Тайна мастера
Шрифт:
— Ваша идея о полетах в космическом пространстве преждевременна. Она делает эту затею невыполнимой, поскольку работы по проекту «Юпитер» полностью зашли в тупик.
— Я с вами не согласна, работы лишь временно приостановлены. Вскоре они возобновятся.
— Вы можете мне конкретно объяснить? — раздраженно осведомился Гейдрих.
— Мне трудно, но я попытаюсь. Мне известно, что в России захоронена капсула со скрытой в ней энергетической силой и информацией, не сравнимой ни с чем.
— Откуда вам это известно?
— Занимаясь медитацией, я усилила свои телепатические способности и получила сведения из
— Гейдрих улыбнулся и произнес:
— Неужели вы думаете, что я верю вашим сочинениям? Поверьте, они лишь годятся репортеру, бегающему за сенсациями, или писателю-фантасту да, к сожалению, еще кое-кому.
— Не торопитесь с выводами. Карта, указывающая на место захоронения капсулы, спрятана там же, в России. Тайник известен людям, один из которых сейчас находится в Берлине.
Она умышленно замолчала, давая возможность собеседнику переварить информацию. Молчание растянулось, и Гейдрих нарушил тишину первым:
— Что вам известно о нем?
— Совсем немного. Он военный летчик, — ответила она.
— Он разведчик-профессионал? — спросил он.
— Пока об этом с полной уверенностью я не могу сказать. Ясно одно: он скрытен.
— Его имя? Вы знаете, кто он? — вновь спросил Гейдрих.
— Догадываюсь, но до конца не уверена.
— Понимаю вас. Вы хотите скрыть его от меня.
— Дело не в этом.
— Назовите мне все приметы, которые вам известны о нем, и мои люди непременно его найдут.
— По тем признакам, которые мне известны, ваши люди его не разыщут. Сведения слишком скудны.
— В таком случае примените всю вашу телепатическую мощь.
— Он скрытен и, умело используя свой талант, ставит защиту. Это может происходить в том случае, когда для человека существует какая-то внешняя угроза и он находится постоянно в напряжении. Его обостренное психическое состояние сигнализирует, и подсознание срабатывает, делая внешнюю защиту. В этом случае все мои попытки узнать, что у него в голове, тщетны.
— Неужели он постоянно в напряжении и не расслабляется?
— Ну почему же, ничто земное ему не чуждо. Я же вам говорю, этот человек особенный, у него талант, и вся его защита построена на подсознательном уровне. Возможно, он и сам об этом не знает. Сила его природного дарования настолько велика, что он способен предвидеть или предчувствовать опасность.
— Если вы не можете расколоть этот непростой орешек, то, может быть, это удастся моим специалистам?
— Даже не думайте этого делать. Ваша затея заведомо тупиковая. Я точно это знаю. Поскольку я и только я ответственна перед фюрером за результаты проекта «Юпитер», позвольте мне лично довести эту работу до конца.
Гейдрих поморщился и произнес:
— Фюрер спрашивает лично с меня за результаты вашей работы.
— Я сама все ему объясню.
— Хорошо, и тем не менее предупреждаю: если в ближайшие месяцы работа по «Юпитеру» не продолжится, мне придется вмешаться, и тогда многим не поздоровится.
— Не советую вам этого делать, господин Гейдрих.
Вскоре Мария Ориск удалилась, а Рейнхард Гейдрих остался наедине со своими размышлениями.
Ханс Мозер, выполняя особое поручение Гейдриха, ехал на юг Германии, чтобы через известный пропускной пункт пересечь границу со Швейцарией. Он спешил потому, что попутно рассчитывал встретиться в Берне с одним человеком, который его интересовал. Преодолев не малое расстояние, он наконец приехал в Берн. Там в одном из переулков на окраине находилась аптека, куда он вошел в условленное время. Мужчина — фармацевт, доброжелательно улыбнувшись, проводил его в кабинет, где находилась особа женского пола. Вид миловидной девушки его удивил, и он, несколько обескураженный, присел на предложенный стул. По мере того, как она стала говорить, Мозер смекнул, что первое его впечатление было ошибочным.
— Интересующий вас фигурант часто приезжает в Берн к своей старенькой матери. Иногда он бывает не один, а с женой, — сказала она.
— Швейцария — это его родина?
— Да, здесь он родился, учился и начинал карьеру, а затем работал в одном из филиалов концерна «Фишбах». Головное предприятие находится в Германии.
— Что это за концерн и чем занимается?
— По нашим сведениям, концерн занимается секретными разработками в области авиации. Это засекреченное предприятие, и доступ в него закрыт.
— Вы пытались к ним проникнуть?
— Попытки не увенчались успехом.
— Как часто он приезжает в концерн?
— Мы выяснили частоту посещения концерна и некоторые детали, они нас привели в замешательство.
— Выражайтесь ясней.
— Совсем недавно наш наблюдатель видел его с женщиной выходящим через проходную концерна. Мы прослушали их беседу и выяснили некоторые секреты концерна «Фишбах».
— Расскажите мне о них.
Девушка вынула из сейфа большой конверт, прошитый и опечатанный сургучной печатью, и вымолвила:
— Отчет в этом конверте. Передайте его лично группенфюреру.
Вскоре Гейдрих получил донесение из резидентуры в Швейцарии. Мозеру удалось раньше заглянуть в эти документы, чтобы понять, что концерн «Фишбах» находится под особым контролем Геринга. Именно там находится уникальный летательный аппарат неземного происхождения. А все то, чем занимается профессор Зэхт — это лишь научный эксперимент по созданию первоначального аналога, который после его испытаний должен пойти в серийное производство.
«Да, Геринг мудро поступил, разделив проект «Юпитер» на две части», — подумал Ханс Мозер.
Генрих Штайнер получил распоряжение и был откомандирован в конструкторский центр, расположенный в Кеннигсдорфе. Он стремительно ехал по дороге на своем «Опеле-Олимпия». Его путь лежал строго на северо-запад. Проезжая мимо огромного водоема, он невольно залюбовался местными красотами. В голове мелькнула шальная мысль: «Эх, поудить бы рыбку в этих чудных местах!» Но настоящая действительность возвратила его к другим, более важным размышлениям. В последние дни он много думал о своем окружении, о тех людях, с которыми он ежедневно общался. Их было много, но тех лиц, которые его больше всего интересовали, было мало, и пересчитать их можно на пальцах одной ладони. Генрих сделал для себя очень важное открытие: любой из его приятелей был интересен по-своему, и лицемерием, которое они использовали как оружие, владел каждый из них в совершенстве. Все они преследовали выполнение своей, только им известной задачи. И чем ближе он продвигался к своей намеченной цели, тем четче вырисовывался образ каждого из интересующих его субъектов.