Тайна старого подземелья
Шрифт:
— Там никого нет, — сказал Саша, закрывая калитку на запор. — Гляди, аж шерсть вздыбилась. На, ешь мясо. Тетка уже завтрак тебе принесла, — он подтолкнул ногой ближе к собаке большой кусок мяса.
Ощетинившись, собака залаяла еще громче и опять бросилась к забору.
— Во, обнаглел, — пробурчал Сергей, шмыгнув носом. — Ничего, дед быстро тебя научит, есть все подряд. Мясо ему не нравится! Эх, меня бы так кормили…
— Не в коня корм, — засмеялись братья, глядя на худощавого Сергея. — Съедаешь за двоих, а все, как гончая собака.
— Мальчики, — донесся голос, и они увидели тетю Аглаю, стоявшую на крыльце, — зачем вы
— Теть Аглая! — сказал Славик, — мы не балуемся с собакой. Она на забор кидается, и мясо не хочет есть, которое вы принесли.
— Какое мясо? — спросила она и быстро направилась к собачьей будке, вытирая руки полотенцем. — Ну-ка, отойдите…
Присев на корточки, тетя Аглая стала небольшой веточкой переворачивать кусок, рассматривая его со всех сторон. Зацепившись за что-то, осторожно надавила и наружу появился острый конец иголки, спрятанной в мясе. Она взглянула на ребят, стоявших рядом с ней.
— Мальчики, когда вы услышали, что Грэйка начал лаять? — спросила она.
— Ну… Это… Когда через огородную калитку во двор зашли, — сказали они, переглядываясь, — и сразу побежали сюда. Что случилось, тетя Аглая?
— Ага, уже третья мелькнула, — сказала она, нажимая на кусок в разных местах. — Случилось то, что собачку кто-то хотел убить. Хорошо, что она никогда не возьмет чужой еды. Приучена.
— Убить Грэйку? — снова переглянулись ребята, и Саша добавил. — Я же выскакивал на улицу, там никого не было. Точно! Сразу бы заметил.
— Странные дела начинают твориться, — сказала она и, подцепив мясо прутом, поднялась. — Нужно Николаше показать. Ох, не нравится мне это, не нравится…
— Нам-то что делать? — крикнули вслед ребята.
— Сполоснитесь и на завтрак приходите, — донесся ее голос с крыльца. — Потом батюшка скажет, чем заниматься.
Когда ребята завтракали в садовой беседке, медленно шагая по дорожке, к ним подошел еще бледный, не оправившийся после падения, дядя Коля. Переступив порог, он сел на лавку, посмотрел на ребят, прислонился к решетчатой стенке и стал ждать, пока они допьют чай.
— Наелись, юноши? — хрипловатым голосом спросил он, заметив, как ребята начали убирать посуду в приготовленный таз, чтобы ее помыть. — Кое о чем хотел поговорить с вами…
— Дядь Коль, вы бы еще отлежались после вчерашнего, — сказали ребята. — Все же болит, а вы уже начали ходить. Рано еще…
— Ничего, на ходу быстрее заживет, — сказал дядя Коля и поморщившись, облокотился об стол. — Юноши, что вы думаете по поводу подброшенного мяса? Кстати, матушка достала из него более двадцати иголок.
— Ого! — воскликнули удивленные ребята. — Кому понадобилось Грэйку убивать?
— Тому, кто не хочет, чтобы разыскали тайник в подземелье, — уверенно сказал старик. — И перепрятать опасается, и вынести нельзя, и уничтожить не может, вдруг кто-нибудь из старых владельцев появится. Вот сидит и караулит.
— Хотите сказать, что знаете этого человека? — С недоверием посмотрели ребята на старика.
— Вчера были только одни догадки, — сказал дядя Коля, поглаживая свою холеную бороду, — а сегодня, когда залаял и начал рваться Грэюшка, все встало на свои места. Если бы этот человек не подошел к забору, тогда можно было долго гоняться за призраком.
