Тайна седьмого уровня

Таругин Олег Витальевич

Прикурив мне сигарету, он подошел сбоку (так, чтоб я не смог дотянуться до него ногой, как я понимаю) и, на всякий случай предупредив, чтобы я не делал глупостей, дал мне ее. Терпеть не могу курить без помощи рук: мне почему-то дым всегда в глаза попадает. Но выбирать, увы, не приходилось.

– Не, не секрет, тебе теперь все можно знать, – зловеще заржал он. – Тебе везет: в этот раз Родине ты нужен живой. Ты сам – и все вещички, что при тебе обнаружатся. Ну а если не получится – то как обычно: предоставить доказательства выполненного задания. То бишь наличия твоего безвозвратно убиенного трупешника…

– Голову отрежете и в мешке повезете? – «с пониманием»

осведомился я в ответ, стараясь не уронить сигарету себе на колени. – Не, я так не согласный, меня, пожалуйста, заказчику только целиком предъявляйте! – и, резко изменив тон, добавил уже нормальным голосом: – Ладно, хорош языками молоть, поговорить надо. Я серьезно. Ты пока этого не знаешь, но мы с тобой уже в одной лодке… посреди здоровенного океана дерьма. Так что я бы вам и сам сдался – союзники мне нужны. Мы оба профессионалы и, как это ни глупо звучит в данной ситуации, действительно коллеги, поэтому прошу: выслушай меня, а потом принимай решение… какое сочтешь необходимым. Могу тебе слово офицера дать, что, как ты сказал, «глупостей» делать не буду. И просить наручники снять тоже не буду. Просто выслушай – не пожалеешь!

«Коллега» помолчал, видимо обдумывая мои слова, затянулся и, выпустив дым, кивнул:

– Ладно, даю полчаса. И не от большой любви к тебе: просто интересно, что ты имеешь в виду.

– Хорошо, – изловчившись, я выплюнул окурок подальше. – Поверить в то, о чем я сейчас расскажу, будет трудно. Очень трудно. Но я тебе помогу. Вы на машине сюда приехали?

– Нет, пешком пришли, – фыркнул он. – Естественно. Марка интересует?

– Не угадал, – на сей раз игнорируя шуточный тон, ответил я. – Где вы ее оставили? Спорим, там ее уже нет? И… не было? – добавил я после небольшой паузы.

Мой собеседник несколько удивленно пожал плечами:

– Ну и куда ей деться? Не знаю, к чему ты это, но она вон за той бетонной хреновиной… – кивнул он в сторону одного из полуразрушенных зданий наземного комплекса бункера.

– А ты проверь, – усмехнулся я. – Спорю, там не только вашей «тачки» нет, но и ее следов на земле. Пошли кого-нибудь из своих орлов, пусть убедится.

Я, конечно, рисковал, предлагая этот спор, ошибусь – и кранты: после этого моя история уже никого интересовать не будет, но рискнуть стоило. Да и не мог я ошибиться: за мной-то они прибыли из моего (точнее, нашего с ними) мира, а сейчас мы все находимся в параллельном. Ну не повезло ребятам оказаться именно в этом месте и именно в момент пересечения двух миров! Зато у меня появился прекрасный шанс заставить их относиться к своему рассказу серьезно.

– Ла-а-адно… – с глубочайшим сомнением в голосе протянул он. – Нет ее там, говоришь? Проверить предлагаешь? Хорошо. Но если обманул – хрен я тебя слушать буду. А задумал что – так лучше давай передумывай по-быстрому: я тебе пока еще не верю, если рыпнешься – понаделаем в тебе не предусмотренных физиологией и анатомией дырок. Ну, так как – не передумал? Говоришь, нету там «тачки»?

– Не-а, – твердо ответил я, представляя, как на моем драгоценном теле появляются украшенные пояском обтирания [8] «не предусмотренные физиологией и анатомией» дырки. Н-да уж, никудышная перспектива, что и говорить…

8

Поясок обтирания – судебно-медицинский термин, кольцевое отложение по краям входного отверстия продуктов сгорания пороха и материала оболочки пули.

