Тайна, покрытая глазурью
Шрифт:
Мне нужно было подумать. Но не здесь и не сейчас. В дверь спальни только что кто-то толкнулся, видимо, комнаты перепутал. Я дёрнулась, но дверь тут же закрыли, и через минуту всё стихло. Я снова опустила голову на подушку, ладонь под щёку подложила, и уставилась на тёмный проём окна. Андрей был совсем рядом, но я не чувствовала его. Я снова была одна.
— Как спалось? — спросил меня Родион, присаживаясь в кресло напротив меня.
— Неплохо, — отозвалась я, стараясь не переигрывать напускное равнодушие. — В сложившихся
— И что же это за обстоятельства? — Зудин приглядывался ко мне с неподдельным любопытством, как к диковинной сингапурской мартышке: не видывал до этого момента никогда, и доверять наглому ловкому существу опасался, вдруг что-нибудь сопрёт? Бумажник или любимые часы…
Я не торопилась с ответом, посмотрела на часы, которые только что пробили полдень. Поздновато господа бизнесмены подниматься изволят. Хотя, почти до утра куролесили, хорошо хоть не у меня на глазах. Я сама проснулась пару часов назад, позволила себе принять душ, а после около получаса сидела на балконе, наблюдая за тем, что происходит на территории. Охранников считала, пытаясь определить серьёзность ситуации, в которую попала. Данилов пару раз пытался ко мне подступиться, какой-то разговор завести, но я не прониклась и с ответами не торопилась. Если он здесь не главный, то и разговаривать с ним я не обязана. Я, вообще, с предателями не общаюсь.
И вот, ближе к полудню, в гостиной накрыли стол к завтраку. Я, плюнув на все приличия, первой за стол села и попросила кофе. Кроме кофе, в меня ничего не лезло. Вчерашние тревоги у меня надолго аппетит отбили, надо думать. Я налила себе кофе, исподтишка наблюдая за девушками, которые сегодня уже не выглядели особо радостными и довольными. Накрывали стол и прибирались в гостиной, расставляя всё по своим местам. Так я и не поняла, в чём их обязанности заключаются. Вчера думала, что они придворные шлюхи, а теперь оказывается, что ещё и домработницы. Интересная комбинация.
Андрей сидел рядом, развалившись в кресле и вытянув под столом ноги. Жевал бутерброд, прихлёбывал кофе и молчал. Думал о чём-то. Я почти убедила себя, что мне безразличны его мысли и настроение. И поэтому, когда Зудин появился, я с облегчением переключила на него своё внимание.
После его вопроса о влиявших на меня обстоятельствах, я невольно покосилась на Данилова, но быстро взяла себя в руки.
— Я не знала, как вести себя взаперти.
— А тебя запирали?
Я в глаза ему посмотрела, без всякой робости.
— У кого-то нервы слабые.
Родион хмыкнул, на дружка, или кем ему там Данилов приходился, глянул и попытался скрыть улыбку.
— Брачная ночь прошла неудачно?
— Заткнулся бы ты, а? — беззлобно посоветовал ему Андрей, а от меня и вовсе отвернулся. Я только брови в удивлении вздёрнула: он обиделся?!
Я сделала глоток кофе, натолкнулась взглядом на девушку, что принесла тарелку с бутербродами, и спросила:
— Они и кофе варят?
Девушка подняла на меня глаза, видимо, оценив моё пренебрежительное «они», но я не стушевалась, напротив, окинула создание в розовом заинтересованным
Родион тоже на девушку посмотрел, и та, почувствовав его внимание, тут же расцвела в улыбке.
— Плохой кофе?
— Гадкий, — призналась я.
— Ну… кое-что они делают хорошо, другое похуже.
— Каждый должен заниматься своим делом, — сказал Данилов недовольно, и я всё-таки взглянула на него, с прищуром, не сомневаясь, что он имеет в виду. Гадость какая.
Я чашку на стол поставила.
— В пять у меня дегустация, — сказала я деловым тоном. — К этому времени я должна быть в кондитерской. — Родион смотрел на меня и улыбался, мне же сплюнуть захотелось. — Задавайте вопросы, Родион Константинович, обещаю, что отвечу. Мне скрывать нечего.
— Андрюх, ты слышал? Константинович!
Данилов тоже голову в мою сторону повернул, но он довольным совсем не выглядел.
— Надоело дурака валять? — спросил меня Зудин.
Я не спеша и очень аккуратно складывала льняную салфетку, уголок к уголку.
— Каждый ведёт свои дела по-своему. До вчерашнего дня мой способ никому не мешал. Я никому дорогу не переходила.
— Не считая мелкого бизнеса своей округи, — подсказал Родион. — Вы богатая женщина, Лиля Германовна. И умная.
— Спасибо.
— Это не комплимент.
— Что ж… — Я салфетку отложила и на Родиона посмотрела. — Вам нужен Есин или завод?
— А если я скажу, что и то и другое?
— Это будет наглостью, но я сделаю вид, что задумалась.
— Интересно. — Он поднялся, шуганул «розовую», и та поторопилась от стола отскочить. — Вы беспечны, Лиля. Вы за себя не боитесь?
Я обдумала его слова.
— Мне следует бояться вас?
— Нет, я в принципе о вашей жизни. Вы живёте в маленькой квартирке, без охраны, вы возвращаетесь вечерами домой одна, иногда пешком. Андрей рассказывал. Вы всерьёз полагали, что ваша тайна так тайной и останется?
Пришлось признавать его правоту.
— Я считала, что моя тайна никого не интересует. Людей интересуют деньги и способы их заработать. Я не предоставляю им эти способы, я просто говорю, что делать.
— Говорите… — Он подтолкнул меня взглядом к продолжению. Я кивнула, не собираясь скрывать дальше.
— Олегу.
— И мэру.
— Он мне кое-чем обязан, — сказала я наконец. Андрей рядом недовольно пыхтел, и это немного раздражало. Но и удовольствие доставляло. Такое извращённое, замешанное на злорадстве, удовольствие.
Родион остановился, ко мне повернулся, поглядывал на меня с усмешкой.
— Вы опять притворяетесь, Лиля.
— Нет.
— Вы очень хорошо знаете, что происходит в вашем городе. Вы контролируете бизнес, не говорите мне, что это не так. Это будет ложью. Другое дело, что вы делаете это не особо напрягаясь. Но у вас везде свои люди, я прав? Которые работают именно на вас, а не на Аштаева. Думаю, он и половину из этих людей не знает. Как и Горин. Это и есть механизм вашего бизнеса — знать всё и про всех. Я больше, чем уверен, что даже мэру от пригляда не укрыться.