Тайна рождения
Шрифт:
— Любовь, — внезапно произнесла Крушинникова, опять вызвав в душе графини суеверный страх.
«Она мои мысли читает, что ли?! Отвечает на непрозвучавший вопрос?» Елена Павловна настороженно поинтересовалась:
— Почему вы вдруг заговорили о любви?
— А разве мы не о ней говорили? Материнская любовь и всякая другая — она может творить с человеком страшные вещи, не правда ли?
— Страшные? Я полагала, что прекрасные… Любовь вдохновляет и окрыляет. Она дает силы переносить бессонные ночи, когда ребенок нездоров, часами носить его на руках. Без раздражения выдерживать капризы и увлекаться его интересами,
Варвара Васильевна тронула ее локоть:
— Да полно вам, графиня! Вы будто считаете нужным доказывать, что являетесь хорошей матерью. А ведь никто в этом и не сомневается.
«И в самом деле, Что это со мной?» — Елена Павловна провела ладонью по лицу, будто стирая наваждение.
— Извините, я немного забылась… Просто для меня все, связанное с моим сыном, очень болезненно.
— Отчего же? — Крушинникова понизила голос. — Вы боитесь его потерять? Чувствуете, что это может произойти?
— Потерять?! Что за вздор? Не накаркайте беду! Саша — здоровый, закаленный мальчик. Он делает гимнастику, и я слежу, чтобы он каждый день гулял, как минимум, два часа.
«Зачем я это сказала? — Мысли графини лихорадочно сменяли друг друга. — Если это она, Варя, в чем она, конечно же, не признается, то она может похитить Сашу, увезти в такую глушь, где мы никогда его не найдем… О нет! Господи, не отбирай у меня моего мальчика!»
— Графиня, у вас слезы на глазах, — заметила Варвара Васильевна. — Что вы, право, так расчувствовались? Саша такой крепкий мальчик, никакие болезни его не возьмут, будьте уверены. Нельзя же все так близко принимать к сердцу. Иначе вы можете состариться так же быстро, как и я.
— Вы? Да, ваш ребенок… Простите великодушно. Я была так неловка — разбередила вашу рану.
— Она и не заживала, — отрезала Крушинникова.
— Да, я понимаю.
— Вы не можете этого понять! Вы никого не теряли.
— Ошибаетесь, — процедила графиня. — Однажды я едва не потеряла мужа, которого любила и люблю больше жизни. Так что мне хорошо известен ужас безнадежности…
Прищурив черные глаза, Варвара Васильевна тихо спросила:
— Его хотели забрать у вас? Или он сам хотел от вас освободиться? И почему вы так уверены, что вернули его? Может, он все еще не с вами?
Эти ужасные слова заставляли сердце графини тоскливо сжиматься все то время, пока Варвара Крушинникова пела для гостей. Она попросила привести Сашу, и Елена Павловна не смогла ей отказать, потому что просьба прозвучала прилюдно, и, если бы графиня категорически отказалась позвать именинника, это многих привело бы в недоумение. Недовольный тем, что его оторвали от игр, Саша уселся рядом с матерью, и она прижала сына к себе. Ей показалось, что прежде, чем запеть, Крушинникова нашла мальчика глазами и чуть заметно улыбнулась ему. Впрочем, к тому моменту нервы Елены Павловны уже были напряжены до предела, так что это могло ей просто померещиться.
Когда зазвучал сильный и чистый голос, графиня посмотрела на мужа, но на лице Владимира Ивановича не отразилось никакого внутреннего волнения. Ей даже почудилось, что он слегка поморщился — граф не являлся большим поклонником оперного искусства. Он предпочитал драму.
«В нашей судьбе хватало драм, — подумала Елена Павловна. — Вернее,
Перед ее глазами на миг возникла разоренная постель, обнаженное девичье тело, распростертое на ней, и мужское, страстно припавшее к нему… В тот миг Елену больше всего потрясла та ненасытность, с которой ее муж впивался в Варину грудь, шею, губы. Он не напился тогда сладостью этой девочки, не удовлетворил свою порочную жажду до конца…
«Я оторвала его от источника, который давал ему счастье. — Глаза защипало от непрошенных слез. — Я заменила его безумное желание постоянным чувством вины. Но взамен я подарила ему сына! Нет… Это Варя подарила ему сына, а я украла его, чтобы удержать Владимира подле себя. Но ведь он сам предложил совершить это чудовищное преступление! — попыталась оправдать она себя, но на ум уже пришло: — От безысходности… Ведь было совершенно немыслимо развестись со мной и жениться на крепостной девке. Если бы подобное допускалось, он бы так и сделал».
Почему это открылось Елене только сейчас? Просто она не задумывалась все эти годы, гнала страшные воспоминания прочь, снова и снова вычеркивала те месяцы из жизни. И потому теперь ей нечего было ответить на вопрос: «Может он все еще не с вами?». Елена Павловна просто не знала, что на самом деле творилось в душе у ее мужа, внешне так легко предавшего девочку, которой был страстно увлечен…
«Вспоминает ли он ее? — Графиня не могла оторвать взгляда от красивого, равнодушного лица мужа. — Представляет ли Варю, когда приходит ко мне по ночам? Или после нее уже были и другие, о которых я ничего не узнала? Нет, этого не может быть! Кто-нибудь да сказал бы мне… Его отношение ко мне ничуть не изменилось за эти десять лет. Он также нежен и заботлив». Елена Павловна взглянула на певицу с ненавистью. Зачем ей понадобилось заставлять ее нервничать?
Закончив арию из оперы Верди и с улыбкой приняв заслуженные аплодисменты, Крушинникова неожиданно запела народную песню. И голос ее вдруг зазвучал иначе, будто и не слышалась в нем только что итальянская обработка. Теперь в зале звенел русский напев, русская тоска, что рвет сердце, не даря никакой надежды. И вокруг, и впереди только тьма, и нужно научиться жить в этой беспросветности, изредка позволяя себе выплакать, излить песней всю тяжесть, что накопилась на душе.
Графиня заметила, как вздрогнул и напряженно подался вперед Владимир, с каким суеверным страхом вгляделся в незнакомое лицо певицы.
«Ему тоже почудилось, что это она, — ужаснулась Елена Павловна. — Неужели он узнал голос? Да полно… Можно ли столько лет помнить голос? Хотя, если он тайно хранил в памяти все, что связано с Варей… Боже, неужели это в самом деле она?! Разве мы оба могли так обмануться?»
Она судорожно стиснула мальчика: «Не отдам! Ни сына, ни мужа ей не отдам! Я люблю их всей душой, я столько лет заботилась о них и днем, и ночью. Какое она право имеет отбирать их у меня?! Что с того, что она родила Сашу? Она не может считаться ему матерью, ведь она ни дня не воспитывала его, не ухаживала за ним».