Тайна петушиного гребешка
Шрифт:
Лично я о Деникине не могу сказать ничего плохого, он тоже сражается за свое отечество и за свои принципы. Во многих добровольческих формированиях белого движения уже существует железный принцип, касаемый наград, и Антон Иванович занимает в этом вопросе твердую позицию. Оно и правильно, награждать старыми царскими орденами за отличия в боях русских против русских, когда брат идет на брата, а сын на отца, невозможно, не по-божески это. Но с другой стороны, как и во всякой войне, в гражданской тоже случаются подвиги и уже есть свои герои, а ордена Святого Георгия и Георгиевские кресты упразднили.
Свои боевые награды я надежно схоронил, грех от них отказываться, красным на поругание отдавать. Я их в боях получил, за родину воевал, отчаянно бил вражеского супостата! А со своими воевать не хочу!
Сегодня собирают подводы, штук восемьдесят получится, надеюсь, удастся без особых проблем выполнить задуманное. Своей жене Степаниде я тоже велел собираться, скарб собрать да детишек снарядить, однако со всем обозом ее не возьму, отдельно отправлю. Чует сердце неладное, случись что по пути, лишних свидетелей уничтожат, озлобила война народ наш. Но и в родной станице семье оставаться опасно, доберутся красные бесы, не дай бог. Им ведь как – есть в хозяйстве корова или порося, уже буржуй недорезанный, а то, что сам на свое хозяйство всю жизнь горбатился, чтоб семью, детишек прокормить да на ноги поставить, то им неведомо! Думают, нам все с неба упало, добрались до власти и начали дележку. Беднота казачья на их стороне, нет чтоб работать, как мы, от зари до зари, мозгой шевелить, на дармовщинку захотели, поделить все и дело с концом!
Жалко со скотиной расставаться, считай, за гроши отдал, но лучше так, даст бог, новой обзаведемся. Со Степанидой уже обо всем договорились, где встречаться и как ей туда добраться. Она баба смышленая, бойкая, ни детишек, ни себя в обиду не даст! Кубышку надежно спрятали в телеге, но револьвер на всякий случай ей дам, мало ли что, время неспокойное. Провизии должно хватить, так что мошну раскрывать приказал только в крайнем случае.
Всей душой хотел бы отправиться сразу со своей семьей, но не могу, последний долг перед казачеством, перед нашей радой и правительством исполнить надо. Ведь это все нам может пригодиться, если удастся провозгласить Вольную Кубань и тогда, несмотря на наше теперешнее позорное дезертирство, мы с братьями казаками будем гордиться, что тоже приложили усилия для процветания нашего края…
Дальше рассказывалось, как тяжело казачьи полки пробирались через горы, как люди болели и голодали, с какими трудностями им пришлось столкнуться, куда кто подался и как автор дневника встретился со своей бойкой Степанидой и детьми.
Потратив немало времени, девушки дочитали дневник неизвестного им казака до последней страницы.
– Ты представляешь, что мы с тобой нашли?! – ликовала Рита.
– Спору нет, очень интересно взглянуть на гражданскую войну глазами очевидца, но в твоем расследовании этот исторический документ помочь никак не может, – вернула Алла свою подругу на землю.
– Ты так ничего не поняла? – удивилась та и внимательно посмотрела на подругу. – Ну встретился этот казак со своей семьей, а вот после чего?
– Как это «после чего»? – не поняла Алла.
– Я тоже хотела бы это знать. Здесь пропущена очень большая часть повествования.
– Но тетрадь совершенно целая, по-моему из нее не вырывали листы, – сказала Алла.
– А я на этом и не настаиваю, мне кажется, недостающая часть рассказа была записана в другой тетради, отдельно от истории семьи. Получается, там было что-то очень важное!
– Да с чего ты взяла? – удивилась подруга.
– А вот с чего!
Рита быстро пролистала тетрадь и, найдя нужную страницу, велела внимательно ее прочитать.
Алла пробежала пожелтевшую от времени страницу.
– Получается…
Рита не дала подруге договорить?
– Получается, что Олег приехал сюда именно по этой причине и убить его могли тоже из-за этого!
– Но тогда нам просто необходимо позвонить Павлу Андреевичу и все рассказать. Конечно, он нам настучит по шапке за то, что пробрались в домик к Олегу и не сразу отдали тетрадь, но…
– Угомонись ты со своим следователем, у меня складывается такое впечатление, что ты к нему не равнодушна, – заявила Рита. – Хочешь выставить нас на посмешище перед этим следователем? Вдруг я ошиблась. Сначала надо проверить мою догадку, а уж потом звонить твоему Кошечкину!
– Вовсе он не мой! – Щеки Аллы залил нежный румянец.
– Ну, ну, то-то я смотрю! В любом случае нам надо сначала во всем разобраться, а уж потом предоставить информацию следователю. Мол, смотрите, гражданин начальник, вы проворонили, а ваши главные подозреваемые смогли кое-что раскопать. Делайте выводы, гражданин Кошечкин!
– Хорошо, – сдалась наконец Алла. – Попробуем разобраться, мне тоже стало интересно, но как только до чегонибудь докопаемся, тут же сообщим куда следует!
– Кому следует, ты хотела сказать! – уточнила Рита, намекая на симпатию подруги к следователю.
Алла решила не обращать на это внимания.
– С чего ты предлагаешь начать? Ведь мы не знаем, была ли на самом деле вторая часть записей и если была, то хранилась ли она у Олега, – начала рассуждать она.
Рита сказала, что над этим вопросом еще подумает, а для начала предложила еще раз как следует осмотреть место, где был убит Олег.
– Как ты собираешься это сделать? – спросила подруга. – Нам строго-настрого запрещено одним покидать территорию.
Но у Риты уже имелся ответ на этот вопрос.
– А Федька на что? Раз уж вертится вокруг нас целыми днями, пусть хоть пользу приносит!
– Не вокруг нас, а вокруг тебя. – Алла не упустила возможности вернуть колкость подруге.
Презрительно хмыкнув, Рита все же изложила свой план. Ее вовсе не мучила совесть из-за того, что она решила использовать Федю в своих корыстных целях.
Девушки вышли и стали прогуливаться по главной аллее в ожидании возвращения с гор туристов.
– Сомневаюсь, что Федя захочет сегодня еще куда-то идти, наверняка устанет после такого похода, – предположила Алла.
– Предоставь это мне! – важно заявила Рита, нисколько не сомневавшаяся в своих возможностях.
Когда девушки уже устали наматывать круги по территории «Петушиного гребешка», у ворот турбазы появились туристы. В первых рядах бодро шагал Федор. Весь его вид говорил о том, что парень вполне доволен и нисколько не утомлен трудным подъемом в горы.