как геноцид» и «тягчайшее преступление против мира, человечества» (Катынский синдром. С. 491-492).
Руководство ГВП, а затем и Генеральной прокуратуры РФ с указанной выше квалификацией катынского преступления не согласилось. Постановление о прекращении уголовного дела № 159 от 13 июля 1994 г. было отменено и дальнейшее расследование было поручено другому прокурору (Катынский синдром. С. 491).
21 сентября 2004 г., после 9
Польская сторона не согласилась с «российской интерпретацией катынского преступления» , прежде всего, в плане отрицания версии о «геноциде польского народа» и нежелания российской стороны признать расстрелянных поляков «жертвами политических репрессий» . 22 мая 2007 г. Московский городский суд отказался рассматривать просьбу российских правозащитников о реабилитации жертв катынской трагедии.
Польша сложившуюся ситуацию пытается использовать как повод для перевода катынской проблемы под юрисдикцию международного права. В итоге возможно повторение «правовой ситуации по Косово», в которой сербы были необоснованно обвинены в геноциде албанцев, не говоря уже об удовлетворении исков к России польских родственников жертв катынского преступления.
В марте 2005 г. Польский Сейм принял резолюцию, в которой назвал катынское преступление «бесчеловечным убийством военнопленных» и реализацией совместного плана III рейха и Сталина по уничтожению польской элиты, а также самых достойных и патриотичных польских граждан". Резолюция была направлена российскому правительству с требованием признать «геноцидом расстрел польских офицеров сотрудниками НКВД у деревни Катынь в Смоленской области в 1940 году» . Как отмечали польские политологи, подобное требование впервые появилось в официальном польском документе (Лента.Ру. 23 марта. 2005).
Завершая краткую историю «Катынского дела», необходимо заметить, что на его развитие особое влияние оказали пять событий. Это: нацистская пропагандистская кампания 1943 года по поводу массовых захоронений польских военнопленных в Козьих Горах, немецкая эксгумация этих захоронений в том же 1943 г., «научно-историческая экспертиза» сообщения специальной комиссии Н. Бурденко 1944 г., осуществленная в 1988 г. польскими историками Я. Мачишевским, Ч. Мадайчиком, Р. Назаревичем и М. Войцеховским, «случайное» обнаружение в декабре 1991 г. И в сентябре 1992 г. документов Политбюро и НКВД из «особого пакета № 1» и 14-летнее расследование Главной военной прокуратурой РФ уголовного дела № 159 «О расстреле польских военнопленных из Козельского, Осташковского и Старобельского лагерей НКВД в апреле - мае 1940 г.». Рассмотрим их подробнее.
«Дело» Геббельса
Особый интерес представляют обстоятельства развертывания нацистами пропагандистской кампании по поводу захоронений польских офицеров в Козьих Горах в Катынском лесу. В известных публикациях им уделено крайне мало внимания. А они вызывают не только вопросы. Они позволяют уяснить целый ряд аспектов «Катынского дела».
Достаточно подробно эта тема рассмотрена российским публицистом и писателем Владимиром Бушиным в статье «Преклоним колена, пани…», опубликованной в минской газете «Мы и время» (№ 27-28, июль 1993 г.). В. Бушин особо акцентирует высказывания главного нацистского пропагандиста «катынского дела» Й. Геббельса. Они позволяют понять технологию рождения «катынского дела».
18 апреля 1943 г. министр имперской пропаганды III рейха Й. Геббельс утверждал, что Катынское дело «идет почти по программе» (ВИЖ, № 12, 1990). Не означает ли это, что в деле с самого начала все было запрограммировано? На эту мысль наводят, в частности, и сами обстоятельства выявления катынских захоронений.
В немецкой версии утверждается, что весной или летом 1942 г. местный житель Парфен Киселев показал катынские могилы полякам из организации Тодта, привезенным на строительные работы в Смоленск. Те, выяснив, что в могилах захоронены расстрелянные польские офицеры, поставили березовые кресты и доложили немецкому командованию, но немцы, якобы, тогда не проявили к этой находке никакого интереса (Катынский синдром. С. 151, 470. Катынь. Расстрел. С. 422).
Бывший член Международной комиссии экспертов пражский профессор судебной медицины Франтишек Гаек в своей книге «Катынские доказательства» резонно задает вопрос: «Странно, что немецкая администрация, хотя и приложила к делу столько усилий, не отыскала тех 10 польских paбочих, которые летом 1942 г. нашли первые могилы, и не спросила их, от кого они о могилах узнали и почему в таком случае не сообщили о находке немецким органам?»
Тот же П. Киселев на допросе в немецкой секретной полевой полиции 28 февраля 1943 г. утверждал, что весной 1942 г. он пошел в Катынский лес, где обнаружил несколько холмов, под которыми, по его мнению, были захоронены польские офицеры (Amtliches Material zum Massenmord von Katyn. С 26).
В отчете секретаря немецкой полевой полиции Людвига Фосса (Voss), врученного судье доктору Конраду, говорилось, что «первое известие о массовых могилах в Катыни мы получили в феврале 1943 г. В Катынском лесу были обнаружены холмики, которые при внимательном обследовании оказались делом рук человеческих» (Мацкевич. Катынь. Глава 13).
Однако Юзеф Мацкевич, польский журналист из Вильнюса, в своей книге «Катынь» утверждал, что в 1943 г. в Козьих горах (Косогорах) холмов на месте захоронений не было: «Показания свидетелей о том, что Косогоры давно служили местом расстрелов, было легко проверить. Поэтому немцы распорядились раскопать указанные места. Было обнаружено 11 могил, вернее, рвов, поверхность которых давно слилась с поверхностью леса» (Мацкевич. Катынь. Глава 13).
Это подтвердил и Фердинанд Гетль, председатель польского Общества писателей и журналистов, находившийся в составе первой польской делегации, вылетевшей из Варшавы в Смоленск 11 апреля 1943 года и побывший в Козьих Горах 12 апреля. В своем отчете он пишет, что «мы… быстро научились распознавать еще не вскрытые могилы. Края их были несколько запавшими, поверхность неровной, к тому же повсюду на них были высажены маленькие сосенки, несомненно специально здесь помещенные» (Цит. по книге В. Абаринова «Катынский лабиринт»).