— Почему вы решили, что это именно он тут побывал? — спросили ребята, ничего не понимая из дедовой речи.
— Грэй никогда не ошибается, — усмехнулся старик. — Он знает всех, кто живет в селе, но лает лишь на одного…
— Кто это? — нетерпеливо перебили ребята, слушая неторопливый говор старика.
— Не гоните лошадей, юноши, — нахмурился старик, зорко взглянув на них из-под насупленных бровей. — Тот, кого собака сразу невзлюбила, когда увидела. Словно его черную душу разглядела. Собаки всегда могут различить хороших и плохих людей. И не на каждого станут лаять.
— Эх, тогда и я плохой, — с ехидцей, сказал Саша. — Пацаны, помните, как в прошлом году я стукнул по забору? Так Грэйка сразу же кинулся! Думали, что доски выломает.
— Правильно, — рассмеялся дядя Коля, чуть сморщившись от боли. — Он же дом охраняет и обязан всех предупредить, что нельзя так просто сюда войти. Он же первый защитник, кто встанет на пути всяких воров и бандюг…
— Дядь Коль, а все-таки, кто здесь сейчас был? — спросили ребята, заметив, что старик начал про другое вести разговор. — Нам же интересно узнать!
— Эть, какие нетерпеливые, — усмехнулся дядя Коля, потом нахмурился и сказал: — Сережа, я думаю, ты с ним часто встречался, когда на каникулы приезжал.
Икнув от неожиданности, Сергей побледнел, испуганно взглянув на деда.
— Н-нет… Не может быть… — запинаясь, ответил он. — Я… я всех знаю в селе.
— Всех! — старик ткнул пальцем, — и его ты видел.
— Дядь Коль, не томи, — начали упрашивать ребята. — Расскажите…
— Ладно, слушайте, — дядя Коля задумался, потом медленно стал говорить. — Когда-то, я уже не помню в каком году, забрел в наше село немой слабоумный бродяга. Пожалели его наши бабенки. Приютили. То в одной избе поживет, то в другой… Никому ни в чем не отказывал. Что попросят, все сделает. Позовут, к примеру, картошку окучивать, так он до тех пор будет траву выдирать, пока его не остановят. Неимоверную силу имел, но умишком был, как всем казалось, слабоват. Прозвали его Гришкой-немтырем. Вспомнил, Сережа? Да-да, не смотри на меня, аки овца, которую ведут на заклание. На чем я остановился? Ах, да! Гришка перекантовался осень и зиму у сельчан, а по весне присмотрел себе старенькую избу, что стояла на отшибе недалече от монастыря. Старухи его жалели, пить-есть носили. Сам в селе редко бывал. Пройдет, глупо улыбаясь, и снова к себе. То исчезал на недельку-другую, а потом объявлялся: похудевший, оборванный. Бабки его откармливают, обноски приносят. Спросят, где шлялся, он рукой махнет, промычит и снова смеется.
Но однажды я заподозрил неладное, когда Грэйка подрос. Мы на рыбалку шли и с Гришкой столкнулись возле монастыря. Я заметил, кто-то в пристройке шебуршится. Подошли, а Грэй как кинется! Еле удержал собачку. И когда Гришка повернулся, я оторопел. Передо мной стоял человек с осмысленным взглядом, но жестким и тяжелым, и готов был на меня кинуться, но собака мешала. А потом взгляд резко потух, он заулыбался и начал тыкать в кучку дровишек, что, мол, себе набрал.
Понимаете, юноши, нормальный человек может сыграть любую роль, но слабоумный — никогда! С той поры я стал к нему присматриваться. Видать, и он понял, что я что-то заподозрил. Частенько на себе ловлю взгляды. Оглянусь — никого! Да и Грэйка, нет-нет, бросится к забору и лает. Выйду — опять никого нет. Чует мое сердце, что пересекутся наши дорожки. Вчера только цветочки были, а ягодки впереди ожидают…