Тайна Солнечной принцессы-1
Шрифт:
— Ты правда веришь, что дед мне это позволит?
Вот уж не думаю. Иногда мне кажется, что он и с замужеством этим так торопится, чтобы меня — «позор семьи» скорее спровадить. Где это видано, чтобы полукровка становилась хозяйкой рода, тем более такого древнего и чтящего традиции Дома?
— А ты думаешь, он позволит перейти единственной внучке в чужой Дом? Скорее твой муж перейдет в Дом Агеэра.
Хм, я об этом как-то не думала. Я вообще старалась не думать о браке и прочей ерунде, навязываемой мне дедом, и только теперь вдруг поняла, что скорее всего так и есть.
Я, правда, могу понять
Тем более что чтобы мой муж мог передать силу дальше, он должен будет родить дэйвов, то есть жениться повторно на дэйве, а мои дети останутся всего лишь бесправными полукровками, позором великого Дома. Я не хочу такой жизни ни для себя, ни для своих детей. Только вот дед этого не понимает.
— Что? Никогда не задумывалась о такой перспективе? — вывела меня из задумчивости Изабелла.
— Я стараюсь об этом не думать вообще, никогда.
— Если ты станешь Тенью, и не придется, — подмигнула тетушка. — Кстати, что это за мужчина с тобой?
— Мужчина? — снова удивилась я и обернулась в поисках мифического мужчины, а наткнулась на охранника и его внимательный взгляд.
Вот не знаю почему, но этот взгляд меня просто бесит, невероятно бесит, и так и подмывает сказать какую-нибудь гадость. Но я сдержалась и просто равнодушно отвернулась.
— Это не мужчина, просто охранник.
— Вот как? — удивленно вскинула свои идеальные брови Изабелла и более пристально посмотрела на полукровку, а затем опустила взгляд, нагнулась к моему уху и проговорила: — А ведет себя, как твой мужчина.
Я лишь скептически фыркнула в ответ и заметила еще одну очень колоритную фигуру нашего семейства — дядюшку Базилиэля.
Ему лет сто, он старый, очень старый, и также очень толстый, просто необъятно толстый. А дэйвы-то вообще не склонны к полноте, но у дядюшки есть потрясающее оправдание, которое приняло вид настоящей истории с приключениями, смертями и конечно, любовью, которую он рассказывает на каждом подобном застолье, особенно когда пропустит стаканчик другой илларского ликера.
Суть у этого эпического опуса такова: когда дядюшка в бытность свою молодым военным, доблестно защищал границы нашей великой империи, то довелось ему спасти в нечестном бою с тысячью (не меньше) злобными врагами, молодую деву. И так она ему приглянулась, что он тут же сделал ее своею (ага, прямо на ратном поле, среди трупов полчища врагов и сделал). Но дома его ждала жена и двое детишек, от которых он не мог отказаться (да-да, а деве об этом сообщить забыл, кобель плешивый).
В общем, кончилась его служба ратная, пришло время возвращаться в столицу. Тут дева и узнала, что возлюбленный не свободен (а кобель плешивый узнал, что дева была ведьмой, вот сюрприз-то был). Осерчала тогда дева и прокляла бедолагу (нечего по бабам шастать, когда жена дома ждет, скотина кобелинистая). С тех пор он и стал стремительно набирать вес (или это от того, что жрет без меры все, что на столе лежит). Так или иначе, а нам остается только гадать, что же это за сильная ведьма была, что смогла проклясть дэйва. Нет, я знаю, что можно проклясть род, но чтобы одного дэйва, да еще таким странным проклятием. Я бы, на месте той ведьмы пожелала, чтобы у неверного лгуна все там отсохло, вот это была бы месть, а тут, тьфу. Сказка и есть сказка.
Дядюшка Базилиэль завидел меня и расплылся в подозрительно радостной улыбке.
— Клементина, девочка наша, как же давно мы не виделись.
И вся эта необъятная туша раскинула руки, очевидно решив устроить обнимашки. Я аж побледнела от перспективы быть раздавленной центнером и отступила. Изабелла не успела среагировать, а мой охранник, чтоб его демоны сожрали, просто стоял и смотрел, как туча меня окутывает, всю. Косточки затрещали знатно. Видно, дядя Базиль уже успел заправиться алкоголем и на этом фоне подобрел и размяк.
Когда меня наконец выпустили, я была слегка потрепана, если не сказать, пожевана, но про улыбку не забыла. Куда уж без нее. Тея говорит, что в любых обстоятельствах, даже в самых паршивых, надо уметь держать лицо. И это первое правило всех правительниц. Вот и я сейчас улыбалась во все свои тридцать два зуба, изображая полнейший восторг.
— Ох, какой же красоткой стала, — продолжал источать дружелюбие дядя и потрепал меня по щеке. Моя улыбка стала запредельной. Но тут, пока меня не затискали окончательно, вмешалась Изабелла.
— Дядюшка Базиль, кажется, в столовой подали новый сорт вина с наших предгорий, пойдемте попробуем, устроим своеобразную дегустацию.
— Это прощелыга Малиус расстарался что ли? Так он вроде ко дню Благоденствия хотел представить свой новый сорт.
— Ради такого события, он решил ускорить презентацию, — мило улыбнулась Изабелла, взяла под руку дядюшку-тучу и увела в столовую, а я поспешила поправить растрепавшуюся прическу. Няня Вера два часа над ней корпела, очень жаль будет, что никто не оценит такой красоты.
Пока смотрела в зеркало, наткнулась на взгляд моего охранника. Все такой же странный и непонятный.
— Что?
Охранник не ответил, но взгляд отвел, и то радость. Не нравится он мне, очень не нравится. Слишком гордый, слишком опасный, слишком пугающий и загадочный. Всего в нем слишком, и я как-то странно реагирую. Я его боюсь, не как деда, или гнева Инара, это что-то на уровне инстинкта, на подсознании. Стоит ему только приблизиться чуть ближе, и все внутри замирает и кричит об опасности. Я грешу на тьму, которую видела в его глазах, а о другом боюсь даже думать.
* * *
В столовой меня ждал настоящий шок, потому что там собралось все семейство Агеэра с троюродными и пятиюродными дядюшками и тетушками. Помнится, в последний раз они вот так собирались на смотрины Изабеллы, которую дядя Карл выбрал сам, без всякого дозволения родственников. Но его союз был одобрен. Еще бы не был. Изабелла идеально вписалась и научилась строить всех, даже деда. Уверена, он бы ее охотнее назвал своей внучкой, чем меня. Да я бы и возражать не стала. Здесь и сейчас она блистала, шутила, смеялась, уделяла внимание каждому члену семейства, я же за всю свою жизнь говорила едва ли с половиной из них, да они и не интересовали меня никогда, как и я их. И зачем только дед их всех созвал? Кстати, где он?