– О'кей. – Отступив на шаг, он обратился к одному из своих подчиненных: – Штырь, ты все слышал? Сгоняй, проверь. А ты, – последнее относилось уже ко второму громиле, по-прежнему продолжавшему удерживать меня под прицелом, – следи за ним (короткий кивок в мою сторону).

Парнишка

со столь неблагозвучным псевдонимом смерил меня мрачным взглядом и неторопливо потрусил прочь. Ха, знал бы ты, куда попал – не так бы побежал! Впрочем, ладно, подождем…

Ждать пришлось недолго: вернулся Штырь, как и ожидалось, значительно быстрее, нежели ушел – даже запыхался немного, бедняга. Подбежал к начальнику, искоса глянул на меня (старший кивнул, разрешая говорить при мне) и сообщил:

– Ни машины, ни следов. Я все осмотрел. Даже если бы отпечатки протекторов кто-то специально затирал, я б заметил. И еще, командир, помнишь, я когда парковался, ободом каменюку зацепил? Ну, бетона кусок из земли торчал? Короче, нету там этого камня – и не было, похоже! Хрен его знает, но… – Он замялся, словно решая, стоит ли вообще об этом говорить, и чуть смущенно закончил: – Знаешь, такое впечатление, что это вообще другое место. Вроде все такое же, но чуть-чуть другое… Не могу объяснить! – и неожиданно подытожил: – Что-то здесь сильно не так, командир.

Надо отдать должное старшему группы – переваривал полученную информацию он недолго: постоял задумчиво, помял в пальцах новую сигарету и коротко бросил:

– Рассказывай!

Я поёрзал, поудобнее устраиваясь на земле, вытянул ноги и, стараясь не обращать внимания на такие мелочи, как мокрая, неприятно липнущая к телу одежда, острые камешки под ягодицами и недоброжелательные взгляды слушателей, принялся за рассказ…

Рассказывал я достаточно подробно, не спеша и в то же время опуская множество малозначительных подробностей. Военные приключения деда-чекиста, найденное в сейфе письмо, папка с немецкими документами, звонок товарищу и его расстрел на улице, телефонный договор с госбезом, ночное посещение непрошеных гостей (в этом месте моего рассказа выяснилось, что мои нынешние пленители с несостоявшимися ликвидаторами знакомы не были и, судя по всему, относились к разным отделам ФСБ – повезло, значит, между нами действительно «ничего личного» – это радует), бегство из Москвы… без лишних подробностей вроде шофера Толика и железнодорожницы Леночки, конечно… Винница, «Вервольф», долгий спуск на нижние уровни, телепатическое Послание из прошлого (понимающие ухмылки я проигнорировал), ну и так далее…

Пока я говорил, мне дважды дали покурить и один раз напоили водой из фляги – от долгого монолога с непривычки начало нещадно саднить горло. В принципе слушатели мне попались что надо: не перебивали дурацких вопросов не задавали, а если что и спрашивали, то сугубо по существу дела. Точнее, спрашивал только старший, а его ребятки дисциплинированно молчали, продолжая ненавязчиво меня «контролировать» и периодически давая друг другу возможность перекурить.

Закончив рассказ, я с облегчением выдохнул: да уж, читать лекции, оказывается, не так-то просто! Лектор из меня тот еще… Боюсь, что – если я, конечно, имею хоть один шанс дожить до сего волнительного момента, – на старости лет меня вряд ли пригласят в родной «Аквариум» начитывать лекции молодым курсантам. Вспомнив родную спецслужбу, я заметно загрустил – в свете этих воспоминаний описанная выше перспектива показалась слишком уж далекой и нереальной.

Несколько секунд все молчали, я – отдыхая, мои слушатели – переваривая информацию. Затем старший молча встал, сунул руку в карман и решительно подошел ко мне. Не зная, как правильно истолковать его поведение, я на всякий случай напружинил свои порядком затекшие ноги и ягодицы – на один удар меня должно хватить, однако в следующее мгновение мне даже стало стыдно: наклонившись, он просунул руку мне за спину и коротко звякнул ключом от наручников:

– Это еще не значит, что я тебе полностью доверяю, но, мне так кажется, ты не врешь. Хотел бы соврать – придумал что-нибудь… э… более правдивое, что ли? А ты… Ты, коллега, или сумасшедший или… говоришь правду.