Тайна озера Кучум
Шрифт:
— Ты смотри, как плывёт! На лошади не догнать! — каким-то загробным, не своим голосом выдавил Сергей.
— Что, боишься? — скосил глаза Костя.
— Не время кальсоны менять. Готовь спички!
А Чабджар уже рядом. Вот он, в нескольких метрах. Остановился и так же, как всегда, замер бревном, мгновенно окрасился под цвет дна. Кажется, что у запора лежит огромный, кедровый сутунок-топляк. Пройдёшь мимо, не разберёшь, что рядом лежит водное чудище. Ждёт, когда человек бросит ему очередную порцию пищи.
Уля отпустила верёвку: замолчал колокол. Костя чиркнул спичкой, зажёг фитиль. Сергей бросил в воду бочонок. Лагушок шумно плюхнулся в протоку под запор.
— Бежим! — замахал руками Костя и, подталкивая Улю, заторопился на берег.
Сергей поспешно засеменил за ними. Краем глаза заметил, что Чабджар зашевелил плавниками, продвинулся вперед. По всей вероятности, хотел проверить, что ему бросили. И ещё увидел, что легкий бочонок, глухо булькнув водой, тут же всплыл на поверхность и закачался поплавком.
Сергей остановился, в растерянности развел руками:
— Лагушок! Камень лёгкий… не тонет!
— Чёрт с ним, — не останавливаясь, на ходу ответил Костя. — Что теперь, нырять самому? Бежим, сейчас рванёт!..
Они устремились за небольшой бугор, упали в траву. Костя отдельно, Сергей с Улей рядом, прижавшись друг к другу.
— Уши закрой, — посоветовал Уле Сергей, — оглушит!
Где-то в стороне на казаков бранился Кивалин, укоряя их в том, что от места взрыва находятся слишком близко. Он хотел им приказать отбежать подальше, даже сказал пару отрезвляющих слов, но не договорил.
На протоке вдруг что-то резко щёлкнуло, как будто сломалась вершина кедра. Ослепительно яркая вспышка затмила дневной свет, после которой стало темно. И только после этого страшный грохот разорвал тишину тайги. Уле показалось, что рушится мир. Откуда-то сверху посыпались ветви деревьев. В воздухе закружились палки, доски и даже брёвна. Взрывная волна закачала вековые стволы. Облако чёрного дыма затмило солнце, на несколько секунд наступила ночь. Сила взрыва разбудила спящие гольцы. Колкое эхо заметалось по долине Туманихи.
Ещё не смолк грохот взрыва, а Костя и Сергей уже вскочили, побежали к запору, на ходу приготавливая своё оружие. Из-за густого, плотного дыма разглядеть то, что происходит на протоке, было невозможно. Только шум падающей с небес воды да пугающий стук палок и досок. В стороне стонут казаки. Сила взрыва была настолько велика, что оглушала всех троих. Сбоку подбежал Кивалин:
— Говорил же, надо было хорониться дальше…
Пороховой дым рассеивался долго. Но вот наконец-то посветлело небо, солнце разбило свинцовую муть. На берегах лежит прибитая взрывной волной трава, оторванные листья кустарников, обломанные сучья деревьев, разбитые доски, жерди и даже брёвна.
На протоке хаос! Поверхность воды ломается гуляющими волнами, рябит, плещется, раскачивает остатки разбитого запора. Дна не видно из-за взбитой мути, которая имеет желтоватобордовый цвет.
— Рыба! Где рыба?! — кричит полномочный.
— Вот спросил! Я знаю столько, сколько ты, — разочарованно ответил Костя.
— Вон она! Там, внизу, — закричала Уля, показывая рукой вниз.
Ленивое течение успело протащить белобрюхое тело Чаб-джара на добрую сотню метров от места взрыва. Все четверо побежали. Сзади, ломая заплетающимися ногами кусты таволожника, из тайги выскочил Загбой, быстро оценил обстановку, размахивая маутом, припустил по тропе:
— Пастой, отнако! Как рыпа лови? Бери маут!..
Сергей вернулся, выхватил у него кожаную бечёвку, не раздумывая, бросился в воду, попытался зацепить мёртвое тело рыбы, да где там! В реалии Чабджар оказался таким толстым, что и руками не обхватить. На помощь ему спрыгнул Костя, но и вдвоём подцепить маут не так-то просто.
— Хвост цепляй! — кричит Загбой. — Так луче путет.
После делового совета следопыта удалось поймать и остановить бездыханное тело существа. Наконец-то остановили Чабджара, подтянули к берегу. А как вытаскивать? Непосильное «бревно» имеет внушительные размеры и на глаз весит не менее пары центнеров.
— Где лошади? — суетится полномочный.
— Моя тарапился, конь не прал, — пьяненько лопочет Загбой. — Сам хоти, моя на конь ехай не может. На олень может, на конь нет!
Пришлось идти за лошадьми.
А на прииске переполох! К запору бежит толпа людей. Все старатели бросили работу. Пелагия, Лукерья, урядник, приказчики и инженер — все уже здесь. Кто-то тянет за маут, кто-то помогает вытаскивать змея из воды. Все вместе вырвали Чабждара из объятий речной теснины на берег. В удивлении смотрят на существо и в то же время разочарованно переговариваются:
— Эх, чёрт! Жалко, голову оторвало.
И действительно, от Большой рыбы осталось только две трети тела. На месте головы рваные ткани. По всей вероятности, в момент взрыва Чабджар находился рядом с бомбой.
Сергей и Костя взяли в руки топоры, разрубили брюхо, разрезали ножом желудок. А там, внутри, обезображенные части человеческого тела. Куски ног, рук, туловища и даже раздвоенная голова. Кивалин с отвращением сложил эти две половинки, и все сразу же узнали в изуродованном лице Агафона.
О ЧЕМ ПОВЕДАЛ СЛУГА ХАРГИ
Поиски Ивана не дали никаких результатов. Ушёл — растаял, как весенний снег на солнцепёке. Запутал следы под гольцом Хактэ, на Фёдоровской мочажине так, как будто в зыбун канул. Ладно бы ещё сам исчез — след человека «горит» быстрее, тем более под вечернюю росу, — но куда исчезли следы лошадей? Как это понимать? Даже опытный следопыт Загбой, всю жизнь проживший в тайге, растерянно разводит руками: был, и нет… улетел, как глухарь на соседний перевал. Где искать? Знает только ветер.