Тайна предтеч
Шрифт:
человеческого колена, они передвигались на четырех лапах, и лишь когда атаковали — поднимались
на задние. Тело их покрывала короткая плотная шерсть, грязная, блестящая от жира. На мордах
чужеродными блямбами торчали огромные фасеточные глаза, а под ними скалились усыпанные
зубами пасти. Существ было много, они были злы и голодны, но не умели действовать вместе. Лезли
толпой,
отрывистые крики походили на человеческие, и иногда казалось, что нападают грязные лохматые
дурно пахнущие карлики.
Провокация Кремнева удалась, Босой понял это с первой минуты боя. И раз скрывать было больше
нечего, он едва ли не впервые в жизни полностью спустил интерфейс с поводка. Не было больше
сомнений, несмелых догадок и страха. Технология, сделавшая гррахов подобием богов, теперь
открылась и перед человеком.
Время в бою привычно замедлилось. Существа двигались неторопясь, едва переступая лапами, а их
головы так забавно покачивались на тонюсеньких шеях, что ловчего разбирал смех. Позвонки
трещали под его пальцами, черепа рушились от ударов кулаками, да и от простых оплеух. Иногда
челюстям врагов удавалось сомкнуться на его пальцах, но что они могли сделать с укрепленным
удвоенной стойкостью телом? Разве что оставить неприятные вмятинки на коже. Босой в этом случае
просто сжимал нижнюю челюсть и отрывал ее с корнем.
Не было бы ножа — Босой дрался бы голыми руками. Остался бы в зале один — победил бы один. Он
двигался и бил так быстро, что иногда мысли не поспевали за телом.
Реакция 2/3
Интерфейс тренькнул, возвещая о новом развитии. Босой на ходу активировал новую иконку
одновременно с навыком моментального усилия.
Активирован навык взрывной реакции.
Активирован навык мгновенного усилия.
Выносливость 10 %.
Пять слившихся в один ударов рассекли и без того проредившийся строй нападавших на две
неравные части. Босой занялся большей из них, надеясь, что Кремнев и Ласка справятся с другой. И
вдруг понял, что давно не слышит выстрелов, да и вообще не обращает внимание на ход боя. Он
обернулся посмотреть на товарищей и наткнулся на вытаращенные глаза подполкивника. Возле него
не
только с ловчим, который уже не сражался с ними, а просто убивал, одного за другим, забирая
иногда за один удар по две-три жизни.
Кремнев понял взгляд ловчего по своему, сбросил оцепенение и бросился на остатки сгутсков с
мечами. Босой же, увидев, что с Зоей все хорошо, а Ласка жива и охраняет, снова забыл обо всем и
продолжил геноцид населения "зала истины".
Ограничений и пределов развития не существовало никогда, и будь Босой не человеком, а гррахом,
он бы и сам догадался, что именно делать, чтобы получить доступ ко всем возможностям. Почему-то
интерфейсу внутри него нужна была жизнь другого носителя интерфейса, и в этом была вся суть
гррахов.
Может быть впервые за все свое существование люди встретили вид, более жестокий и
кровожадный, чем они сами. Гррахи создали новую экосистему, новых существ только с одной
целью. Хочешь стать сильнее — убивай. Хочешь жить — убивай, иначе убьют тебя. И Босой убивал.
Потому что должен был стать сильнее. Сильнее самих гррахов.
— Я покажу тебе, каким на самом деле был конец человечества.
Кремнев закончил настройку оборудования. На стене загорелись картинки. Босой помнил, что в
школе детям рассказывали про какие-то «видеоролики» и объясняли, что некоторые «электронные
устройства» имеют плоские темные поверхности, способные показывать движущиеся рисунки,
передавая ранее записанные события. Например, зимой можно было запечатлеть, как падает снег, а
летом включить экран и смотреть запись, вспоминая и умиляясь.
— Люди думают, что все началось, когда в Солнечной системе появился первые корабли гррахов.
Считается, что они пришли из далеких галактик и решили отнять Землю у человечества.
— А разве не так?
Кремнев некоторое время молчал, размышляя, как именно стоит ответить на этот вопрос.
— Люди сейчас закопались под землю. Настоящие люди, а не те крестьяне, что готовы вылизывать
новым хозяевам пятки. Нам же, борцам за будущее человечества, приходится прятаться. Мы живем
как кроты, высовывая наружу нос только чтобы посмотреть на солнце, обжечься и снова нырнуть в