Тайна озера Кучум
Шрифт:
Оба разом умолкли. Он уставился куда-то в потолок, она
обиженно надула губки и уткнулась в шкуры.
«Ну вот, три часа знакомы, и уже поссорились», — с тоской
подумал он, но решил переждать, чтобы Уля оттаяла.
Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась, а руки
стали вышивать точный шов. Это послужило толчком для воз
вращения разговора. Глубоко вздохнув, он улыбнулся, и как
можно спокойнее заговорил:
— А ты, ты сама хочешь побывать в городе?
— Та, — выдержав паузу, тихо ответила Уля.
— Ну, тогда считай, что твое желание уже наполовину вы
полнено.
— Как? Посему? — резко повернувшись в его сторону, за
сверкала глазами девушка.
66
Т А Й Н А 0 3 6 Р А K V 4 V M
— Да потому, что это обещаю тебе я, а не твой отец, — улыб
нулся он.
Уля воодушевлённо вздохнула, ответила улыбкой. Стягивая
прочный шов, проворные руки замелькали быстрее.
СЛЕДЫ ДАВНО МИНУВШИХ ДНЕЙ
Загбой снял с тагана кипящий чайник, поставил его на дрова,
с кряхтеньем присел на меховой спальник. Недолго порывшись
в потке, вытащил осиновую кубышку с заваркой, отсыпал чёрных
гранул на ладонь, довольно хмыкнул, бросил заварку в кипяток.
Затем, сняв шапку, накрыл чайник сверху — чтобы лучше за
варился душистый чай — и, отвалившись к стволу промёрзшей
ели, стал слушать тайгу.
Всегда, когда разводил гилиун (костёр вне жилья, под откры
тым небом), то утром вставал рано, с первой палевой синевой,
когда заполошные дыргивки (дрозды) в первую очередь предве
щали утро. А сейчас на смену им уже подали голоса синички. Вон
и Чабой высунул свой нос из-под хвоста, смотрит на хозяина, ждёт,
когда тот пойдёт собирать оленей. У пихт ветки посинели, светает,
а русские всё спят и спят, как барсуки. Пригрелись в своих спаль
никах рядом с жаркой нодьей. Не пора ли будить? Зимний день
и так короток, едва успеваешь проходить по одному перевалу.
Он приподнял голову, затаил дыхание, прислушался. Мол
чат горы, ничего не говорят, значит, перемены погоды не будет.
После этого охотник посмотрел на костёр, задержал взгляд на
ровных языках пламени. Сухие кедровые дрова горят чисто,
жарко, не колеблясь. Жди мороза. Где-то в распадке, вырвав
шись из-под снега, резко порхнул, затрещал крыльями рябчик.
Хорошо слышно, воздух чуткий, морозный. Слышно, как сел на
дерево, немного осмотрелся, звонко, быстро засвистел.
«К хорошему дню, — про себя отметил охотник. — Опять ночь
ночевать под елью, крутиться пойманным волком от холода.
Может, вечером пораньше остановиться, поставить чум? Или
оставить потки здесь, а самому налегке сходить к Кучуму? Здесь
недалеко, может, днём какие-то следы попадутся...»
67
ВЛАДИМИР топилин
Потянулся к чайнику, снял шапку, вдохнул аромат напитка:
— Эко! Хорош чай Индии. Не зря лючи гостят (угощают),
душа поёт, а сердце быстро кровь по жилам гоняет.
Загбой налил в берестяную кружку кипяток, осторожно
хлебнул, с шумом зацокал языком. На его удовлетворительные
причмокивания зашевелился олений спальник, из-под мехового
куржака выглянуло заспанное лицо Залихватова. Начальник
экспедиции недолго покрутил головой по сторонам, широко
зевнул открытым ртом и посмотрел на эвенка:
— Ты что, Загбой, не спишь? Ночь на дворе, а ты звёзды ка
раулишь!
— Эко! Какой ночь? Дыргивки кричат, ряпчик свисти, звёзты
меркнут, а ты спишь, как лунь! Некарашо, отнако, так говори.
Кароший охотник толжен пыть в пути, а вы кости парите. Вста
вай нато, хоти нато, Кучум ждёт!
Николай Иванович посмотрел вокруг ещё раз, протер глаза
кулаком, наконец-то проснулся полностью. Выскочив из спаль
ника, резво заплясал около костра, хватил ладонями снег, разом
бросил его на лицо. После короткой утренней процедуры до
вольно закряхтел, протянул руки к костру. Загбой подал ему
кружку с чаем, тот, не замедлив поблагодарить, с удовольствием
отхлебнул и, довольный, гаркнул зычным голосом:
— Мужики, подъём! Солнце треплет вершины гольцов! Пора
в путь!
Вокруг разом всё зашевелилось, там и тут заволновались
заиндевевшие кочки, люди выбирались на холод, сразу же бро
сались к костру, разогреваясь, подпрыгивали на месте.
Пока Залихватов давал подчинённым короткие распоряжения,
Загбой успел докурить утреннюю трубочку, окликнул Асылзака.
Вместе они встали на лыжи, пошли ловить оленей. Когда они
скрылись между деревьев, Мухой, стараясь подчеркнуть своё
старшинство среди русских, подал голос, стал распоряжаться, кому
и что необходимо делать в настоящий момент. Николай Иванович